Читать книгу "Бедные богатые девочки, или Барышня и хулиган - Елена Колина"

После нескольких скандалов, сопровождаемых Папиным битьем себя в грудь и Дашиными слезами, она была отправлена к репетитору, отрепетирована и как миленькая поступлена в Папин институт холодильной промышленности.

Алкина тетка, всю жизнь преподающая на филфаке, легко убедила брата, что, не имея ни малейшей склонности к научной деятельности, незачем поступать в университет. В педагогическом Алка выучит разговорный язык не хуже, и ее не будут утомлять лингвистическими тонкостями. К тому же она будет иметь в руках кусок хлеба на всякий случай. Неизвестно, как сложится жизнь, а учителя нужны всегда, и зарплата у них не меньше, чем у врачей или инженеров. Полковник, не имея особенных амбиций по поводу Алкиного будущего, согласился легко. А Галина Ивановна пропела медовым голосом: «Аллочка, папа правильно говорит».

Тетка нашла однокашницу в Герцена, и, ни на минуту не потеряв свою невозмутимость, Алка оказалась студенткой педагогического и будущим преподавателем химии на английском. Почему именно химии, неизвестно, Алка не отличала таблицу Менделеева от железнодорожного расписания, но что делать, куда могли, туда Алку и поступили. Как и Дашу.

Марина поступила на филфак. Соне это напомнило о ее собственной несбывшейся для Даши мечте, ей казалось, что Маринка заняла Дашино место. Сама Даша относилась к этому не так страстно, как Соня. Как родители сказали, так и правильно.

Марина, правда, бормотала что-то невнятное о будущей работе с иностранцами, выгодных знакомствах и даже, может быть, если повезет, возможных поездках за границу. Но по-настоящему важным было сейчас совсем другое.

В субботу вечером по неизжитой еще школьной привычке девочки встречались в кафе. В десятом классе они выбирали каждый раз новую мороженицу, но сейчас, понимая, что кафе-мороженое не отвечает новому положению студенток, впервые направились в настоящий взрослый бар «Висла». Раскачиваясь в манерных деревянных качелях, использовавшихся заведением в качестве сидячих мест, они заказали по коктейлю «Фрукты в шампанском» и молча наслаждались своей взрослой важностью. Первой не выдержала молчания Алка. Она все детство мечтала о собаке, безуспешно выпрашивала «хоть болонку, хоть кого» и наконец к поступлению в институт получила невероятный подарок – разрешение завести собаку вместе с самой собакой, годовалым боксером Лео. Теперь Алка любой разговор начинала со слов «А мой Лео…». Сейчас она пыталась подцепить вишенку из претенциозного коктейля и, зевая, рассказывала очередную историю о своем боксере.

– Так хочу спать, просто умираю… Лео укусила овчарка, я всю ночь его гладила, так и заснула на его подстилке.

– С твоим Лео вечно что-нибудь случается.

– Да, он такой добрый, вообще забыл, что он собака, – оживилась Алка. – Представляете, вчера пошла с ним в булочную, привязала его у входа к водосточной трубе, купила хлеб, выхожу и вижу: сидит Лео, а поводка и ошейника нет – украли.

– Алка, твой Лео пошел в тебя, такой же беспомощный. С нашей Алки тоже каждый снимет ошейник, правда, Дашка?

Даша неопределенно пожала плечами. – Теперь будешь каждый вечер нестись домой гулять. Твои родители сделали тебе подарок, как будто ты в первый класс пошла, а не в институт, – не унималась Маринка.

– Я ему говорю: «Ах ты свинья собачья, тебя обокрали…» – не слушая ее ворчание, нежно ворковала Алка.

– Да, Алка, а ты у нас не свинья, а овца собачья, – продолжала дразнить Марина.

– Маринка, отстань от нас с Лео, мы такие с ним – некусачие, неборючие, неагрессивные… Ну и что?!

– А тебе подарили что-нибудь? – поинтересовалась у Маринки Даша.

– Да, подарили, – важно ответила Маринка. – Папа сказал, что я могу выбрать, что мне нужнее – бабушкино бриллиантовое кольцо или джинсы. Естественно, я сказала, что джинсы, и он купил мне «Levis», между прочим, с красным флажком, это самый лучший, американский «Levis»… А Юля меня чуть не убила, орала, что я не имела права с ней не посоветоваться и теперь все достанется папиной девчонке от медсестры… Но ведь подарок мне, кому нужно дурацкое старомодное кольцо!

– Почему же ты не в джинсах? – опустив глаза на Маринкину клетчатую юбку в складку, спросила Даша грустно и украдкой потрогала свои джинсы «Levis» с белым флажком. Считалось, что белый флажок значительно хуже красного, и, значит, ее джинсы не такие фирменные, как Маринкины…

– Почему, почему! Они мне малы, вот почему! Других не было, пришлось купить эти! Поэтому я всю неделю сижу на диете, сегодня уже почти влезла лежа… Кстати, давайте закажем что-нибудь поесть, а то меня уже тошнит от голода…

Джинсовая мода была самой настоящей жизнью со своими законами, в ней существовала сложная иерархия фирм, моделей, строчек. Иерархию положено было знать.

Слово «джинсы» звучало в ушах подруг волшебной музыкой, сопровождавшей их в новую взрослую жизнь. В тот же день, когда Даша получила студенческий билет, Папа повел ее к себе на кафедру в маленький закуточек, принадлежащий лаборантке Тамарке. За шкафом, в котором у Тамарки хранились реактивы и колбы, она, стоя в трусиках и растерянно улыбаясь, разглядывала тонкие темно-синие джинсы. Лаборантка Тамарка нетерпеливо дернула ее за руку, и Даша поспешно натянула джинсы на себя. Зеркала в закутке не было, поэтому вместо зеркала пришлось использовать Тамарку. Худая, с черными растрепанными волосами, похожая на ворону Тамарка, придирчиво оглядев ее, сказала: «Берите, не сомневайтесь!» Папа с отсутствующим видом вынул кошелек, и Даша ушла, прижав к груди джинсы, завернутые в газету. Уважение к новой себе, человеку, несущему под мышкой настоящие, а не какие-то индийские джинсы, росло по мере приближения к дому.

Соня открыла ей дверь и не успела сказать ни слова, как Даша в прихожей мгновенно выползла из юбки, надела джинсы и, затаив дыхание, улыбнулась в зеркало небрежной гордой улыбкой.

– Мама, джинсы… – не в силах оторвать глаз от своего отражения, прошептала она.

Алке джинсы пока еще не купили. «Сто шестьдесят рублей, мамина зарплата», – с придыханием говорил полковник. В ответ она робко шептала: «А всем купили…» И полковник, вцепившись в нее глазами, радостно наращивал пафос: «Я не собираюсь поощрять спекулянтов! Это безнравственно!» Алка расстраивалась, а Галина Ивановна вечерами вязала обтягивающие свитерочки и шила узкие юбки. Ее дочка умела их носить особенным образом, чтобы выглядеть пусть не такой модной, как подруги, но не менее привлекательной.

Впрочем, дело было не в привлекательности и не в моде, просто наличие джинсов служило неким знаком личного качества! Отсутствие же было знаком личной второсортности. Дашиным родителям тоже было странно отдать целую Сонину зарплату за жесткие синие штаны, но что делать, если ребенок просит!

Юля хорошо понимала, что такое знаковые вещи. Она сама шла по жизни, прижимая к груди знаковые предметы своего поколения: перламутровый сервиз «Мадонна», чешский хрусталь, макулатурного Пикуля… она просто не успела сама купить Марине две, нет, три пары джинсов! Подумать только, ее дочь оказалась клинической идиоткой! Представьте себе, предпочесть джинсы бриллиантовому кольцу! У бабки не было камней меньше чем в половину карата! А этот ее отец, он, конечно, рад обмануть девочку!