Читать книгу "Адское ущелье. Канадские охотники (сборник) - Луи Буссенар"

– Черт вас побери!

– Если я жив, то это случилось благодаря стечению обстоятельств, совершенно не зависящих от моей воли… Я был бы мертв, если бы не случилось чуда.

– Боб Кеннеди прав, – послышался в толпе трубный голос. – Его нельзя два раза наказывать за одно преступление, поскольку шериф сам признал, что казнь была законной. Да здравствует Боб Кеннеди!

– Ну нет! – ответил столь же зычный глас. – Надо повторно раздать карты, потому что полного искупления не произошло. Надо снова повесить нечестивца. Смерть Бобу Кеннеди!..

Мгновенно сформировались два лагеря: один благоприятствовал ковбою, другой осуждал его, как, впрочем, и его спутников, неподвижных, как конные статуи.

Для тех, кто не знает американской толпы, могло показаться, что эти чрезмерно возбужденные, кричащие, жестикулирующие люди вот-вот бросятся в рукопашную и перебьют друг дружку.

Но на самом-то деле они просто заключали пари. Зато с каким неистовством они это делали!

Оправдает шериф Боба или осудит? Или ковбоя ночью прирежут бдительные, которые любят действовать в темноте?

А размеры ставок достигали в ряде случаев весьма значительных сумм.

Боб, в свою очередь, внимательно следил за торгом, готовясь переиграть любого спорщика, решившегося установить полный контроль над ставками.

Шериф надолго задумался, пытаясь найти разумное решение.

– Ну что там, шериф? – спросил Боб, которого не оставляло благодушие. – Что вы намерены делать?

– Я думаю, дорогой мой Боб, что вам лучше всего покинуть Хелл-Гэп… Я приду в отчаянье, если с вами случится несчастье.

– Если вы гарантируете мне покровительство закона, я сам с помощью своих друзей позабочусь о собственной безопасности.

– Выходит, вы, Боб, намерены поселиться здесь?

– Мне нужно пробыть в городе по крайней мере двадцать четыре часа.

– Об этом не стоит и говорить. Охотно дам вам еще двенадцать часов, если вы обещаете покинуть нас послезавтра…

– All right[36], шериф! Значит, договорились. Даю вам свое слово.

– А я вам – свое, Боб! В течение тридцати шести часов покровительство закона вам обеспечено. В свою очередь, надеюсь, что вы и джентльмены, ваши товарищи, окажете мне честь и примите мое гостеприимство. У меня хватит места и для людей, и для лошадей. Мы выпьем за вашу полную реабилитацию бутылочку отличного шерри-бренди.

Глава 4

Североамериканец, даже падший, постоянно исповедует глубочайшее почтение к законности. Одного этого утверждения достаточно, чтобы понять, как без всякого организованного воинства один-единственный человек, наделенный судебными функциями, в состоянии осуществлять силу закона на громадных территориях, заселенных в большинстве своем людьми, понятия не имеющими о совести.

Это вовсе не означает, что там, где цивилизация граничит с варварством, не бывает достойных сожаления эксцессов. Но, несмотря ни на что, самый скромный сотрудник судейского ведомства всегда найдет людей, готовых оказать ему поддержку и обеспечить в конечном итоге торжество закона, то ли добровольное, то ли принудительное.

Это почтение заходит у людей, вроде бы непокорных, так далеко, что распространяется на решения судей относительно так называемых погибших членов общества и ставит их под власть закона.

Итак, Бобу Кеннеди на тридцать шесть часов было даровано шерифом покровительство закона; он оказывался в безопасности при условии, что не попытается возобновлять свои злые шуточки.

Правда, Боб, кажется, поумнел после сурового урока, данного ему тайным трибуналом Хелл-Гэпа; можно было предполагать, что льготное время пройдет благополучно.

Старую бутылку шерри распили в обществе секретаря, у которого Боб ранее позаимствовал лошадь для бегства. Секретарь нисколько на него не обижался, поскольку бесцеремонно принял приглашение на обед с шерифом в соседней гостинице.

Как и во всех приграничных селениях, пиршество состояло главным образом из куска отвратительного вареного мяса, которым американец наслаждается с куском еще более гадкого твердого хлеба из муки грубого помола. А между тем хозяин пошел на большие расходы. Видные граждане, то есть шериф, Боб, секретарь и трое братьев, присутствие которых стало гвоздем программы, привлекли многочисленных любопытных. Число посетителей ресторана выросло в четыре раза.

Исключительная вещь в стране, изобилующей скотом, в стране, где никогда не едят свежее мясо, но в меню появились бифштексы. Настоящие бифштексы, но поданные в сомнительной форме почерневших пластин, окаймленных желтым жиром и плавающих в растопленном свином жире.

Канадцы, очень скромные в быту, но привыкшие к сочным блюдам из дичи, скорчили гримасы и не стали портить свои волчьи зубы об это жесткое жаркое, пропахшее омерзительным запахом подгорелого сала.

– Хэллоу, Джонни!.. Мальчик мой! Как вы находите этого бычка?

– О! – усмехнулся Жан. – Этот бычок долго служил в кавалерии!

– На что вы намекаете?

– Филе, из которого сделали эти бифштексы, было очень жестким. Оно долго выдерживало седло и всадника.

– Значит, оно, по вашему мнению, конское…

– И принадлежало дряхлой кляче! Можете мне поверить.

– Well[37]!.. – послышался грубый насмешливый голос с соседнего стола. – Чужеземец прав, и можно доказать джентльмену, что в эту минуту мы едим лошадь, на которой Боб пытался удрать!

– Вашу лошадь, господин окружной секретарь!..

– Да, – подтвердил всё тот же голос, – у нее была сломана нога, когда вешали Боба… Я прикончил ее выстрелом в голову, а потом перевез сюда и продал ее тушу.

При этих словах безудержный смех охватил присутствующих, казалось пришедших в исступление. Раздавались крики «ура!», пили за здоровье Боба, потом за здоровье окружного секретаря, потом за здоровье… пристреленной лошади!.. Слегка побили посуду – к несказанной радости репортера «Хелл-Гэп Ньюс», ловившего новости для местной хроники.

Метрдотель, уже получивший хорошие чаевые, наотрез отказался брать шиллинг от Боба, то есть от Жана, казначея ассоциации; шериф и секретарь дурачились и веселились, как простые ковбои.

Званый обед закончился. Владелец салуна дал понять Бобу, что тот при желании может со своими друзьями провести вечер в его заведении, разумеется, вместе с шерифом и секретарем округа. Всё, что человек в силах переварить, будет им предоставлено бесплатно.

Естественно, Боб, которого до повешения никогда не видели на подобных праздниках, согласился и прихватил всю ватагу в салун, над дверью которого уже появилась вывеска, а на окнах – афиши, призывающие на торжественный обед.