Читать книгу "Как избавиться от наследства - Надежда Мамаева"

Темный меж тем сделал несколько плавных, текучих шагов ко мне.

— Только закрыть? — спросил чернокнижник, и по его тону я поняла: мне отчаянно заговаривают зубы.

— Да. Точнее некуда, — фыркнула я. И не успела даже ничего сообразить, как меня сграбастали и стянули с подоконника. Бесцеремонно, грубо. Наверняка после этого останутся синяки.

Но только после того, как я оказалась стоящей на полу, темный позволил себе выдохнуть. А потом совершил пасс рукой, и окно захлопнулось само.

— Только закрыть, говоришь? — прошипел явно взбешенный маг. — Эти створки сами собой не распахиваются. На них, после того как моя бабка в седьмой раз пригрозила деду самоубийством, было наложено запирающее заклятие.

— Но они…

— К тому же ты стояла на самом краю, в ритуальном платье для погребений. По-моему, картина однозначная.

— Платье для погребений? — ахнула я и машинально перевела взгляд на белку, которая сидела в кресле как ни в чем не бывало.

— Что тут такого? — Она пожала плечами. — Подумаешь, саван. Зато он теплый, и ты сама его выбрала. Кто я такая, чтобы тебе возражать?

— Зачем?

Желание задушить эту рыжую стремительно перерастало в жизненно важную необходимость.

— Ну я решила: раз уж ты с ума не сходишь, может, его, — белка кивнула в сторону чернокнижника, — свести удастся. Он же на тебя столько всего угрохал. Десять лет жизни отдал зараз и прорву сил! Надо думать. Ведь еще седмицу назад он был вполне себе магом двадцати девяти лет, а сегодня — почти сорокалетний! Вдруг, увидев тебя в саване, готовой выпрыгнуть из окна, он бы тронулся рассудком? Ну хотя бы слегка…

Задушить белку я не успела. Прежде в нее полетел огненный шар. Увы, рыжая исчезла раньше, чем Деймон подпалил ей шкуру. Зато кресло занялось основательно, задымив весь кабинет.

Чернокнижник, ругаясь сквозь зубы, усмирил пламя.

ГЛАВА 4

Мы с темным остались вдвоем. Мне пришлось чуть задрать голову, чтобы взглянуть ему в глаза: ростом Кэролайн была ровно по плечо брюнету. Хотела что-то сказать, но промолчала.

Деймон тоже не говорил ни слова. Лишь внимательно смотрел на меня, словно увидел в первый раз.

Деймон. Страж. Темный. Чернокнижник. С жесткой линией губ, тяжелым взглядом — одним словом, воин. И не важно, где он ведет сражение — на поле брани или в кабинетах. Такой привык побеждать и не отступит. Упрямый. Гордый. Опасный. И сейчас он стоял в каком-то шаге от меня.

Я чувствовала его дыхание, кожей ощущала его взгляд, и от этого у меня внутри словно закручивалась тугая пружина.

— Прости, я не знала… — Слова вырвались сами собой.

— Кэролайн… — начал он сухо, но помедлил и, с усилием усмирив гнев, продолжил: — Кэр, никогда, слышишь, никогда не поддавайся на уговоры этой бестии. Она действительно сводит с ума.

Деймон во время своего монолога, кажется, сам не заметил, как взял меня за плечи и притянул к себе, будто доходчивее пытаясь донести до одной мелкой блондинки сказанное. Хорошо хоть не встряхнул, как нашкодившего котенка. А когда и он и я осознали, что стоим так близко, почти прижимаясь друг к другу, оба замерли, не шевелясь, глядя в глаза друг другу. В горле враз стало сухо. Я сглотнула, поймав себя на том, что сейчас все мое тело превратилось в одни сплошные ощущения.

Сильные руки, что все еще держали мои плечи. В них чувствовалось напряжение до дрожи. Я ловила дыхание темного, вдохи и выдохи, от которых было щекотно и тепло. Странно. Ново. Хотелось отодвинуться и одновременно оказаться еще ближе.

А еще я ощутила ароматы ели и мороза, что исходили от Деймона. Они смешались с чуть пряным запахом его дыхания и кислинкой пота от ворота рубахи, щедро разбавились дымом от полусгоревшего кресла… И все же…

Темный хрипло выдохнул. Заметила, как дернулся его кадык. Деймон чуть наклонился ко мне.

На миг смежила веки. А затем, открыв глаза, выдохнула:

— Извини, я и правда не хотела напугать тебя. Окно действительно распахнулось само.

— Я уже понял. — Чернокнижник опустил руки и нахмурился, будто сам на себя раздосадованный за что-то. — Это рыжая сняла запирающее заклятие. Могу поспорить, что и твоя одежда — ее идея.

Я опустила взгляд, усиленно рассматривая подол.

— Не совсем. Утром я осталась в одном халате и… Но я действительно не знала, что это саван. Я бы никогда… — И, перебив сама себя, предложила: — Может, есть другая одежда? Я с радостью переоденусь.

— Зачем? — Темный изогнул бровь.

— Как зачем? Это же саван. Причем твоей матери… Он наверняка напоминает тебе о ее смерти.

— А с чего ты решила, что моя мать умерла? Она вполне себе здравствует и на той седмице сменила очередного любовника, — сухо отчеканил чернокнижник. — Что же до савана, это у нее было в свое время такое хобби. Кто-то собирает гробы со своих неудавшихся похорон. А вот она — коллекцию саванов. Оные ей шили каждый раз, когда думали, что все, наконец-то лэрисса Райос отправится к праотцам. Но мать назло всем доброжелателям в последний момент оказывалась живой и почти невредимой. Все в лучших традициях истинных черных ведьм.

Я провела рукой по бедру, разглаживая складки.

— Признаться, первый раз встречаю такой саван. Он больше на свадебное платье похож, светлое, пышное…

Чернокнижник снисходительно хмыкнул:

— И много ты видела в своей жизни свадебных платьев и собственно свадеб?

— Только за последний год у алтаря стояла раз пятьдесят, — брякнула я, припомнив, сколько у меня было съемок венчаний.

Темный нервно дернул веком и выдохнул:

— Сколько-сколько?

— Ну да, этот год у меня был не самый удачный. Заказов не так много… — посетовала я.

После чего лицо Деймона стало вообще напоминать маску. Посмертную. Мою.

— Так свадьбы эти еще и заказные были?

Меня прожгли полным холодного презрения взглядом.

— Ну да. Не по доброте же душевной и за бесплатно я до седьмого пота впахивать должна. А потом в фотошопе еще сколько штукатурить приходилось, — с вызовом ответила я, поджав губы.

А темнюка чернокнижная продолжала молча на меня зыркать, словно он — священник, которому я на исповеди призналась в том, что на жизнь оргиями зарабатывала. А потом до меня начало доходить…

— Деймон, только честно. Ты решил, что я?.. — Я сглотнула, подыскивая наиболее точное слово.

Тот рассерженной коброй прошипел:

— И что я должен был решить? Ты же сама призналась, что у тебя было пятьдесят мужчин за последний год, с которыми ты прогулялась до алтаря.

Вот он, прекрасный момент для моего истеричного нервного срыва. К горлу подступил ком и… я зашлась смехом. Звонким, безудержным, без единого шанса остановиться.