Читать книгу "Русский победный марш по Европе - Валерий Шамбаров"

Танки Лелюшенко в это же время успели продвинуться на 350 км западнее, в этот же день заняли Перемышль. Германскую группу армий «Северная Украина» разорвали надвое, между ними образовался разрыв в 100 км. На южную группировку двинулся 4-й Украинский фронт Петрова. Ему передали две армии из состава 1-го Украинского, и он развернул наступление к Карпатам. А главные силы Конева вступали в Польшу. Командующий фронтом приказал 1-й гвардейской танковой армии Катукова не ввязываться в затяжные бои, стремительно мчаться к Висле и форсировать ее.

Рывок оказался весьма своевременным. Потому что и ставка Гитлера строила планы восстановить по Висле сплошной фронт. Сюда выдвигалась свежая армия, 17-я. Дамбы и шлюзы на Висле враг подготовил к взрыву. Ждал лишь, когда переправится масса войск, отходивших от русских с правого берега. Но танки Катукова обогнали отступающие колонны врага. Неожиданно появились на Висле, десанты перемахнули через реку, разгоняя и уничтожая немецкие посты. Дамбы остались невзорванными, германские контингенты на правом берегу — отрезанными от своих. А советские танкисты захватили плацдарм в районе Сандомира.

Теперь 1-й Украинский фронт вышел на один уровень с Белорусскими фронтами, развивавшими операцию «Багратион». Они тоже выплеснулись к Висле, войска 1-го Белорусского фронта маршала Рокоссовского заняли плацдармы у Магнушева и Пулавы. Через Вислу сумела с ходу переправиться 2-я танковая армия генерала Радзиевского. Настроение царило триумфальное, армия покатила прямо на Варшаву. Но и к немцам прибывали запоздавшие подкрепления. Кулак для контрударов они сосредотачивали как раз здесь, недалеко от Варшавы. Под Радзимином собралось пять танковых и нескольких пехотных дивизий — 600 танков, 51 тыс. солдат. О приближении 2-й танковой армии немцы не знали, как и 2-я танковая о них. Ее силы уступали вдвое, но она, разогнавшись к Варшаве, наскочила и разметала неприятельскую пехоту, даже взяла в плен командующего всей вражеской группировкой генерала Франека. Хотя после этого советский 3-й танковый корпус влетел в промежуток между немецкими бронированными соединениями, на него навалились с флангов. Зарвавшиеся танкисты Радзиевского понесли тяжелые потери и откатились назад.

А германские дивизии обрушились на плацдармы, силясь раздавить русских и сбросить обратно в Вислу. Тут было очень жарко, атаки следовали непрерывно. Не успевали отразить одну волну танков, как надвигалась следующая. Под Сандомиром вдруг выползли огромные чудовища, каких наши солдаты еще не видали, — германское командование направило сюда батальон новейших сверхтяжелых танков «королевский тигр». Они были защищены толстенной броней, вооружены длинноствольной 88-мм пушкой, способной поражать любые советские боевые машины.

Но «королевский тигр» получился слишком тяжелым и неповоротливым. Узнав о новинках, штаб Конева выдвинул против них тяжелые самоходки и модернизированные танки Т-34-85. На них тоже стояли мощные пушки, калибра 85 мм. Но они были гораздо более подвижными, чем «королевские тигры», маневрировали и били их с бортов. Три гиганта из-за своей массы увязли во влажном грунте, сели «на брюхо». Наши танки обстреливали их. Башни германских махин не успевали поворачивать за тридцатьчетверками. Броню сотрясали попадания, оглушая экипажи, и они сбежали. Танки были захвачены целыми. А через некоторое время в ночном бою влетели в засаду и достались русским сразу 16 танков! Из них 3 с перебитыми гусеницами, а 13 полностью исправных.

Пока армия Катукова отражала эти атаки, на плацдарм удалось навести паромы, построить несколько мостов. За Вислу пошли подкрепления, и был предпринят новый рывок. Войска 1-го Украинского фронта расширили плацдарм до 120 км по фронту и 50 км в глубину, 15 августа взяли город Сандомир, освободили Дембицу. Немцы перегруппировывались, возобновляли ожесточенные контратаки. Но постепенно их натиск слабел, они выдыхались. Хотя и советские части израсходовали заготовленные боеприпасы, поредели, крайне устали. 29 августа 1-му Украинскому и трем Белорусским фронтам было приказано перейти к обороне. 4-й Украинский фронт также добился некоторых успехов, овладел городами Стрый, Дрогобыч, но и он уперся в прочную оборону немцев и венгров, замер.

Итоги Львовско-Сандомирской операции стали весьма красноречивыми. Неприятельская группа армий «Северная Украина» была полностью разгромлена, 8 дивизий прекратили существование, 32 дивизии потеряли от 50 до 70 процентов личного состава. Общий урон составил 350 тыс. солдат и офицеров, из них 140 тыс. погибло, 32 тыс. попали в плен. Нашим войскам операция тоже обошлась недешево — они потеряли погибшими и пропавшими без вести 65 тыс. человек, ранеными 224 тыс. Но победа была убедительной и яркой. Она дополнила успехи в Белоруссии, советские армии завершали освобождение своей территории и вступали в Европу…

«Оверлорд» и «Валькирия»

Об антигитлеровском заговоре в Германии написано много небылиц. Оппозиционеров выставляли антифашистами, «германским сопротивлением», чего и в помине не было. В действительности заговор бестолково варился с самого начала войны. Недовольные фюрером генералы, офицеры, чиновники встречались, перемывали кости нацистской верхушке. Но как только доходило до реального дела, тут же все и разлаживалось. Рисковать своими чинами и жизнями оппозиционеры отнюдь не спешили. Впоследствии уцелевшие заговорщики рассказывали о нескольких попытках покушения на Гитлера, которые якобы готовились, но описания покушений изобилуют такими сомнительными деталями, что неизвестно, были ли они вообще. Во всяком случае, если бы оппозиция всерьез взялась устранить фюрера, она могла это сделать много раз.

И только в одном направлении работа велась активно и целенаправленно — в поддержании контактов с западными державами. С 1939 года переговоры шли в Швейцарии, Ватикане. Обсуждалось, на каких условиях может быть заключен «мир без Гитлера». При этом оппозиция желала получить твердые гарантии, что Германии будут оставлены все завоевания в Центральной Европе, сохранена «свобода рук» на Востоке. Ни о каких принципиальных изменениях нацистской политики речь не шла. Лидер заговора генерал Бек указывал: «Плохо не то, что делает Гитлер, а то, как он это делает».

После Сталинграда интенсивность подобных контактов резко увеличилась. В Швейцарии обосновался американский резидент Аллен Даллес, будущий шеф ЦРУ. К нему в гости потянулись представители Канариса, генеральской, великосветской оппозиции. Еще одним центром закулисной дипломатии стал Стокгольм. Здесь посредниками в наведении мостов стали банкиры Маркус и Яков Валленберги. Сам Гиммлер через подчиненные ему структуры СД и гестапо знал о заговорщиках, но не трогал их. Мало того, даже встречался с ними. Потому что некоторые группировки оппозиции намеревались заменить Гитлера не кем иным, как Гиммлером. Какой уж тут «антифашизм»?

Но реальные черты «генеральский заговор» начал приобретать только весной 1944 года. То есть когда стало очевидно — США и Англия вот-вот откроют «второй фронт». К оппозиции в данный период стали примыкать новые видные фигуры, в их числе оказался «финансовый гений фюрера», главный банковский воротила Третьего рейха Ялмар Шахт. Это было своеобразным показателем, обозначавшим позицию банковских и промышленных кругов Германии. А центром заговора стал штаб Резервной армии. Эта армия объединяла все тыловые гарнизоны, учебные заведения. Офицеры и солдаты, приезжающие на родину в отпуск или лечившиеся в госпиталях, также числились в Резервной армии. Она предназначалась для формирования пополнений. А на случай, если в Германии восстанут миллионы пленных и подневольных рабочих, существовал план «Валькирия». Курсантов, гарнизонные части, отпускников поднимали на усмирение бунта. Оппозиция решила использовать готовый план для переворота. Сохранила и прежнее название — «Валькирия».