Читать книгу "Давайте напишем что-нибудь - Евгений Клюев"

У Деткин-Вклеткина кружилась голова: он ничего не понимал. Умная Эльза стояла перед ним и несла чушь, смысл которой – смысл чуши, я имею в виду, – был в следующем: монументальная композиция «Никогда и ни при каких обстоятельствах не забудем мать родную» (возле нее в настоящий момент сидели и медитировали трое дзен-буддистов) представляет собою один из фрагментов Абсолютно Правильной Окружности из спичек.

– Вы, Умная Эльза, значение слова «абсолютный» вообще-то понимаете?

– А то! – воскликнула Умная Эльза. – «Абсолютный» значит «безотносительный к чему бы то ни было, ни от чего и ни от кого не зависящий, непреходящий, вечный».

– Широковато атрибутирует, – поморщился Деткин-Вклеткин и, взглянув на Случайного Охотника и Хухры-Мухры, спросил: – Как, по-вашему?

– Нормально атрибутирует, но трактовка полностью иррелевантна, – заумничали те.

– У Аристотеля, – начал было даже Хухры-Мухры, но махнул рукой и направился в сторону монументальной композиции: – Плевать! Разрушить тут все на хрен – и выложить спички в линию!

– Ни с места! – крикнула Умная Эльза и выхватила из складок кимоно гранату.

От ее крика погруженные в себя дзен-буддисты вздрогнули и вышли из себя, зарычав нижеследующим образом:

Большой дзен-буддист: «Кто вошел в мою медитацию и приостановил ее?»

Средний дзен-буддист: «Кто вторгся в мою медитацию и прервал ее?»

Маленький дзен-буддист: «Кто ввалился в мою медитацию и разрушил ее?»

– Это она, она! – в страхе крикнул Хухры-Мухры, показывая на Умную Эльзу.

Дзенбуддисты поднялись с насиженных мест и, рыча, двинулись к Умной Эльзе угрожающе тяжелыми шагами.

– Вот странные дзенбуддисты! – вырвалось у Редингота. – Они же умиротворенные должны быть…

– Обычные дзенбуддисты умиротворенные и есть, – объяснила Умная Эльза как знаток аборигенов. – Но эти – дзен-буддистские экстремисты.

– А-а-а… Никогда не думал, что такие бывают! – признался Редингот.

– Всякие бывают, – со знанием дела ответила Умная Эльза. – Есть доктрина – будут и фанатики.

Впрочем, пора было спасать Умную Эльзу – и Деткин-Вклеткин бросился наперерез дзен-буддистским экстремистам.

– Зачем Вы это делаете? – обалдели Случайный Охотник и Хухры-Мухры. – Пусть они растерзают ее – нам же забот меньше!

– Как вы можете! Вы же возвышенными стали! – покачал головой Деткин-Вклеткин и заслонил Умную Эльзу тщедушным своим телом, образовав вместе с ней скульптурную группу «Деткин-Вклеткин заслоняет Умную Эльзу тщедушным своим телом». Случайный Охотник и Хухры-Мухры, сраженные величием этого зрелища, устыдились собственной низости.

Между тем дзен-буддистские экстремисты приблизились к скульптурной группе вплотную.

– У меня граната в руке, – предупредила Умная Эльза.

– Нирвана или смерть! – фанатически выкрикнули дзен-буддистские экстремисты.

– Глупая постановка вопроса, – заметил Деткин-Вклеткин. – Какой смысл вы в это вкладываете?

– Каждый, кто мешает нам достичь нирваны, – покойник, вот какой смысл! – ухмыльнулись дзен-буддистские экстремисты.

– Каждый… человек? – поставил ловушку Деткин-Вклеткин.

– Почему человек? – тут же и угодили в ловушку дзен-буддистские экстремисты. – Все равно кто! Муха мешает – муху прихлопнем, собака мешает – собаку заживо сожрем, человек мешает – человека пришьем…

– А если вам в следующей реинкарнации мухами быть? – задал контрольный вопрос Деткин-Вклеткин.

– У нас у троих уже последняя реинкарнация, – сняли вопрос дзен-буддистские экстремисты. – Все мы завершили круг земных страданий и выполнили свою жизненную задачу. Так что никто из нас больше не родится для земного существования.

– Ну, слава Богу… – с облегчением сказал Деткин-Вклеткин.

– Как-то непохоже, что вы выполнили свою жизненную задачу… такие злобные! – сказал Хухры-Мухры.

– Заткнись, недоносок! – бросили ему прямо в лицо дзен-буддистские экстремисты. Брошенное прилипло к лицу.

– Откуда вы знаете, что я недоносок? – отлепляя брошенное и с отвращением выбрасывая его, озаботился Хухры-Мухры, привыкший к тому, что о соответствующем факте, кроме него, никто не осведомлен.

– Мы всё знаем, – общо объяснились дзен-буддистские экстремисты. – Ничто в жизни больше не является для нас загадкой. – Тут они в упор посмотрели на Деткин-Вклеткина. – Освободите дорогу. Мы сейчас по-быстрому придушим Умную Эльзу и дальше медитировать пойдем.

В этот момент Случайный Охотник, долго наблюдавший за событиями со стороны, подошел к большому дзен-буддисту и сказал:

– К сожалению, я не могу залепить Вам по харе физически, потому что, участвуя в деле построения Абсолютно Правильной

Окружности из спичек, полностью утратил агрессивность. Но во мне все еще сохранилась способность залепить Вам по харе вербально. Что я и делаю.

– Я ничего не чувствую, – выждав некоторое время, доложил большой дзен-буддист. – Повтори-ка еще раз, чтó ты делаешь!

– По харе Вам залепляю… вербально, – повторил Случайный Охотник.

Большой дзен-буддист опять выждал некоторое время и растерянно сказал:

– Так мне по харе никто еще не залеплял. Я не знаю, как на это реагировать.

– Ну… Вы тоже залепúте мне по харе, – предложил Случайный Охотник.

– Вербально?

– А как же еще? Я же Вам вербально залепил!

– Что мне для этого надо сделать? – совсем растерялся большой дзен-буддист.

– Произнести слова: «Я залепляю Вам по харе!» Желательно на «вы»… и с прописной.

– Дай я ему по харе залеплю! – обрадованно закричал маленький дзен-буддист, пытаясь оттеснить большого.

Он встал на цыпочки и торжественно, как на линейке школьников у портрета президента, провозгласил:

– Я залепляю Вам по харе!

– Ты… это… отойди, ребенок, – попросил его Случайный Охотник. – Видишь ведь: взрослые спокойно разговаривают и залепляют друг другу по харям. А ребенку я даже вербально по харе не залепляю. Да у тебя и хари-то никакой нет.

Маленький дзен-буддист с ревом бросился к среднему:

– Мама, он сказал, что у меня хари нету!

– Не слушай его, мое сокровище, есть у тебя харя – еще какая! – принялась утешать сынка мама, отводя его в сторону.

– Я… залепляю… Вам… по харе! – преодолев внутреннее сопротивление, произнес большой дзен-буддист.

– А я сильной ногой бью Вам в солнечное сплетение.

После очень продолжительной паузы большой дзен-буддист спросил: