Читать книгу "Дом у кладбища - Джозеф Шеридан Ле Фаню"

Грандиозная попойка в гостиной стала после полуночи еще шумней и разгульней. Среди кутил расселись незримые гости — призраки, что вдохновляют пирующих, позвякивая ложкой пуншевой чаши, взвинчивая тон песнопений и подогревая градус всеобщего веселья. Те немногие, кто обладает даром ясновидения, угадывают их жуткое присутствие и стараются держаться подальше от исходящего от них дыхания губительной заразы, не слышать святотатственной хулы и не видеть застывшей ухмылки — знака вопиющего к небу злодейства.

Ради пущей потехи развеселое общество горланило свои гнусные баллады в холле; в одной из этих баллад повествовалось о том, как избранника Салли Маккью повесили, а она перерезала себе горло бритвой в серебряной оправе; глумливый припев выкрикивали у самого основания лестницы. Наконец Мэри Мэтчуелл, раздраженная безмолвной покорностью жертвы, вызвала к себе троих пособников, пировавших на кухне, и сама возглавила процессию: на верхней площадке лестницы, к невыразимому ужасу злосчастной Салли Наттер, под неуемное пиликанье скрипки вся кухонная компания, предводительствуемая секретарем Грязного Дейви, сплясала буйный рил{215} возле двери, наглухо запертой и, разумеется, заложенной изнутри засовом.

Нежданно-негаданно в самый разгар неистовой вакханалии послышался двойной удар во входную дверь, прокатившийся громовым эхом по всем закоулкам и углам старого дома. Стук был оглушительный, и раздался он в неурочный час, однако сразу сделалось понятно, что стучат не какие-то случайные забулдыги, но лица, облеченные властью и имеющие основания поднять тревогу. Шум и гам прекратились мгновенно — все умолкло, точно по сигналу. Лишь на секунду отблеск одной-единственной свечи озарил бледные, искаженные яростью черты Мэри Мэтчуелл, но она тут же погасила фитиль о стену. Вальпургиева ночь{216} завершилась воцарением полной тьмы, а ее участники инстинктивно затаили дыхание.

Снаружи доносились приглушенный говор, хруст гравия под подошвами; смутно различались также храп и фырканье лошадей.

— Видно, кто там пришел, нет? — спросил слепой скрипач.

— Придержи язык, — прошипела Мэри Мэтчуелл и, с присовокуплением проклятия, наградила музыканта ударом увесистого подсвечника по лбу.

— Ну, кто бы вы ни были, — процедил скрипач сквозь зубы, — а попадитесь мне как-нибудь под руку…

Слова его заглушил новый, еще более ожесточенный стук в дверь — и властный голос сурово потребовал:

— Эй, там! Откройте дверь немедленно! Что мне — всю ночь дожидаться?

— Откройте дверь, мадам, настоятельно советую, — прошептал Грязный Дейви. — Можно, я это сделаю?

— Молчать, не шевелиться! — Мэри Мэтчуелл стиснула его запястье.

Но тут распахнулось окно в спальне миссис Наттер и послышался крик Могги:

— Не уходите, сэр, ради всего святого, не уходите… Отец Роуч с вами?

— Это я, женщина, — мистер Лоу, у меня кое-какие новости.

Глава XCII

ОБОРОТЕНЬ

Приблизительно за четверть часа до описанных событий мистер Пол Дейнджерфилд паковал у себя в малой гостиной два увесистых чемодана. Прилежно бросая в огонь письма, чутким слухом он уловил шорох, побудивший его интуицию забить тревогу. Минуты две спустя за окном послышались осторожные шаги. Затем кухарка, бормоча что-то себе под нос, прошла по коридору к входной двери: там начали перешептываться. Дейнджерфилд оглянулся на окно — ставни были закрыты. Он без труда поднял стол с наваленным на него грузом и замер, держа его на весу, внимательно прислушиваясь. Потом подкрался к двери и взялся было за ключ. Но тут ему вспомнился другой, более удобный способ. Дверь запиралась на болт, опускавшийся и поднимавшийся с помощью прикрепленного к нему проволокой шнура.

Мистер Пол Дейнджерфилд тихонько опустил болт — шнур висел рядом — и, поблескивая очками, принялся рассеянно напевать обрывки какой-то песенки, как обычно поступает человек, занятый каким-то пустячным делом.

Напряженно вслушиваясь, он, ступая бесшумно, как кошка, отошел в сторону и элегантным движением опустил правую руку в карман, где и держал ее, словно в засаде.

По коридору пронесся холодный сквозняк — и дверь задребезжала; затем входную дверь неспешно прикрыли; шорох шагов и приглушенное дыхание приблизились к самой гостиной.

Дейнджерфилд с побелевшим лицом и заострившимися чертами, продолжая мурлыкать незатейливую мелодию и не сводя глаз с двери, протянул левую руку и взялся своими тонкими пальцами за шнур. В этот момент ручку двери повернули снаружи, а саму дверь яростно дернули.

— Кто там? — резко отозвался Дейнджерфилд, прекратив менестрельские упражнения. — Я занят.

— Откройте дверь: для вас есть новости.

— Разумеется, открою, но не будьте слишком надоедливы. — Он потянул за шнур, и болт поднялся. — Входите, сэр.

Дверь распахнулась, на пороге показались незнакомые физиономии, и в ту же минуту суровый голос произнес:

— Чарлз Арчер, именем короля вы арестованы!

Последнее слово заглушил громкий выстрел из пистолета — и человек, стоявший впереди, со стоном опустился на пол. Грянул второй выстрел, но на этот раз Дейнджерфилд промахнулся. Тигриным прыжком Дейнджерфилд бросился на замешкавшегося констебля и нанес ему удар по шее так, что он, стукнувшись головой о дверную раму, рухнул на порог; Дейнджерфилд наступил каблуком ему на лицо и, схватив третьего из вошедших за галстук, поразил его в грудь ножом. Однако выстрел мистера Лоу, опаливший рукав Дейнджерфилда, парализовал правую руку нападавшего: она бессильно повисла, кинжал из нее выпал; сам Дейнджерфилд зашатался, но устоял на ногах и, оскалившись в белозубой ухмылке, негромко рассмеялся.

Все было кончено: серебряные очки валялись разбитыми на полу, будто сломанный талисман, и на вошедших уставился дикий, незнакомый взгляд странно посаженных серых глаз.

Внезапность нападения со стороны Дейнджерфилда, вкупе с выказанными им непомерной физической силой и отчаянной дерзостью, поначалу совершенно ошеломили его противников, но он нетвердо стоял на ногах и правая рука ему не повиновалась. Он опустился в кресло напротив входа, свесив беспомощную руку до пола: тонкая струйка крови уже стекала по пальцам, лоб покрылся испариной от внутреннего страдания, однако Дейнджерфилд, растянув рот в едкой гримасе, ледяным смешком бросал, казалось, вызов реальности происходящего.

— Гнусный негодяй! — подступая к нему, выкрикнул Лоу.

— Ну как, джентльмены, я не сразу вам поддался, не правда ли? А теперь, полагаю, вы потребуете от меня часы, кошелек, ключи — так?

— Прочтите ордер на арест, сэр, — строго потребовал Лоу.

— Ордер на арест? Эге, это нечто новенькое… Будьте добры, дайте мне стакан воды… благодарю… подержите бумагу еще немного… правая рука меня не слушается. — Левой рукой Дейнджерфилд отставил бокал, а затем взял ею ордер. — Благодарю вас. Хм, ордер выписан на имя Чарлза Арчера.