Читать книгу "Думай как шпион. Как принимать решения в критических ситуациях - Джон Бреддок"

Я добрался до своего места и сменил обувь. Когда мы прибыли в Вашингтон, ботинки со следами взрывчатки отправились в первую же урну, которую я встретил по дороге.

И это все. Никто не связался со мной после этого происшествия. Никто не спросил, почему на моих ботинках были остатки взрывчатых веществ. Конец истории.

Если парня в ботинках, покрытых остатками взрывчатых веществ, пропустили через зону безопасности аэропорта спустя пару недель после 11 сентября, с американской тактикой борьбы с терроризмом что-то определенно было не так[7]. А это значит, что проблемы имелись и у стратегии по борьбе с терроризмом.

Тактика — это действия. Тактика — это то, что ты делаешь для воплощения стратегии. Без тактики стратегия не имеет смысла.

После 11 сентября в США усилилась охрана аэропортов. На это были выделены большие ресурсы. Иногда это эффективно. А иногда не очень, как выяснилось в результате моего инцидента.

Но в защите нуждались не только аэропорты. Соединенные Штаты — крупная страна, в которой есть множество легких мишеней. В ней много торговых центров, много стадионов и парков. Много уязвимых мест.

После 11 сентября это стало проблемой. Стратегической проблемой. С таким числом легких мишеней не уследить за каждой. Нельзя защитить их все.

И даже спустя месяцы после трагедии многие американцы старались держаться подальше от торговых центров, от стадионов и от любых других крупных общественных центров. Они думали, что бен Ладен ударит снова. Они ждали новых атак.

Но этого не произошло. Почему?

Атаки происходят, когда у противника есть две вещи.

Способность напасть.

Стремление напасть.

После 11 сентября стратегической целью США было снизить способности бен Ладена к нападению.

Миллиарды долларов, миллионы часов и сотни жизней были положены ради единственной цели — убедиться, что бен Ладен больше никогда не сможет напасть на Соединенные Штаты.

Но было и кое-что еще — стремление к нападению. Было ли у бен Ладена стремление напасть на США снова?

Нелепый вопрос — скажут некоторые. Возможно, даже оскорбительный вопрос.

Конечно, бен Ладен хочет напасть на нас снова. В конце концов, однажды он нас уже атаковал. Очевидно, что у него есть стремление на нас напасть.

Но, разрабатывая стратегию, ты не приписываешь противнику действия на основании того, что он совершал ранее. Ты не думаешь, что если он сделал что-то единожды, то непременно поступит так снова. Ты не ждешь от противника очевидных действий.

Ты предполагаешь, что противник сделает то, что вписывается в его стратегию.

Ты предполагаешь, что противник сделает то, что он может и хочет сделать именно сейчас.

Ты предполагаешь, что противник смотрит вперед. И думает в обратную сторону.

Ты предполагаешь, что у противника есть стратегия.

Ты предполагаешь, что он будет действовать в соответствии со своей стратегией.

Он нападет, когда у него будет возможность и стремление напасть. В том случае, если это соответствует его стратегии.

Чтобы предсказать и предотвратить нападение, нужно понимать стратегию противника.

Только в этом случае ты окажешься готовым к действиям противника. Ты будешь знать, что нужно делать. Когда противник перейдет к действиям, ты уже разработаешь собственную стратегию.

Глава 2

Игры

Если ты шпион, ты прячешься на самом видном месте.

Ведешь себя как консультант, как чиновник или как инженер. Ведешь себя как кто-то, кем ты на самом деле не являешься. Ты прячешься на виду у всех.

У тебя правильные очки. Правильная стрижка. И даже правильное нижнее белье — на случай обыска.

Ты выглядишь правильно и ведешь себя правильно. Любому, кто захочет знать, кто ты такой, покажется, что все в порядке.

При пересечении границы ты отвечаешь на все вопросы. Настолько скучно, насколько это возможно. Чтобы тебя пропустили, думая, что нет никаких причин тебя останавливать. Потому что ты прячешься на самом видном месте.

Но, независимо от того, насколько хорошо ты прячешься у всех на виду, всегда есть два момента, которые могут тебя подвести.

Момент № 1: когда ты переходишь от своей реальной жизни к новой идентичности.

Момент № 2: когда ты возвращаешься назад к реальной жизни.

В эти моменты даже самая лучшая актерская работа тебя не спасет. Тебя не спасет правильная прическа, очки и нижнее белье. Все твои ответы будут бессмысленны.

Если служба безопасности увидит тебя в один из подобных моментов, все кончено. Есть только одна вероятность: ты шпион. Вот почему службы безопасности стремятся застать тебя именно в такие моменты.

Если они наблюдают за тем, как ты живешь своей реальной жизнью, они ждут, когда ты сменишь идентичность. Если они подозревают, что твоя идентичность — фальшивка, они ждут, что ты вернешься к своей реальной жизни.

Вот почему шпионы всюду ищут слежку. Всегда и везде. Они этим просто одержимы.

Ты всегда ищешь людей, которые ищут тебя. Когда ты на деловой встрече. Или на отдыхе. Или когда забираешь собаку от ветеринара.

Ты смотришь в зеркала и другие отражающие поверхности. Отсеиваешь возможную слежку через узкие места. Ты пользуешься метро, автомобилями и пешеходными дорожками. В людных местах смешиваешься с толпой, а в пустынных — пытаешься обнаружить преследователей. Ты действуешь так, чтобы никто не мог следить за тобой без твоего ведома.

Затем ты встречаешься с информатором. Это третий момент риска. Поскольку, если за информатором следят, теперь следят и за тобой.

Вторую встречу со своим осведомителем я начал именно с этого вопроса. Частично это было проверкой гипотезы № 1 — о том, действительно ли он обычный доброволец, а не двойной агент.

«За вами шел кто-нибудь?» — спросил я.

«Нет, — ответил он, — никого не было».

«Откуда вы знаете?»

«Я просто знаю, что никого не было», — ответил он с неудовольствием. Словно это напрасная потеря времени. Словно ему нет нужды волноваться о возможной слежке.