Читать книгу "Охота на ясновидца - Анатолий Королев"

— Продолжай, я все позабыл…

— Слух о девочке-царице дошел до Олимпа и великая Афина первой спустилась с неба, чтобы посмотреть на удивительное дитя. И та очаровала богиню. Понравилась ей разумными речами и обходительностью, а еще больше она удивила Афину бесстрашием, с каким Герса вдруг протянула руку к священной Эгиде — ее щиту, на котором была прикреплена страшная голова Медузы Горгоны, той самой, что обращает всех в камень своим чудовищным взглядом и с которой когда-то Зевс победил титанов. Так вот, юная Герса смело тронула рукой рот спящей Медузы. Афина не успела остановить неосторожный поступок — Горгона открыла глаза, и еотни змей на ее голове тоже очнулись, шипя и лязгая зубами. Медуза вперила свой непобедимый взгляд в Герсу, но та не обратилась в камень. Нет, она рассмеялась, увидев тщетность чудовища, увидев, что змеи бессильно улеглись на прежнее место.

Поняв, что Медуза потеряла свою неотвратимую силу, Афина отцепила голову со своего щита и в ярости бросила на землю. А Герса, веселясь, подобрала страшилище и надела себе на голову, словно это не панический страх, а шапочка, какую носят пастушки в Карий, в дни дионисии…

— Красная Шапочка! — воскликнул я, пораженный сравнением Медузы Горгоны с головным убором.

— Слушай дальше, Гермес! О том, что Медуза Горгона вдруг потеряла прежнюю силу ты, вестник богов! — донес самому Зевсу. И рок начал свой фатальный отчет времени. Громовержец вновь услышал о чудесах, связанных с именем Герсы, и захотел из любопытства сам посмотреть на чудесную девушку. К тому времени Гереа, имея едва-ли десять годков от роду, статью, умом и плотью была сравнима с молодой девушкой брачного возраста.

Под видом пестрой кукушки Зевс прилетел к Герсе и стал биться о ставни в окно ее комнаты.

— Кукушка! — в моей голове что-то забрезжило.

— Герса услышала шум и посмотрела в щель: кто там стучит? Разглядела бедную кукушку в разгар дождя, который наслал сам громовержец, отворила окно — и тут Зевс принял свое обличье и овладел ею. Увидев, что это не кукушка, а сам отец небес и повелитель времени, Гepca не стала сопротивляться. Задуманное свершилось — Зевс стал добычей ее ложа.

Она-то ведь прекрасно знала для чего появилась на свет.

И крепко обняла его шею руками.

С того дня Зевс, под видом кукушки, стал каждую ночь прилетать на остров Сарин, в комнату, украшенную щитом из кожи царя Полидекта, чем вызвал жестокую ревность жены. Больше всего Геру поразило, что Зевс ради Герсы превратился в кукушку!

— Почему? — перебил я рассказчика.

— Ты и это забыл, Гермес?! Потому что именно под видом лесной кукушки с раненым крылом Зевс когда-то овладел Герой, после чего та и стала его царственной супругой! Надо ли говорить, как она возненавидела соперницу и что поклялась убить Герсу. Ты сам, сам, Гермес, по ее просьбе стал гадать на камешках и птичей печени и первым узнал, что Герса и есть та самая опасность, о которой говорил дельфийский оракул: гибель придет от Дрепана, то есть с острова Сарин.

— Надо выпить еще, — сказал я Гипносу и снова заказал пару стопок официанту.

Мой собеседник в драном плаще явно не смог позволить себе даже такой малой роскоши и благодарно опрокинул рюмку, занюхав глоток, как и прежде, пятном йода на рукаве.

— Продолжай! — я с нетерпением ждал рассказа о том, чего никогда прежде не слышал. И Гипнос не стал медлить:

— Каждую ночь Герса проводила в объятиях Зевса, а днем омывалась в священном ручье Кана около Аргоса, где прежде могла купаться только одна Гера. Ручей и ей возвращал девственность. Так вот, она стала первой, кто не понесла от Зевса, словно семя громовержца стало бесплодным. И вместо того, чтобы убить чудовище, пока это возможно, ослепший от любви Зевс только радовался, что, наконец, избавлен от детей и хлопот, связанных с ними. Беспечность Олимпа позволила Герсе приступить к своей миссии… Однажды ночью, когда утомленный утехами и вином Зевс заснул крепче обычного, Герса змеей влезла в рот спящего, а оттуда проникла в утробу Зевса, где встретилась с титанидой Метидой, первой женой громовержца, которую тот проглотил после пророчества оракула… Ты его еще помнишь, Гермес?

— Нет, — я потупил глаза.

— Оракул сказал Метиде, что она родит сына, который будет сильнее отца.

— Может еще по одной… Гипнос? — я хотел загладить вину.

— Не спеши, Гермес, здешняя водка — совсем не амброзия.

— Продолжай, — …я впервые назвал незнакомца Гип-носом…

— Герса спустилась в чрево Зевса, где проглоченная титанида спала на священном камне, спеленутая змеей. Ей удалось смирить гнев чудовища и разбудить титани-ду. «Как можно одолеть Зевса?» — спросила внезапная гостья. Метида знала ответ. Озлобленная заточением в чреве, проглоченная почти что триста лет назад, титанида ответила Герсе, что ее женское лоно по-прежнему способно рожать, и что если та добудет ей семени Зевса, то она исполнит наконец предназначенное: родит сына, который будет сильнее отца. «Пусть исполнится сказанное», — изрекла Герса и одарила Метиду свежими фруктами и чашей вина, ведь титаниде приходилось питаться в утробе мужа только съеденной пищей.

Так Герса объявила о том, что явилась на свет с одной единственной целью — низвергнуть Зевса с Олимпа. И еще раз повторила Метиде формулу нового времени:

«Высказанное всегда исполняется, только то, что не произнесли может не сбыться».

На следующую ночь, когда Зевс на ложе любви овладел ею — Гepca внезапно вырвалась из его объятий и семя громовержца излилось на нее чуть повыше колена. Герса вытерлась клоком овечей шерсти, а когда Зевс заснул, вновь проникла в его чрево с клоком шерсти, но за это время семя Дия потеряло свою силу, о чем сразу сказала Метида. Она потрогала шерсть руками и почувствовала, что шерсть холодна и семя остыло.

Тогда Гepca сказала Метиде, что вернется к ней с чреслами громовержца, выбралась из утробы на ложе, подложила вместо себя около Зевса свернутую одежду, словно спит рядом, а сама взяла сумку из кожи выделанной овцы и…

— Сумочку из черной кожи! — от моего громкого восклицания на наш столик оглянулись соседи по закутку «для своих».

— Да, Гермес, овца была черной… но будь потише, иначе нам ничего не нальют…

— Что дальше?

— Взяв сумку, она вышла к морю у острова и вошла в него и пошла по дну моря прямо к тому месту, где на дне, против мыса Дрепан, лежал кремневый серп, которым когда-то отец Зевса — Кронос оскопил своего отца Урана. Оскопив Урана, он бросил и серп и плоть его на дно моря у мыса Дрепан, где они и лежали все время, пока на земле правили олимпийские боги.

— Ну! — торопил я рассказчика.

— Серп Кроноса и оскопленную плоть Урана охранял страшный змей Клохис, который убивал каждого, кто даже просто проплывал по морю над священным заклятым местом, но богопротивной Герсе он подчинился, и шипя отполз в сторону, открывая дно античного мира, Гермес! Тайну тайн! Святая святых!