Читать книгу "Наука логики. Том 1 - Георг Гегель"

Доказательства существования бога указывают основание для этого существования. Это основание не должно быть объективным основанием существования бога, ибо существование бога есть в себе и для себя самого. Поэтому оно есть лишь основание для познания. Тем самым оно вместе с тем выдает себя за нечто такое, что исчезает в том предмете, который сначала кажется обоснованным им. Так вот основание, почерпнутое из случайности мира, содержит в себе возвращение этой случайности в абсолютную сущность, ибо случайное есть лишенное основания в себе самом и снимающее себя. Абсолютная сущность, стало быть, при этом способе доказательства на самом деле возникает из того, что лишено основания; основание снимает само себя, и тем самым исчезает также и видимость приписанного богу отношения, будто он есть нечто обоснованное в некотором другом. Это опосредствование есть поэтому истинное опосредствование. Но указанной доказывающей рефлексии эта природа ее опосредствования остается неизвестной; она принимает себя, с одной стороны, за нечто только субъективное и тем самым отстраняет свое опосредствование от самого бога, а с другой стороны, именно поэтому не познает, что это опосредствующее движение имеет место в самой сущности, не познает также и того, как оно имеет место в этой сущности. Поистине же с этим опосредствованием дело обстоит так, что оно есть и то, и другое сразу, есть опосредствование как таковое, но вместе с тем и субъективное, внешнее, а именно внешнее себе опосредствование, которое снова снимает себя в нем самом. В вышеуказанном же изложении существование получает неправильную трактовку, так что оно представляется лишь опосредствованным или положенным.

С другой стороны, нельзя также рассматривать существование как нечто исключительно только непосредственное. Будучи взято в определении непосредственности, постижение существования бога объявлялось чем-то недоказуемым, а знание об этом существовании – некоторым только непосредственным сознанием, верой. Знание якобы должно прийти к тому результату, что оно ничего не знает, т. е. что оно само снова отказывается от своего опосредствующего движения и встречающихся в нем определений. Это выявилось уже в предыдущем; но следует прибавить, что рефлексия, оканчивая снятием себя самой, в силу этого еще не имеет своим результатом ничто, так что оказалось бы, что положительное знание о сущности как непосредственное соотношение с ней не связано с вышеуказанным результатом и представляет собой особо возникающий, лишь с себя начинающий акт; дело обстоит так, что самый этот конец, это уничтожение опосредствования, погружение его в основание есть вместе с тем то основание, из которого происходит непосредственное. Язык [немецкий], как выше было указано, соединяет значение этого уничтожения и основания; так, например, говорится, что сущность бога есть пучина (Abgrund. Буквально – отсутствие основания. – Прим. перев.) для конечного разума. Она действительно такова, поскольку этот разум отказывается в ней от своей конечности и погружает в нее свое опосредствующее движение; но эта пучина, это отрицательное основание есть вместе с тем положительное основание возникновения сущего, в себе самой непосредственной сущности; опосредствование есть существенный момент. Опосредствование основанием снимает себя, но не оставляет основание внизу так, чтобы то, что из него возникает, было чем-то положенным, имеющим свою сущность где-то в другом месте, а именно в основании; это основание есть, как пучина, исчезнувшее опосредствование, и, наоборот, лишь исчезнувшее опосредствование есть вместе с тем основание, и лишь через эта отрицание оно есть равное самому себе и непосредственное.

Таким образом, существование не следует здесь понимать как предикат или определение сущности, так что предложение о нем гласило бы: сущность существует или обладает существованием. Дело обстоит так, что сущность перешла в существование; существование есть ее абсолютное отчуждение, и про нее нельзя сказать, что она осталась по ту сторону этого отчуждения. Предложение о существовании поэтому гласило бы: сущность есть существование; она не отлична от своего существования. Сущность перешла в существование, поскольку сущность как основание уже не отличается от себя как обоснованного или поскольку это основание сняло себя. Но это отрицание столь же существенным образом есть ее полагание или безоговорочно положительная непрерывность с собой самой; существование есть рефлексия основания в себя, его тождество с самим собой, достигнутое им в своем отрицании, следовательно, такое опосредствование, которое положило себя тождественным с собой и которое тем самым есть непосредственность.

Так как существование есть по существу тождественное с собой опосредствование, то оно имеет определения опосредствования в нем [в себе самом], но так, что они вместе с тем рефлектированы в себя и обладают существенным и непосредственным устойчивым наличием. Как непосредственность, полагающая себя через снятие, существование есть отрицательное единство и внутри-себя-бытие; оно определяет себя поэтому непосредственно как некоторое существующее и как вещь.

А. Вещь и ее свойства

Существование как существующее положено в форме отрицательного единства, каково оно и есть по существу. Но это отрицательное единство есть ближайшим образом лишь непосредственное определение и тем самым то одно, которое характеризует нечто вообще. Но существующее нечто отлично от сущего нечто. Первое есть по существу такая непосредственность, которая возникла через рефлексию опосредствования в само себя. Таким образом, существующее нечто есть некоторая вещь.

Между вещью и ее существованием проводится различие подобно тому, как можно проводить различие между нечто и его бытием. Вещь и существующее есть непосредственно одно и то же. Но так как существование не есть первая непосредственность бытия, а заключает в себе самом момент опосредствования, то его определение в вещь и различение между ними есть, собственно говоря, не переход, а анализ, и существование как таковое само содержит в себе это различение в моменте своего опосредствования – различие между вещью-в-себе и внешним существованием.

а) Вещь-в-себе и существование

1. Вещь-в-себе есть существующее как имеющееся благодаря снятому опосредствованию существенное непосредственное. При этом для вещи-в-себе столь же существенно и опосредствование; но указанное различие в этом первом или непосредственном существовании распадается на безразличные определения. Одна сторона, а именно опосредствование вещи, есть ее не-рефлектированная непосредственность, следовательно, ее бытие вообще, которое, так как оно вместе с тем определено как опосредствование, есть некоторое другое для себя самого, внутри себя многообразное и внешнее наличное бытие. Но оно есть не только наличное бытие, а находится в соотношении со снятым опосредствованием и существенной непосредственностью; поэтому оно есть наличное бытие как несущественное, как положенность. (Если различают вещь от ее существования, то она есть нечто возможное, вещь представляемая или сочиненная мыслью вещь, которая как таковая не должна вместе с тем непременно быть существующей. Однако об определении возможности и о противоположности вещи и ее существования будет сказано далее.) Но вещь-в-себе и опосредствованное бытие вещи оба содержатся в существовании и оба существуют; вещь-в-себе существует и есть существенное существование вещи, опосредствованное же бытие есть ее несущественное существование.