Читать книгу "Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков - Теодор Гладков"

Поэтому его вполне устраивала взаимная неприязнь министра госбезопасности и шефа разведки. В этом он, как опытный, прожженный политик видел своеобразный баланс сил.

Теперь несколько принципиально важных для автора строк.

С позиций международного права Германская Демократическая Республика, как и Федеративная Республика Германия, являлась суверенным государством, поддерживала нормальные дипломатические отношения со многими странами, являлась членом десятков международных организаций, в том числе и ООН. Как любое суверенное государство, ГДР имела полное право содержать вооруженные силы, органы разведки и контрразведки. Служба в этих учреждениях сама по себе не могла и не должна считаться преступным, уголовно наказуемым деянием.

Тем не менее, почти сразу после объединения ФРГ и ГДР федеральные и земельные власти знали откровенное преследование многих государственных и партийных деятелей бывшей ГДР, сотрудников ее органов госбезопасности, и негласных помощников. Многие кадровые офицеры (особенно старшие) бывших вооруженных сил ГДР не были зачислены на службу в бундесвер, на что имели полное право. Между тем кадровые разведчики ФРГ, работавшие против ГДР, никакой ответственности, даже простого упрека за это не понесли. Хотя, если подойти к этому строго юридически, совершали против другого суверенного государства то же самое, что их коллеги по профессии на Востоке. Это и есть, что принято называть двойным стандартом, что весьма характерно для многих западных держав, в первую очередь — для США.

Так, пришлось предстать перед Фемидой ФРГ и Эриху Мильке, и Маркусу Вольфу. Процессы эти, фактические провалившиеся, тем не менее вызвали в стране настоящий скандал. Иначе и быть не могло. Невозможно сегодня нынешними мерками мерить поступки людей, чей пик активной политической деятельности пришелся на самые напряженные годы «холодной войны». Тот же Маркус Вольф справедливо писал о той поре:

«Это время сформировало по обе стороны резкие образы непримиримых врагов. Видя в нашем противнике «империалистического агрессора», мы сами воплощали для миллионов людей по ту сторону «империю зла».

Последние четыре года деятельности и, увы, жизни Александра Короткова прошли под знаком резко усилившегося противостояния двух лагерей в высокой политике, вплоть до Организации Объединенных Наций и стадионов Олимпийских игр. Форпостом, где все разногласия, противоречия проявлялись особенно ярко, была Германия, Восточная и Западная и ее также разделенная столица. Советским разведчикам и контрразведчикам здесь приходилось бороться не с невинными и беззащитными овечками, а с матерыми профессионалами, представляющими самые опытные, сильные и богатые спецслужбы США, Великобритании, Франции и Федеративной Республики Германии.

К тому же, активно занимались подрывной работой против СССР и отдельных советских граждан, как военнослужащих, так и гражданских, просто работающих в ГДР и ФРГ, многочисленных эмигрантские организации. Не последнюю роль в них играли лица, активно сотрудничавшие во время войны с гитлеровцами на временно оккупированной вермахтом советской территории.

Характерной особенностью положения в Берлине было то, что противостоящие спецслужбы здесь разделяли не десятки тысяч километров, как Лубянку и Лэнгли, а порой всего лишь сотни метров. Установленные кадровые американские разведчики, используя особый статус Берлина, спокойно приезжали на Александерплац просто для того, чтобы купить здесь несколько грампластинок советской фирмы «Мелодия», с записями классической музыки, потому что они здесь стоили в несколько раз дешевле, нежели в западных секторах. Так же охотно посещали они спектакли в театрах столицы ГДР и гастроли советских артистов и музыкантов. Многие визитеры, злоупотребляя оккупационным иммунитетом, не стеснялись заниматься спекуляцией валютой. Причем, в таких масштабах, что наносили этим серьезный финансовый и экономический ущерб народному хозяйству ГДР. В те годы Восточный Берлин наводняли сержанты и офицеры американских, английских и французских войск, наезжавших из западных секторов и скупавших для себя за бесценок не только пластинки, но даже картофель и кастрюли.

Ясное дело, сотрудники и агенты западных спецслужб навещали Восточный Берлин не только для закупок дешевого продовольствия. Правда, следует признать, что обстановка в Берлине в тот период была, образно говоря, «улицей с двусторонним движением». Что успешно использовала и советская разведка. Необычность ситуации требовала зачастую принятия неординарных, немыслимых в иные времена решений, ломающих все привычные стереотипы и нормы. Но пойти на такие шаги, не думая о своей карьере и вообще неприятных последствиях лично для себя, мог только человек, обладающий профессиональным и гражданским мужеством.

Как отмечает бывший сослуживец Короткова Георгий Санников, «Александр Михайлович был исключительно решительным человеком. Так уж бывает, что на определенное количество успешно проведенных оперативных мероприятий обязательно случаются провалы даже при очень тщательной подготовке. В Западной Берлине в районе знаменитого зоопарка проводилась важная операция, в которой было задействовано четыре оперативных сотрудника и несколько прикрывавших их агентов-боевиков. Один из них оказался предателем и позвонил американцам. Те мгновенно среагировали, через четверть часа уже были в районе операции и взяли всех участников. К счастью, находившиеся для наблюдения за ходом операции еще два наших сотрудника не были известны провокатору, и через несколько минут генерал уже был осведомлен о случившемся. Ему, в частности, сообщили и о том, что задержанные доставлены в штаб-квартиру базы ЦРУ на Клейаллее в Западном Берлине и посажены там в тюрьму.

Не ставя даже в известность Москву, генерал, не теряя времени, позвонил Мильке. Разговор был предельно четким и решительным с обеих сторон.

— Эрих! Час назад в Западном Берлине американцы арестовали четверых моих парней. Есть предложение немедленно задержать четверых американцев, находящихся сейчас в столице ГДР…

— Почему четверых? И почему только находящихся в Берлине? Мы арестуем всех, пребывающих на нашей территории. И немедленно. Не уходи далеко от телефона…

Коротков готов был поклясться, что при этих словах министр довольно ухмыльнулся…

Через час Мильке перезвонил Короткову и сообщил веселым голосом, что его люди задержали на всей территории ГДР и в Восточном берлине сорок два американца.

Переговоры Короткова с представителем ЦРУ по телефону длились в общей сложности семь часов. Закончились, как и следовало ожидать, взаимным освобождением всех задержанных.

Примечательно, что Коротков, разумеется, доложил о происшедшем своему высшему начальству в Москве (и получил «добро» на акцию), но уже после того, как провел ее совместно с Мильке».

Иногда Короткову приходилось проявлять решительность в иных ситуациях, причем, неизвестно, когда он больше рисковал своим положением…

В Берлин приехал близкий родственник всесильного тогда Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров Никиты Хрущева. Страстный филателист, он без обиняков попросил Короткова, чтобы тот из средств, предназначенных на оперативные расходы, выдал ему довольно значительную сумму в западных марках, чтобы пополнить раритетами свою коллекцию. Сослался при этом, что так всегда делали коллеги генерала в других столицах.