Читать книгу "Великий перелом - Гарри Тертлдав"

Мори ответил полупоклоном.

— Я недостоин вашей благодарности, — ответил он на испорченном китайском.

Под маской фальшивой униженности японец скрывал свою наглость. Нье предпочитал иметь дело с маленькими чешуйчатыми дьяволами. Они без уверток показывали себя такими, какие они есть.

— Вы уже решили, какой курс выгоден для вас? — спросил Нье.

Осматривая лагерь японцев, он подумал, что решение очевидно. Восточные дьяволы были оборваны, голодны и начинали испытывать недостаток в боеприпасах, которые были единственным средством, позволявшим отнимать продовольствие у местных крестьян. Нашествие маленьких чешуйчатых дьяволов прервало движение поездов снабжения. Японцы были более дисциплинированы, чем просто шайка бандитов, но разница постоянно уменьшалась.

Однако их майор дал совсем не такой ответ, какого ожидал Нье:

— Я должен сказать вам, что мы не можем присоединиться к тому, что вы называете народным фронтом. Маленькие дьяволы формально не прекратили войну против нас, но они и не ведут боев с нами. Если мы нападем на них, кто может сказать, на что их это спровоцирует?

— Иными словами, вы объединяетесь с ними против прогрессивных сил китайского народа.

Майор Мори рассмеялся ему в лицо. Нье ответил пристальным взглядом. Он думал о многих возможных реакциях японца, но такой не ожидал.

Мори сказал:

— Думаю, вы заключили соглашение с гоминьданом. И это превратило их из реакционных контрреволюционных псов в прогрессивных. Прекрасный магический трюк, должен заметить.

Москит зажужжал и укусил Нье в запястье. Шлепая по руке, Нье успел собраться с мыслями. Он надеялся, что, если и покраснел, то не настолько, чтобы японец это заметил. Наконец он заговорил:

— По сравнению с маленькими чешуйчатыми дьяволами реакционеры гоминьдана прогрессивны. Я отмечаю это, хотя и не люблю их. По сравнению с маленькими чешуйчатыми дьяволами более прогрессивны даже вы, японские империалисты. Я тоже отмечаю это.

— Аригато[25], — сказал майор, вежливо и сардонически поклонившись.

— Мы раньше выступали вместе против чешуйчатых дьяволов. — Нье знал, что это, мягко говоря, преувеличение. Но японцы, все вместе и каждый в отдельности, были гораздо лучшими солдатами, чем солдаты и Народно-освободительной армии, и гоминьдана. Если бы отряд Мори вступил в местный народный фронт, то маленьким чешуйчатым дьяволам не поздоровилось бы. Поэтому Нье сделал еще одну попытку:

— Артиллерийские снаряды, которыми вы снабдили нас. сослужили хорошую службу, и маленькие дьяволы понесли большие потери.

— Лично я рад, что это так, — ответил Мори. — Но в то время, когда вы получали от меня эти снаряды, маленькие дьяволы и Япония находились в состоянии войны. Сейчас, похоже, положение другое. Если мы присоединимся к нападениям на чешуйчатых дьяволов и нас опознают, то все шансы на мирный договор будут уничтожены. Без прямого приказа с Родных Островов я этого делать не буду, что бы я ни чувствовал сам.

Нье Хо-Т’инг поднялся на ноги.

— Тогда я возвращаюсь в Пекин.

В этих словах сквозило скрытое предупреждение: если японцы не позволят ему вернуться или застрелят его, то целью китайских атак станут они, а не маленькие дьяволы.

У Мори, хоть он и был всего лишь восточным дьяволом, хватило мозгов понять предупреждение. Он тоже встал и поклонился Нье.

— Как я сказал, я лично желаю вам удачи в борьбе против маленьких чешуйчатых дьяволов. Но когда речь идет о нуждах страны, личные желания должны отступить.

Будь он марксистом-ленинцем, он выразился бы другими словами, но смысл остался бы прежним.

— Я тоже не испытываю к вам личной неприязни, — попрощался Нье.

Он выбрался из японского лагеря, расположенного где-то в сельской местности, и направился в Пекин.

Земля на дороге рассыпалась под его сандалиями. Стрекозы пролетали мимо, выполняя маневры, недоступные никакому истребителю. Крестьяне и их жены гнули спины на пшеничных и просяных полях, занимаясь бесконечной прополкой. Если бы Нье был художником, а не солдатом, он остановился бы, чтобы сделать наброски.

Но он думал вовсе не об искусстве. Он думал о том, что японцы майора Мори слишком долго находятся поблизости от Пекина. Маленькие чешуйчатые дьяволы, если бы когда-нибудь им пришло такое в голову, могут использовать японцев против народного фронта точно так же, как гоминьдан использовал войска ящеров против Народно-освободительной армии. Это позволит маленьким дьяволам воевать с китайцами, не подставляя под пули свои войска.

Он ничего не имел против японского майора, нет. Он уважал его, как солдата, но это лишь ухудшало ситуацию: потенциально японец представлял большую опасность. Острая, как бритва, логика диалектики вела к неизбежному заключению: гнездо Мори должно быть ликвидировано как можно скорее.

— Это даже к лучшему, — громко сказал Нье.

Никто его не слышал, кроме пары уток, плававших в пруду. Если маленькие чешуйчатые дьяволы имеют достаточно соображения, чтобы понимать косвенные намеки, то исчезновение возможных союзников даст им понять, что народный фронт ведет против них не только пропагандистскую кампанию, но и активно действует.

Он добрался до Пекина к полуночи. Вдали слышались выстрелы. Кто-то боролся за дело прогресса.

— Что вы делаете здесь в столь поздний час? — спросил охранник-человек у ворот города.

— Иду к своему кузену.

Нье протянул фальшивое удостоверение личности и сложенную банкноту.

Охранник вернул удостоверение, но не деньги.

— Тогда проходите, — сипло сказал он. — Но если я увижу вас поблизости в поздний час, то подумаю, что вы вор. Тогда вам плохо придется.

Он взмахнул дубинкой с шипами, наслаждаясь своей крохотной властью.

Нье изо всех сил старался не рассмеяться в лицо охраннику. Вместо этого он нагнул голову, словно испугавшись, и поспешил мимо стража в город. До общежития было недалеко.

Когда он пришел к себе, Лю Хань гонялась за Лю Мэй по пустой столовой. Лю Мэй визжала от восторга. Она принимала это за веселую игру. Лю Хань выглядела так, словно вот-вот упадет. Она погрозила дочери пальцем:

— Ты пойдешь спать, как хорошая девочка, или я отдам тебя обратно Томалссу.

Лю Мэй не обращала внимания. По усталому вздоху Лю Хань было видно, что она не ожидала от Лю Мэй такого неповиновения.

Нье Хо-Т’инг спросил:

— Что ты собираешься делать с маленьким чешуйчатым дьяволом по имени Томалсс?

— Я не знаю, — сказала Лю Хань. — Хорошо, что ты вернулся, но трудные вопросы задашь в другой раз. А сейчас я слишком устала не только чтобы думать, но даже смотреть. — Она подбежала и выдернула Лю Мэй из-под опрокидывающегося стула. — Невозможная дочь!