Читать книгу "Отвергнутая королева - Мира Вольная"

- Давайте начинать, - передернула я плечами, занимая свое место в изголовье кровати, отпуская теней.

А через вдох, когда все собравшиеся встали на свои места, уже собирала и стягивала нити нового заклинания, чтобы отделить от своей Основной часть, и от своей Дневной, и Сумеречной, и Утренней, и Ночной. Я готовилась к этому почти три месяца, выучила каждое движение наизусть, а все равно тряслась и боялась ошибиться.

Ночная сама сделала первый шаг ко мне. И первое мое движение тут же забрало воздух из легких, заставило вздрогнуть от яростной боли.

Мне нужна лишь часть…

Всего лишь часть, небольшая крупица размером с крупную жемчужину из самого сердца тени, но… каждый новый надрез, каждое новое движение отзывались почти агонией в моем собственном теле и сознании.

Я слышала, как кричали мои тени, я видела, как дрожали руки у теней Дакара, Сид и Стэра, когда они делали тоже самое с тенями метаморфов и Альяра. Медленно. Бесконечно медленно. Вдохи сливались в лучи и обороты, время растянулось в бесконечность.

С каждой следующей тенью, с каждой следующей отданной частью я слабела все больше. В какой-то момент пришлось сесть на пол и привалиться спиной к окну, чтобы не свалиться мешком и не упустить натянутые до звона нити заклинания.

Первой отдала мне часть себя Ночная, потом Дневная и Утренняя, Сумеречная заняла времени больше всех остальных. А вот Основная ожгла руки, спину, внутренности и мышцы такой болью, что я ощутила вкус крови во рту, что кожа на запястьях и шее лопнула, даря новую волну слабости, заставляя зажмуриться крепче.

Тень стояла передо мной, смотрела пустыми провалами глаз и будто ждала от меня чего-то, не желая подчиняться. Не желая отдавать себя просто так. Борьба казалась бессмысленной и неуместной. И разум лихорадочно забился в попытках понять, что делать. Я совсем перестала дышать. Только смотрела в ответ на собственную тень, наблюдая как с каждым мгновением она становится все темнее и темнее. Будто солнце начало клониться к горизонту.

«Пожалуйста», - попросила я мысленно. – «Ты – это я. Ты знаешь, как страшно и холодно было с Мирашем, ты знаешь, на что он был способен. Пожалуйста.» - почти крикнула и снова застыла.

И опять бесконечные вдохи ожидания, снова натянутые цепи контроля и оголенные нервы. А потом широкая, кривая улыбка на полупрозрачном, туманном лице, лишь отдаленно напоминающим мое собственное.

И Основная вытянулась, выросла, расползлась, заслоняя собой все изголовье. Подняла когтистые руки к собственной груди, пальцы вошли внутрь, заставляя меня сжать челюсти крепче. Я ощущала руки тени внутри себя, внутри собственного тела и терпела кинжально-острую, раздирающую на части боль. Только намек на стон, и Алистер все прекратит.

Он обещал. И он умеет держать собственные обещания.

А пальцы Основной погружались все глубже и глубже в ее – мое – тело, острые когти разрезали плоть – мою и ее – входили плавно, на всю длину, чтобы добраться до сердца.

Несколько лучей чудовищной агонии, и тень раздвинула края, разорвала собственную грудь. Сквозь дыру размером с блюдце я видела противоположную стену комнаты и горящие огнем, полные беспокойства глаза Алистера, сжатые в твердую бледную линию губы.

Он сдерживался с трудом, я видела, как бугрились мышцы под халатом, как отрасли его когти и клыки, понимала, что еще вдох и он сорвется, бросится ко мне и все прекратит. Блестела на лбу испарина.

У меня был лишь вдох, чтобы его остановить. Один короткий вдох или даже меньше.

И я улыбнулась сквозь боль и слезы, покачала головой, прошептала «пожалуйста». И прежде, чем снова сосредоточилась на тени, на бившемся внутри дыры сгустке силы, где смешивались и скручивались, сплетаясь, ночь и день, увидела, как судорожно и болезненно дернулся Стэр, услышала низкое, утробное рычание, ощутила его боль, как собственную. Его страх.

- Пожалуйста, - повторила вслух и снова закрыла глаза, концентрируясь на заклинании.

Основная поднесла руку к сердцу и погрузила в него пальцы. Меня тут же выгнуло дугой, из горла хлынула кровь, собственную грудь разорвало, разметало на ошметки, будто взорвался внутри пересмешник. Гул наполнил уши, замелькали перед глазами черные точки.

Всего миг, всего вдох.

А уже в следующее мгновение дыхание вместе с новым потоком крови обожгло легкие и горло, дыра закрылась, и тень стала почти одного со мной размера, а в руке у меня оказалась пятая, последняя жемчужина.

Я сжала кулак, сбрасывая с пальцев плетения, ощущая, как вибрируют от древней, огромной силы воздух, пол, стены, как дрожит сам Мирот, и что-то еще более сильное и древнее опустилось на плечи, руки, заполнило прохладой все еще горящее сознание, залечило разрывы внутри. Что-то… Кто-то… Кто-то свой, такой же и другой. Настолько сильный, что из-за этой силы было трудно дышать.

«Не бойся нас» - зазвенел на тысячу, миллиард тонов голос в голове, и чья-то невидимая рука легла поверх моего сжатого кулака, и резануло светом и тьмой по глазам, заставив зажмуриться. Кулак обожгло новой болью, разрезало кожу, разодрало каждую вену.

Как во сне я поднялась на ноги. Меня шатало и трясло, но до цветка я дошла сама, будто продираясь через воздух, что вдруг превратился в вязкий кисель. Снова опустилась на колени, потому что остаться стоять точно бы не смогла. Коснулась бутона рукой.

Цветок дня начал раскрывать лепестки.

Он опускал их один за другим, облизывая мои ноги, руки и колени, возвращая теням силы, возвращая силы мне. Я все еще ощущала чужую руку поверх своей, мощь, бьющую в грудь, сдавливающую виски, но больше не боялась. Дышала медленно, ощущая, как уходит из тела дрожь. Так же медленно разжала пальцы, опуская единый сгусток силы в центр цветка.

Стоило ему устроится внутри, лепестки тут же сомкнулись, лизнув мои пальцы, сжались и снова стянулись, а меня наконец-то отпустило.

Расслабились тело и мышцы, рассеялся туман перед глазами, воздух перестал давить на плечи неподъемным камнем.

«Это тебе наше благословение, отвергнутая королева детей света и тьмы» - и прикосновение ко лбу, как материнский поцелуй. Глаза закрылись сами собой.

Я не потеряла сознание, просто была не способна поднять веки. Все слышала и чувствовала, постепенно возвращаясь в реальность. Только пошевелиться не могла, и реагировать на происходящее тоже.

Алистер поднял меня на руки через несколько лучей, рычал почти без остановки. Ничего не говорил, но тихое, полное злобы и беспокойства рычание рвалось из его груди вместе с вдохами и выдохами. А я даже прошептать ничего не могла. Не было сил даже на то, чтобы обнять его за шею.

Глаза я открыла, только когда за нами захлопнулся портал, и мы снова оказались во дворце Омбры, посмотрела на своего лорда и не смогла сдержать нервной улыбки, снова опуская веки. Утреннее солнце Омбры было слишком ярким.

- Прибью тебя, - пообещал мне теневой, вытирая с моего подбородка кровь. – Ты говорила про две тени, Катарин!