Читать книгу "Стражи Кремля. От "охранки" до 9 - го управления КГБ - Петр Дерябин"

Эти группы экстремистов нанесли удар в январе 1907 года. В качестве главной жертвы они избрали коменданта Санкт-Петербурга Владимира фон дер Лayница, который, будучи генерал-губернатором Тамбова, в 1905 году жестоко подавил восстание крестьян. В том же месяце погибли три других офицера высокого ранга, но Столыпин — главная мишень для террористов-эсеров — остался цел и невредим. Заслуга в этом принадлежит Герасимову. Тайный агент полиции — не Азеф — уведомил его о плане убить фон дер Лауница и Столыпина во время правительственной церемонии. Герасимов посоветовал обоим деятелям воздержаться от участия в ней. Этим советом воспользовался один Столыпин. Фон дер Лауниц, недолюбливавший Герасимова, не принял во внимание рекомендации Охраны. Террористы, совершившие это убийство, были схвачены почти немедленно. Их выдал теперь уже Азеф. Чтобы не раскрыть его, экстремистов казнили под взятыми ими псевдонимами.

После этого Азеф решил передохнуть от чересчур нервной работы и отправился в Европу. В Германии он встретился с человеком, который разрабатывал конструкцию летательного аппарата. У террориста тут же родилась мысль использовать аэроплан при покушении на царя. Но идея не была воплощена в жизнь, хотя она, вероятно, всерьез занимала Азефа, поскольку среди бумаг, оставшихся после его смерти, оказались копии чертежей летательного аппарата.

Он возвратился в Россию как раз вовремя, чтобы принять участие в очередном заседании Центрального Комитета партии эсеров, проходившем в феврале 1907 года. На этой сессии чествовали Гершуни, который только что закончил свою одиссею, совершив побег из Сибири через Японию и Соединенные Штаты. Находясь в Америке, он собрал массу пожертвований для революционной борьбы. На заседании состоялось также обсуждение планов «боевой организации» по убийству царя, Столыпина и великого князя Николая, именно в такой очередности. Поскольку террористическая деятельность постоянно дробилась из-за фанатичной нетерпимости горячих голов, а также по причине недовольства отдельных членов «боевой организации» ее недостаточной — благодаря Азефу — активностью, появилось несколько планов устранения императора. Но, поскольку Азеф представлял собой последнюю контролирующую инстанцию, ни один из этих планов нельзя было осуществить без его одобрения.

Хорошим примером такого рода может служить случай, произошедший в марте 1907 года. Комендант дворца Спиридович проведал о заговоре эсеров убить Николая от казака-охранника, который надеялся подзаработать, подыгрывая и нашим и вашим. Спиридович впоследствии много писал об этом случае в своих мемуарах, в частности о том, что, услышав такое, он попросту очумел. Но в действительности у него не было причин для серьезного беспокойства. Азеф задолго предупредил Герасимова об этом заговоре. В результате двадцать восемь экстремистов в апреле 1907 года были арестованы.

Столыпин решил использовать это покушение в политических Целях. Эсеры располагали примерно тридцатью местами в Думе того времени, и разоблачение эсеровских террористов не могло не скомпрометировать их партию. Поэтому премьер устроил показательный процесс над экстремистами, пойманными на месте преступления. Этот процесс получил название «Заговор против царя». Герасимов предстал там в качестве героя, спасшего императора, и в результате был произведен в генералы. Косвенно эти лавры достались и Азефу, поскольку Герасимов стал ценить его еще выше и более старательно оберегал особо ценного агента от разоблачения. На Азефа обратил внимание сам Столыпин. Эти два человека лично так и не встретились, но Герасимов, по указанию премьера, часто интересовался мнением Азефа о политической ситуации в стране и его соображениями на. сей счет.

В самый разгар процесса «Заговор против царя» Азеф благоразумно уехал на отдых в Крым, где он занялся выдачей Членов местной «боевой организации» эсеров Охране. Предательская выдача террористов, которые им не контролировались, превратилась для него в нечто большее, чем рутинная работа для Охраны. Это стало для Азефа пагубной привычкой.

В середине 1907 года Центральный Комитет партии эсеров принял решение пойти на чрезвычайные меры с целью убийства царя. После процесса «Заговор против царя» раскольнические группы, особенно «Отряд Карла», которым командовал способный и бесстрашный эсеровский террорист Карл Прауберг, совершили целый ряд убийств реакционных чиновников. Но Центральный Комитет решил, что пришла пора сконцентрироваться на достижении главной цели, и поэтому обязал отколовшиеся группировки прекратить самостоятельные акции и подчиниться контролю Азефа. Он также уполномочил Азефа и Гершуни выехать за границу для, так сказать, обмена опытом с родственными европейскими организациями. Азеф выполнил предписание комитета, но быстро вернулся в Росс и to и оставшуюся часть года практически ничего не делал. По всей видимости, он начал уставать от своей двойной игры. Это предположение подкрепляется сведениями о том, что во второй половине 1907 года он говорил с Герасимовым — и безуспешно о выходе в отставку с тем, чтобы поселиться в качестве безликого инженера где-нибудь в центральной России.

Однако в том же году, после Рождества, у Азефа неожиданно снова пробудился интерес к своей работе. Дело в том, что в одном из кафе Санкт-Петербурга он познакомился с мадам H., ресторанной певицей немецкого происхождения. Хотя по образу жизни эти мужчина и женщина являли собой прямую противоположность — мадам Н. славилась бурным прошлым, связями с великими князьями и более мелкими аристократами, а Азеф был женат, состоял в партии эсеров и имел детей, — произошло то, что называют любовью с первого взгляда. Они не расставались последующие десять лет, иначе говоря, До смерти Азефа. У мадам Н. оказались дорогостоящие запросы, впрочем, как и у ее нового возлюбленного, И, чтобы удовлетворить их, знаменитый агент продолжил свою деятельность, качая деньги из двух источников — партийной кассы и Охраны.

В начале 1908 года Азеф сообщил Герасимову о всех отколовшихся группах, включая «Отряд Карла». Это предательство оказалось равнозначным их ликвидации. Все мелкие террористы-эсеры были выловлены и без промедления казнены, посажены в тюрьмы или отправлены в ссылку.

В то же время совершенно неожиданное обстоятельство усилило риск разоблачения Азефа. Этому нечаянно способствовали другие тайные агенты Охраны. Действуя по доносу, сотрудники внешнего агентства арестовали Карповича, который ранее совершил побег из тюрьмы и по причине болезни Гершуни и временно отколовшегося Савинкова стал вторым человеком в «боевой организации» после Азефа. Осознавая, что случившееся может скомпрометировать его любимого агента, Герасимов принял меры по прикрытию Азефа, инсценировав побег Карповича в типичной для Охраны манере. На этот раз, правда, спектакль прошел с некоторыми осложнениями. Конвоир, перевозивший Карповича по столице в экипаже, «неосторожно» оставил молодого террориста без присмотра, однако тот этим обстоятельством не воспользовался. Лишь во второй раз оставленный без присмотра молодой человек наконец сообразил, что можно делать ноги.

Из-за этого происшествия и ареста раскольнических групп Азеф посчитал для себя благоразумным уехать за границу. Он отправился туда в марте 1908 года, прихватив с собой мадам Н. Полагают также, что он побывал в Париже, присутствовал при кончине Гершуни. Не исключено, что он планировал не возвращаться в Россию, расставшись и с Охраной, и с «боевой организацией». Однако во время его отсутствия эсеровские террористы провели Отважное ограбление туркестанского банка. Примерно сто тысяч рублей из захваченной добычи было решено выделить «боевой организации». А поскольку ощутимая часть от таких сумм попадала в карман Азефа, у него не оставалось альтернативы, кроме как вернуться в Санкт-Петербург, что он и Сделал на Пасху 1908 года, взяв с собой, естественно, мадам Н…