Читать книгу "Лето Гелликонии - Брайан У. Олдисс"

В ответ Эсомбер промолчал. Сорвав травинку, он сунул ее в рот и принялся посасывать, внезапно смутившись под пристальным взглядом короля.

Еще через несколько секунд король упруго вскочил на ноги и помахал руками в воздухе, разминаясь. Потом топнул по земле.

– Вот я стою. И пока я буду попирать эту землю, ее сила будет питать мое тело. Я - соль земли Борлиена. Я - сила моей страны.

Подняв руку, он сжал пальцы в кулак.

Рядом, на солнце, как исхудавший скот, стояли фагоры, не выпускающие из рук мушкеты. Несколько двурогих переворачивали камни и разламывали трухлявые пни, чтобы найти в них грабов и улиточников, которых тут же поедали живьем. Другие фагоры стояли совершенно неподвижно, лишь изредка поводя головой или дергая ухом, чтобы отогнать мух. Кусачая летучая мерзость жужжала всюду. Чувствуя непонятное волнение, Эсомбер поднялся и сел:

– Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, но если это развлекает тебя, то с моей стороны нет никаких возражений, - сказал он сухо.

– Пускай это поможет тебе лучше понять таких, как я, - проговорил король, критически обозревая горизонт. - По каким бы причинам я ни отказался от королевы МирдемИнггалы, все равно она осталась моей. И если бы я, к примеру, узнал, что ты, Элам, позволил себе какие-то вольности с королевой, пытался вломиться в Гравабагалинене к ней в покои, пока я спал, тогда я, невзирая на нашу дружбу, убил бы тебя без жалости, а после отрезал бы твоего дружка и повесил на дереве на корм птицам.

Король замолчал. Ни он, ни посланник не двинулись с места. Потом Эсомбер поднялся и прислонился спиной к стволу дэннисса. Его смазливое худое лицо покрыла смертельная бледность.

– Я просто хотел узнать: тебе никогда не приходило в голову, что эти твои фагоры, которых ты вооружил сиборнальскими мушкетами, могут испугать своим видом простых парней? Что Сайрен Станд не обрадуется, увидев этакое диво в своем городе, где крестовые походы привычное дело? Ты никогда не думал, что со временем сам можешь стать похожим на своих фагоров? Здесь есть чего испугаться, верно?

Король медленно обернулся, в его лице не отразилось ни тени интереса к заданным вопросам.

– Смотри.

Внезапно в его глазах мелькнуло глубочайшее презрение, и он тут же, глубоко, с шумом втянув воздух ноздрями, сорвался с места и бросился вперед. На пути короля, параллельно земле, на высоте почти четырех футов, лежал ствол поваленного дерева. Собравшись, король грациозно перемахнул через ствол - великолепным, почти звериным прыжком. Развернувшись с противоположной стороны, он разбежался и вновь перепрыгнул через дерево, приземлившись почти рядом с Эламом Эсомбером.

Король был почти на голову выше посланника. От неожиданности Эсомбер схватился было за рукоятку меча, но потом, опомнившись, опустил руки и неловко замер. Король смотрел на него с улыбкой.

– Мне двадцать пять, я в отличной форме, и на земле я не боюсь ни человека, ни фагора. Мой секрет в том, что я всегда исхожу из обстоятельств. Олдорандо - не более чем одно из обстоятельств на моем пути. Я планирую свои действия, сообразуясь с обстоятельствами, и из них черпаю силы… Не зли меня, Эсомбер, и никогда не зарься на то, что принадлежит мне, - это священно. Для тебя я - одно из твоих обстоятельств. Обратное - неверно.

Сделав шаг в сторону, посланник, чтобы под каким-нибудь предлогом убрать руку с рукоятки меча и поднести ее ко рту, кашлянул и изобразил бледную улыбку.

– Ты силен и ловок и отлично подготовлен ко всему - так, что это просто ужасно, я убедился в этом. Я завидую тебе, Всемогущий тому свидетель. Досадно, что я и мои викарии, проводящие дни по преимуществу в размышлениях, за теоретическими выкладками, физически подготовлены гораздо хуже и теперь задерживаем тебя. Я часто задумываюсь о том, что молитвы редко идут на пользу мускулатуре. Знаешь, мне сейчас пришла в голову отличная мысль - что, если тебе с небольшой свитой и твоими возлюбленными зверями двинуться вперед со всей головокружительной скоростью, на которую ты способен, - а мы последуем за тобой в хвосте, поспешая как можем? Что скажешь?

ЯндолАнганол взглянул на посланника, сохраняя непроницаемое выражение. Потом сильно поморщился.

– Хорошо. Края здесь малообитаемые и мирные, но если что, вам придется защищаться самим. Разбойники редко делают скидку викариям. Помни, что везешь мою грамоту с разрешением на развод.

– Езжай вперед, если хочешь, дорогой Ян, и не волнуйся ни о чем. Я доставлю твою грамоту Це'Сарру вовремя и в сохранности.

Взмахнув рукой, посланник выставил ее перед собой для прощального рукопожатия. Рука его так и осталась висеть в воздухе - король не потрудился ее заметить.

Вместо этого король, круто развернувшись, подозвал свистом Юлия. Потом громко скомандовал командирше-гиллоте, Гххт-Мларк Чзахн, выступать. Быстро построившись, колонна агуманов пришла в движение и вскоре скрылась в клубах пыли; следом за ней поднялись и выступили менее стройными рядами люди, королевская свита. Вскоре Элам Эсомбер и его викарии остались под сенью дэннисса одни. Вокруг воцарилась тишина. Королевский караван исчез, слившись со степью. Раскаленный двумя солнцами воздух звенел от жары.

Два дня спустя король остановился совсем рядом с Олдорандо - всего в двух милях от города. Ветер нес по степи клочья дыма с близкого пожара.

Встав в тени древнего каменного идола, которые встречались в степи во множестве, король долго вглядывался вперед. Сгорая от нетерпеливого желания добраться наконец до места, он нарочно медлил, заставляя себя размышлять. Задумчиво водил пальцем по грубому изъеденному ветрами и непогодой знакомому рисунку, высеченному на камне, - два концентрических круга один в другом, соединенные извилистыми линиями. На мгновение он задумался о том, что мог означать этот идол и рисунок на нем; но, как правило, подобные загадки - ведь он мог рассчитывать услышать в ответ только то, что этот столб возведен в давние времена таким-то и таким-то королем, давно умершим, - никогда не завладевали его мыслями долее чем на несколько мгновений. И теперь королевская мысль быстро свернула в иное русло, обратилась к тому, что лежало впереди, прямо перед ним, совсем рядом. Они давно миновали границу Олдорандо и вступили на земли, которые можно было назвать исконными, ближайшими к сердцу страны, ее легендарной столице.

До города оставалась не более двух миль, но ни одной постройки еще не было видно. Впереди лежали лишь гряды низких, донельзя выветренных холмов, край подножия того, что дальше превращалось в горы Кзинт, образующие прочнейший хребет материка. Непосредственно перед королем местность пересекал укт, протянувшийся вдоль всего горизонта.

Тропа мади была вовсе не зеленой, как можно было бы ожидать, а рыжевато-коричневой. Там редко попадались большие деревья, в основном кустарник и циклады, густо оплетенные и опутанные ползучей мантлой, пестревшей яркими, кричащими бутонами, - мантлой, семена которой жевали на ходу вечные странники.

Укт был шире любой протоптанной человеком дороги. Но отличался от дорог тем, что ни один человек никогда не пытался путешествовать, следуя маршруту укта. Несмотря на постоянные опустошительные набеги арангов и флебихтов на растительность укта, он оставался практически непроходимым. Племена мади шли и вели своих животных только вдоль внешних краев тропы. Таким образом протогностики бессознательно расширяли укт, разбрасывая на своем пути семена и оставляя кал. Год за годом тропа медленно превращалась в протянувшуюся через континент лесную полосу.