Читать книгу "Пришествие Зверя. Том 1 - Дэн Абнетт"

Впрочем, Курланд не желал видеть изъянов на багровой аквиле нагрудника и эмблеме в поле левого наплечника. Нельзя, чтобы черный кулак утратил хотя бы толику мощи.

Резня смазывал аквилу маслом, глядя, как она вновь обретает дерзкий и яростный блеск, когда в дверях появился Тейн. Подняв глаза, второй капитан заметил выражение лица Кулака Образцового.

— В чем дело?

— В орочьей луне над Террой.

Прежде Курланд думал, что уже исчерпал лимит поражений. Он верил, что рухнул на дно пропасти неудач и, возможно, совершает первые шаги к искуплению. После предыдущей встречи совета Наследников капитан даже позволил себе понадеяться на лучшее — впервые с Ардамантуа.

Он ошибался. Слова Тейна врезались в него ударом молота. Левая рука, стиснутая позором неудачи, смяла край стального верстака. Бездна рванулась навстречу, готовясь поглотить Резню. Тот боролся с ней.

— Какие части обороняют планету? — сдержанно спросил Курланд.

— Очень малочисленные. Главные силы Имперского Космофлота еще в пути.

— А наши братские ордены?

— Ничуть не лучше. Зеленокожие связали сынов Жиллимана боями в Ультрамаре. Кровавые Ангелы уничтожили еще одну звездную крепость, но они на другом конце Империума. Что до Космических Волков, Саламандр, Гвардии Ворона… Доклады о масштабных сражениях приходят со всей Галактики.

— Настоящая чума.

— Верно, — согласился Максимус. — Правда, три роты Железных Рук пробиваются к Терре, но им добираться дальше, чем нам.

— Вторжение уже началось? — уточнил Резня.

— На момент последнего сообщения — нет, однако связь стала нерегулярной, и этим вестям уже несколько дней.

— Как много времени прошло от появления планетоида до их отправки?

— Двое суток.

Орки не атаковали так долго? Стряхнув оцепенение, Курланд начал облачаться в доспех.

— Где маршал Боэмунд?

— На мостике.

— Он дал приказ отправляться на Терру?

— Нет.

— Что?

Хотя Черный Храмовник пока что признал право Резни возглавить объединенное наступление, он вряд ли стал бы ожидать разрешения Имперского Кулака на бросок к Терре. Такое подчинение было не в характере маршала, но другое объяснение казалось немыслимым. Впрочем, Курланд все равно уточнил:

— Он планирует лететь туда?

— Нет, — вновь сказал Тейн.

Резня зашагал к двери. Максимус не уходил с порога.

— Дай пройти, брат! — потребовал Курланд.

— Пожалуйста, сначала выслушай меня. Я знаю, что ты задумал. Мой первый порыв был таким же. Это не значит, что он правильный.

Последняя стена пала, и теперь враг штурмовал сердце Империума. Последний Имперский Кулак уцелел лишь затем, чтобы увидеть худшие последствия неудачи своего ордена, не сумевшего исполнить самый священный долг. Укрепления, выдержавшие Осаду, обратились в прах. Если Резня не помчится к Терре прямо сейчас, то окончательно опозорит себя.

— Какие тут могут быть возражения? — жестко спросил Курланд.

— Какие угодно, если обратиться к поучениям нашего примарха.

Резня воззрился на Тейна. Он ждал, испытывая нечто среднее между яростью и шоком.

— Что мы знаем о тактической обстановке в системе Сола? Почти ничего, — напомнил Максимус. — Расположение сил? Неизвестно. Пока мы доберемся туда, наши сведения еще больше устареют.

— Космофлот сумел уничтожить луну.

— Мы тоже сможем, но сбор наших армий — сбор, возможный благодаря тебе, — еще не завершен. Если ты поведешь неполную группировку на битву в запутанной, неизученной ситуации и потерпишь поражение, что тогда? Когда это Имперские Кулаки действовали поспешно?

— Никакая подготовка не помогла нам на Ардамантуа.

— Она не помогла бы ни одному ордену. Произошла катастрофа, но ты выжил в ней и не опускаешь голову. Ты — символ стойкости, а не разгрома. Тебе дано право возглавлять нас не только потому, что Имперские Кулаки — капитул-основатель. Ты заслужил это, преодолев поражение. Не растеряй то, чего достиг.

— Чего я достиг? — Курланд не мог выразить свое неверие словами.

— Подумай о том, что создается сейчас у Фолла. Подумай о численности сил, которыми ты будешь командовать. Подумай, сколь мощно мы сумеем ударить по оркам, — если сделаем все правильно, как учил Рогал Дорн.

Резня разжал кулаки:

— Продолжай.

— Даже если мы успеем на Терру до начала вторжения, что вряд ли, даже если разрушим базу чужаков, одержав тактическую победу, как это повлияет на стратегическую картину? Какую пользу принес триумф Имперского Космофлота? Они уничтожили одну крепость, у орков таких еще много. Сколько именно? Неизвестно. И ксеносы применяют их по всему Империуму, где пожелают.

В вопросах звучал вызов, но они приносили облегчение. Чтобы найти ответы на них, Курланду требовалось сначала успокоиться.

— Спасибо, брат, — поблагодарил он. — Но если Терра падет…

— Мне не больше твоего хочется столкнуться с таким исходом. Однако твой пример подсказывает решение. Имперские Кулаки погибли, но живут в тебе, и за их поражение отплатит войско, невиданное со времен Ереси. Если погибнет Терра, Империум будет жить дальше, потому что должен, принесет возмездие оркам и навсегда истребит их.

Резня пристально смотрел в коридор над плечом Тейна, не видя переборок «Ненависти». Он представлял себе наихудшие варианты и обдумывал, как реагировать на них. Закончив, Курланд вновь сфокусировал взгляд на Кулаке Образцовом.

— Ты прав, — сказал он. — Нельзя атаковать планетоиды по одному. Нужно направить удар в центр кампании зеленокожих. — Резня хотел добавить, что так, возможно, они спасут Терру, но сдержался. Надежда теперь под запретом, разрешен только реализм. — Необходимо убить Зверя, а для этого — найти его.

— Согласен.

Оба замолчали, осознав невыполнимость задачи.

«Нет, — подумал Курланд. — Все выполнимо».

— Только нужно задать другие вопросы, — произнес он вслух.

Лишь теперь Тейн уступил дорогу. Резня провел его в конец коридора, до каюты магоса биологис Лаврентия.

В отличие от Курланда, не менявшего аскетичную обстановку в своей келье, Фаэтон с позволения Боэмунда превратил помещение в небольшой лабораториум. Сплетение кабелей, когитаторов и инфопланшетов казалось Резне совершенно беспорядочным, но техножрец блаженствовал в такой обстановке и редко выходил за порог. Войдя, космодесантники увидели, что он вертит головой между двумя планшетами и одновременно печатает на обоих, стуча четырехпалыми механическими клешнями в ритме проливного дождя. Из ротовой решетки магоса струился поток комментариев, больше похожий на диалог, чем на монолог.