Читать книгу "Семилетка поиска - Мария Арбатова"

– Ладно, не трави. И так все сдетонировало, сейчас как начнут все мины рваться…

– Кать, а ты спишь вместе с мужем или отдельно?

– Вот еще радость… – поморщилась Катя. – Да и храпит он как удавленник… Все равно сексом раз в году занимаемся… если, конечно, это считать сексом…

– Спанье рядом с любимым – это не только секс. Это больше, чем секс…

– Все, отвали от меня! Помнишь, как в сказке, все звери себе расхватали пушистые красивые хвосты, а зайцу достался маленький. Вот у меня в семье кризис выбора хвоста… – Катя мрачно уткнулась в работу.

Елена попыталась сделать то же самое, но тут позвонила мать и торжественно объявила:

– Я видела во сне твоего будущего мужа.

– Ну и как? – развеселилась Елена. – Хорошенький?

– Интересный мужчина. Черные волосы. Рост выше среднего, но не совсем высокий. Начальник, – ответственно описала мать.

– Чего начальник?

– Не помню чего. Но вежливый и начальник.

– Ну видишь, как все хорошо устроилось, – хихикнула Елена.

– Ты ведь знаешь, что мне просто так ничего не снится. У меня третий глаз. Но я переживаю, как ты пока финансово справишься без Караванова?

– Легко.

– Не знаю, не знаю… Ведь ты просто журналистка, сколько тебе там за твои писульки платят? А он все-таки пост занимал…

Было бессмысленно объяснять ей что-то про новую жизнь. Елена вспомнила, как переживала пожилая мать приятеля, автора прибыльнейших компьютерных программ. Она звонила Елене и жаловалась:

– Раньше на работу ходил каждый день. Зарплату маленькую, но приносил. Теперь деньги – рекой, а сам дома за компьютером сидит, в игрушки играется… Ой, плохо все кончится. Посадят его за тунеядство!

– Ладно, не мешай мне писать писульки, а то совсем нечего есть будет, – хмыкнула Елена.

– Ты много сидишь за компьютером, я слышала по радио, что это очень опасно! – сообщила мать в контролирующей интонации.

– Жизнь в принципе опасная штука – от этого умирают… – ответила Елена.

– Хамка… – подвела итоги мать и положила трубку.

«Почему хамка? – машинально подумала Елена. – Она, видимо, думает, что я должна сказать: „Хорошо, мама, сейчас пойду и выброшу компьютер в окно!“ Наверное, я не умею обращаться с дочерью, потому что в этом возрасте между мной и матерью уже стояла стена! Однако Зябликову уже пора быть…»

– Кать, я вот тут смотрю по Штатам, военные базы бегут по планете, как метастазы. И никакой управы, – пожаловалась Елена.

– А потому что утопическая культура. Они искренне считают, что построили город солнца, и поэтому могут быть в мире полицией нравов. Национальная идея у них такая… – Катя говорила так, словно перед этим не было разговора о ее кризисе, просто птица Феникс. – Смотри, в Америку съехались харизматики для построения новой жизни. Начали ее с уничтожения коренного населения. Потом добавился еще всякий сброд. Объединить эту бодягу можно было только сверхидеей. В СССР, говорят, была идеология? Дык по сравнению со Штатами это детский лепет на лужайке. Американы же совсем зомбированы, на всю голову… Мир делится у них на Америку и не-Америку…

– Утопическая культура? Как первая Французская республика? – улыбнулась Елена.

– Скорее как секта Виссариона…

– Слушай, этот козел опаздывает уже на двадцать минут!

– Езжай без него. Был бы туз козырной, можно было бы подождать…

Зябликова не было уже тридцать минут. Мобильный отвечал, что он вне зоны приема. Было совершенно непонятно, что делать… В конце концов Елена подкрасилась, пошла к выходу, но его не было и на улице. Поймала такси, почти подъехала к «Киевской», и тут телефон соединился, и Зябликов совершенно спокойно сказал:

– А чего ты истеришь? Я же помню, что это в «Рэдиссон». Буду через пять минут.

– Но ведь мы с тобой договорились о чем-то!

– Пойми, я встретил очень нужного человека… Кино – это такая работа, в которую входит общение с нужными людьми. Иначе его не на что снимать.

– Вот что, твой билет будет у охраны. Захочешь, найдешь меня в зале, – объявила она и положила трубку.

Мероприятие было жутко представительное. Ньюсмейкеры бродили по фойе с женами и содержанками, потягивали шампанское и коньяк, улыбались оставшимися зубами и дорогими имплантатами в фотообъективы и телекамеры. Смокинги и коктейльные платья оттенялись джинсовыми куртками фотографов и операторов. Елена подошла к крупному военному чиновнику и начала мягко обсуждать с ним тему будущей командировки. Он мгновенно включился – Елена ему нравилась – и стал вспоминать, к кому из коллег в Бишкеке может ее отправить за содействием. Все складывалось на удивление удачно, чиновник достал карманный компьютер и начал искать телефоны. Елена натянула на лицо самую многообещающую улыбку, на какую только была способна, и подумала, как трудно, наверное, работать журналисту-мужчине, когда все чиновники мужики… и тут кто-то сзади закрыл ее глаза руками.

Елена вздрогнула. Это была студенческая стилистика, совершенно не подходящая к мероприятию. Она обернулась и увидела сияющего Зябликова в красном свитере крупной вязки и желтых вельветовых джинсах.

– Здравствуй, моя шоколадная! – радостно сказал он и потянулся с поцелуем.

Военный чиновник чуть не выронил мини-компьютер.

– Я занята, поговорим позже, – ответила Елена, холодно отстранившись.

– Интересно, чем это ты тут занята? Мужиков клеишь? – спросил Зябликов, презрительно рассматривая военного чиновника, сильно уступавшего ему и в росте, и в фактуре.

– Не буду вам мешать. Позвоните мне и дообсудим это, – сказал чиновник, сочувственно взглянув на Елену, спрятал компьютер в карман пиджака, вежливо кивнул и отошел.

– Ну ты! Придурок! – зашипела Елена на Зябликова. – Видимо, ты не понял, что я на работе! И твой вид, и твои убогие ужимки меня дискредитируют!

– Дискредитируют? Да это же сборище криминалитета! У каждого на лбу статья уголовного кодекса! Кто тут кого может дискредитировать?

– Так ты ведь сюда попросился не для того, чтобы им это сообщить, а для того, чтобы проползти перед ними на животе с розой в зубах и отломить себе денег на кино!

– И не стыжусь этого!

– А я не стыжусь своей работы, но требую, чтобы мои знакомые вели себя в рамках, принятых в обществе.

– Тебе мой свитер не нравится? Да я его купил в самом дорогом магазине Амстердама!

– Зябликов, как бы ни был дорог тот магазин, на протокольном мероприятии ты выглядишь, как городской сумасшедший. Кроме того, в этой тусовке мне не хотелось афишировать наши отношения…

– То есть в этой тусовке ты меня стесняешься? – Он поднял брови, потому что полагал, что любая женщина на любой планете в любых обстоятельствах будет счастлива рекламировать отношения с ним.