Читать книгу "Bella Mafia - Линда Ла Плант"

Эти слова глубоко запали в душу Роберто, и в тот вечер он не единожды повторил их про себя. Он осознал, что обладает реальной силой и властью над людьми и что при желании может направить ее на благо. Черный рынок надоел ему, и он стал подумывать о том, чтобы завести легальное предприятие – возделывать свои земли, построить на них заводы, которые приносили бы доход и позволили бы ему выйти из дела Кароллы. Если, конечно, ему разрешат сделать это.

К лету Роберто прикупил еще две фермы по соседству с виллой. Учитывая продукцию с новых земель, он смог, несмотря на жесткую конкуренцию, заключить несколько выгодных экспортных контрактов. Его заводы по производству консервов увеличили мощность, бизнес процветал быстро. Роберто понимал, что просто так сказать Каролле «большое спасибо, до свидания» ему не дадут, тем более что он вложил в свое дело часть денег Организации. Поэтому он решил, что лучшим способом рассчитаться с Кароллой и со временем освободиться от него будет предложение процентов с нового бизнеса с условием права создать свою собственную семью. Если они договорятся, то его самого скоро станут называть так, как это по ошибке сделал падре, – доном.

Роберто размышлял как раз над этим, запершись у себя в кабинете, когда ему позвонил Этторе Каллеа и сообщил, что в ближайшее время состоится встреча у Кароллы – дата и место еще не определены – и что ему, как главе одного из филиалов Организации, надлежит на ней присутствовать.

Через неделю ему велели вылететь в Гавану. Для него забронировали номер в отеле «Фалькона», который был полностью арендован Организацией. Номера в пентхаусе предназначались для боссов, посторонних в отель не допускали, а в огромный конференц-зал можно было войти, только предъявив специальный пропуск.

Первым, с кем Роберто столкнулся в отеле, оказался Пол, сын Кароллы. Со времени их последней встречи прошло десять лет, и Роберто не сразу узнал его. Удивительно, что за эти годы Пол почти не вырос, но стал шире в плечах, и у него появилось брюшко, нависающее над поясом брюк. Его костюм выглядел помятым и неопрятным, словно Пол спал в нем.

Каролла распростер объятия и заключил в них Роберто, как родного брата, с которым долго находился в разлуке. Он громко заявил, что ужасно соскучился, и, по-медвежьи обхватив Роберто, приподнял его. Итальянский акцент почти не ощущался в его вульгарной речи, пересыпанной грязными ругательствами.

Пол быстро оглядел полки в баре и вестибюль, стараясь ничего не упустить.

– До чего же много народу в этом чертовом месте, глянь, сколько парней! Понаехали отовсюду! Я видел ребят из Нью-Йорка, Нью-Джерси, Атлантик-Сити, черт бы его побрал, из Чикаго и Нового Орлеана… Да, ты слышал, что за фигня случилась во Флориде? Сигел оказался по уши в дерьме…

Каролла прервался, чтобы пожать руки знакомым, и усадил Роберто за столик. Он сильно потел и то и дело вынимал из кармана грязный платок, чтобы вытереть взмокший лоб. Это не мешало ему потягивать виски. Он икнул, хлопнул себя по коленям, ударил в грудь кулаком и рассмеялся:

– Мне нужно, чтобы… Ладно, как у тебя дела? Все в порядке? Впрочем, иначе и быть не может. Знаешь, а ведь это я все для тебя устроил.

Роберто не мигая смотрел на него, стараясь постигнуть смысл его слов. Каролла просиял от удовольствия при виде замешательства Роберто, который прекрасно знал, каким образом и при чьем содействии возник черный рынок Сицилии.

– Я говорю о черном рынке, – продолжал Пол. – Это я организовал маршруты для перевозки грузов по Германии. Приходилось иметь дело с этим чертовым чистоплюем Краутом. А теперь ты прибрал все к рукам, как говорит старик. Кстати, ты слышал о нем?

Роберто насторожился. Он спросил его о здоровье отца, и Пол со скорбным выражением лица сказал, что он вот уже несколько дней без сознания после удара. Роберто понимал, что это только на руку Полу.

– Извини, я не знал. Он в Нью-Йорке?

– Да. Я хотел бы поскорее отправить его домой… в ящике.

– Поэтому объявлен этот сбор?

Каролла рассмеялся, так что его толстые щеки затряслись, а на лбу снова выступила испарина.

– Ты что, с луны свалился? По-твоему, всем этим ребятам есть до него дело? Он теперь мелкая рыбешка, большое дело ему не по силам. Я здесь потому, что представляю этого старого ублюдка.

Вернувшись в свой номер в четыре тридцать пополудни, Роберто нашел у телефона приказ явиться в конференц-зал к семи часам, без опозданий. Он принял душ и переоделся, выбрав костюм, специально подобранный для него Грациеллой, и галстук, который она купила ему в Риме во время одного из редких семейных походов по магазинам. Роберто оглядел себя в зеркале и остался доволен, после чего заказал в номер кофе и сэндвичи.

Без четверти семь он пересек вестибюль по направлению к конференц-залу. У дверей стояли два охранника. Предъявив приглашение одному из них, он вошел внутрь. Здесь все было готово для проведения деловой встречи: в центре был установлен овальный стол длиной не менее тридцати футов, окруженный мягкими креслами. Вдоль стен тоже стояли кресла. В дальнем конце зала помещался буфетный столик, вокруг которого уже собралась небольшая группка людей.

К семи часам в зале было полно народу. Мужчины приветствовали друг друга рукопожатиями и дружескими объятиями. Непринужденная атмосфера напоминала скорее обычный светский раут, нежели экстренный сбор Организации. Здесь присутствовали главы американских семей, сицилийские и итальянские боссы, даже несколько авторитетов из еврейской семьи, которые, впрочем, не имели права голоса по причине своей национальной принадлежности.

Последние едва не опоздали к началу встречи. Мейер Лански беседовал с высоким широкоплечим человеком с крючковатым носом, рядом с которым казался просто гномом. Это был не кто иной, как знаменитый Чарли Лучано, Счастливчик, – смуглый, загорелый и обаятельный сердцеед. Роберто знал, что Чарли теперь обосновался на Сицилии – американцы выдали его властям перед самой войной, – но не предполагал, что он по-прежнему руководит Организацией. В зале постепенно наступила тишина, когда он занял место во главе стола.

Все расселись по местам, и распорядитель указал Роберто кресло в самом конце стола. Пол Каролла, который сидел посередине, удивленно приподнял бровь, увидев его в числе тех, кто удостоился кресла за столом. Вдоль стен расселись менее важные персоны, возле дверей устроились телохранители.

Всем подали напитки. Кое-кто достал блокноты и ручки. Счастливчик Лучано сидел во главе стола с Мейером Лански по одну руку и доном Корлеоне – по другую. Он призвал собравшихся к тишине и поблагодарил их за то, что они приняли его приглашение. Кроме того, он заявил, что его резиденция переносится на Кубу и он намерен вести свои дела по всему миру оттуда. Он попросил всех о том, чтобы впредь его называли обычным именем, Сальваторе Луканиа, и выразил пожелание, чтобы американские власти не узнали, где он сейчас находится. После он прочел телеграммы с извинениями от тех, кто не смог по разным причинам присутствовать на встрече – кто-то был болен, кто-то сидел в тюрьме, – и призвал всех помолиться о выздоровлении Джозефа Кароллы. Роберто видел, как Пол снова принялся изображать почтительного сына и даже поднес к глазам платок. По окончании своей вступительной речи он уступил место Мейеру Лански, который был избран председателем. Счастливчик откинулся в кресле и, обводя внимательным взглядом присутствующих, стал слушать Мейера, который объявил первый пункт повестки дня.