Читать книгу "Я вернусь, когда меня не станет - Лариса Соболева"

* * *

Несколько помещений Георгий арендовал для офиса в административном здании (раньше там был сельсовет), ведь любая работа — это сначала мешки бумаг, а потом сама работа. Бумагами, как известно, занимаются люди, им нужно где-то сидеть, чтобы строчить отчеты и заполнять бумажки, затем складировать их, будто это ценнейшее сокровище, нуждающееся в сейфах и замках. Трех комнат оказалось вполне достаточно для так называемого офиса — два кабинета и архивное помещение с холодильником.

В небольшом кабинете Георгий бывал редко, объектов много — на одном шло строительство цеха по переработке мяса, остальные подготавливали к зиме, да и в городе три магазина с сельхозпродукцией. Он зашивался, так пришла идея перекинуть часть забот на исполнительную и ответственную Ирину.

Она тоже не торчала на стуле в офисе, короче, на работе встречались они нечасто, но сегодня, закончив дела, Ира не побежала домой, а осталась ждать Георгия. Путь в его кабинет лежал через комнату, где стоял ее стол и еще двух бухгалтеров, которые в отличие от помощницы хозяина умчались к семьям, когда закончился рабочий день. Ирина торчала в интернете, просматривая сайты с интересующей ее информацией, через час дед Тема позвонил, он волновался, куда она делась.

— Артем Иванович, я задержусь. Ужинай без меня.

— Кхе! Думаешь, одному ужинать приятно? Подожду, не умру.

Отговаривать — не послушается, Ирина снова уставилась в монитор, читая статьи про… себя и человека, который два с половиной года назад являлся ее законным мужем. Впрочем, они не развелись, стало быть, сейчас он тоже ее муж. Увлеклась и не услышала, как вошел Георгий, подошел к столу, оперся ладонями о столешницу…

— Эдак сгоришь на работе, — сказал негромко.

— Ой! — вскрикнула Ирина, подпрыгнув на стуле и схватившись за грудь. — Как вы меня напугали!

Она с пиететом к нему относилась, никакого амикошонства не позволяла себе, будто не слыша, как он просил быть немного проще.

— Ну, извини, — плюхнувшись на стул, рассмеялся Георгий. — Я не собирался заходить, ехал мимо, смотрю — настольная лампа горит на втором этаже. Думаю, кто это, не воры ли?

— А это я. Вас ждала.

— М! — выпятил он нижнюю губу в знак удивления. — Тогда давай ко мне, только… чай поставь, я утром ел, жутко голодный.

— Сейчас, — подхватилась Ирина. — Есть бутерброды, печенье. Но давайте здесь…

— Боишься? — провокационно сощурился Георгий.

— Ладно, — вызывающе сказала Ирина. — У вас так у вас.

Он открыл ключом дверь своего кабинета и включил настольную лампу, при локальном свете не так виден бардак вокруг, точнее, рабочий беспорядок. Георгий запрещает всем трогать на столах папки, книги, стопки бумаг, после наведения порядка долго искать приходится нужную бумажку… О, эти бумажки, кто их придумал! Он сдвинул стопки в стороны, освободив место для посуды, на пятачок Ирина поставила поднос с чайником, чашками, тарелкой с бутербродами и вазочкой с домашним печеньем. Разлила чай. Пили. Грызли засохшее печенье…

Георгий озадачился: Ирочка ждала начальника, чтобы поговорить, и решительно затормозила. Надо было как-то растормошить девушку, начал он издалека, заедая чай бутербродами, а то о печенье зубы сломаешь:

— Жалко, без лимона… Я люблю чай с лимоном.

— Съели, — задумчиво произнесла Ирина, глядя в чашку.

М-да, его дипломатичности хватило только на парочку коротких фраз, дальше последовал вопрос в лоб:

— Ну, так что случилось, Ир?

— Понимаете, мне…

— Ира, давай на «ты». Мы одни, я не начальник, а просто человек, никто нас не слышит, значит, ничего не подумает и не понесет по деревням, как ты боялась. Меня достала твоя щепетильность, и, кстати, мне плевать, что про нас подумают. Давай по-простому, иначе у нас не получится разговора, а ведь ты готовилась, как я понимаю.

Она не поднимала глаз от чашки, которую держала двумя руками, но кивнула, мол, согласна на ваши условия. И молчала. Не решалась? Почему? Георгий подпер кулаком скулу и предпринял еще попытку расшевелить ее:

— Смелее, Ирочка, а то я не верю, что это ты. Однажды попал на стройку, когда ты прорабу устроила разгон, и не узнал нашу мягкую, воздушную, интеллигентную Иришу, ты была… настоящей мегерой.

— Потому что не терплю, когда меня нагло дурят, — наконец расшевелилась она. — Он закупил дрянные материалы на рынке и заливал, что это дешевле, чем в магазинах. Как будто я в тундре без интернета живу и не способна узнать стоимость. Я приставила к нему надзор в лице Яши и сказала, что без чеков материалы повезет обратно. У нас есть скидки в магазинах, объемы серьезные, с какого перепугу должны переплачивать, а не наоборот — экономить на скидках? В общем, наши деньги из его кармана я вытащила, пригрозив прокуратурой…

— И нажила врага.

— Ничуть не бывало, мы с ним дружим. Во-первых, я пообещала, что из сэкономленных сумм выплатим им премии… Я неправильно поступила?

— Разумно. А во-вторых?

— Он же местный, дурная слава ему не нужна.

— Теперь с тем же напором выложи, что хотела мне сказать.

Секунду она колебалась, хлопая накрашенными ресницами, потом шумно вдохнула носом и на одном выдохе выпалила:

— Мне очень нужна помощь, но сначала я должна кое в чем признаться, хотя мне стыдно.

— Я готов. И помочь, и выслушать. Ну, долой стыд и… я весь внимание, на роль судьи не претендую.

Глотнув чая, Ирина уложила локти на стол, глаза, конечно, опустила, но смело выдала с некоторыми погрешностями в речи:

— Понимаешь, я вас… деда Тему, доктора и тебя… обманула. Когда очнулась… ну, тогда… весной, когда меня выловили из реки… в общем, моя память была в полном порядке, я… уф… ничего не забыла, все помнила.

— Ну, Америку ты мне не открыла, я догадался.

Ирина так долго готовилась к признанию в обмане и раскаянию, а Георгий догадался! Как тут не изумиться и не разочароваться одновременно? Неужели она плохо справлялась с ролью пострадавшей не только от переохлаждения и ранения, но и от страшной напасти — амнезии? Слово-то какое красивое и таинственное — амнезия! Ирина безупречно разыгрывала эту напасть, а Георгий…

— Догадался… — вымолвила она растерянно. — Когда?

— Не сразу. Просто сопоставлял твои знания и незнания…

— Хм, вел за мной наблюдения?

Ну и забавной же она смотрелась после открытия, что ее тайна давно не являлась тайной! Глазами беспомощно хлопала, губы расквасила, еще чуть-чуть — и бедняжка расплачется, а Георгий развеселился:

— Естественно, изучал. Интересно же понять, что за русалку нам подкинула река. А однажды, здесь тоже никого не было, как сейчас, ты выскочила куда-то, а твоя почта была открыта. Случайно глянул на монитор, а там — письмо от твоей мамы.