Читать книгу "С Роммелем в пустыне. Африканский танковый корпус в дни побед и поражений 1941-1942 годов - Хайнц Вернер Шмидт"

Солдаты, воевавшие в танковых войсках, решили, что для них война в пустыне закончилась. Но они не знали, что Уэйвел был настроен решительно.

Британская воздушная разведка обнаружила расположение нашей передовой штаб-квартиры. Мы перенесли ее из района Белого дома на север, на побережье к западу от Тобрука. Я был благодарен воздушной разведке Королевских ВВС, поскольку условия здесь, по сравнению с мрачным районом Белого дома, были просто идеальными. А как приятно было вернуться к морю после наших поездок по пыльной пустыне!

Я часто ездил с Роммелем на границу. Мы строили оборонительную линию от побережья в глубь пустыни. Она шла от горы, на которой располагался перевал Халфая, вглубь к Сиди-Омару. На ней поспешно устанавливали 88-миллиметровые немецкие орудия и итальянскую артиллерию. Танковая разведгруппа стояла теперь между фортом Капуццо и Сиди-Омаром в качестве подвижного резерва.

Когда бы мы ни возвращались с границы, я тут же бежал купаться. Впервые, с тех пор как я познакомился с Роммелем, он позволил себе расслабиться. Он жил в небольшом грузовике, а Берндт и я – в палатке рядом с ним. Нашими соседями были военные корреспонденты фон Эзебек, Эртл и Борхерт. Мы часто приглашали их ужинать, особенно когда я готовил рис с концентрированным молоком. Эзебеку нравилось, чтобы рис был довольно сухим, и я как хозяин всегда делал то, что могло ублажить наших гостей. Среди нас не было дам, поэтому днем мы купались в костюме Адама, а купальные трусы и рубашка считались уже вечерним туалетом.

2

– Вставайте, Шмидт! – крикнул мне рано утром Берндт через откинутый полог палатки. – Вставайте быстрее – недалеко от берега большой корабль, его атакуют «мессершмиты».

– О, – сказал я, думая, что меня дурачат. – Мы снова топим «Арк Ройал»?

– Да нет, правда, Шмидт, выгляни наружу. Этот корабль, возможно, прорывается к Тобруку. Ну, вставай же!

Я собирался было посоветовать Берндту придумать что-нибудь получше, если уж ему так не терпится вытащить меня из-под одеяла, но тут услышал отдаленную пулеметную стрельбу.

– Слышишь! «Мессершмиты» накачивают свинцом этот корабль, но, если не веришь, оставайся где есть. – И массивная голова Берндта исчезла из проема.

Я натянул купальные трусы и в несколько прыжков преодолел песчаную дюну, закрывавшую вид на Средиземное море. И вправду, корабль был – конечно, не такой большой, как описывал Берндт, но, по крайней мере, трехмачтовый и с мотором. Три немецких истребителя пикировали на него, поливая огнем во всю свою мощь. Легкие зенитные пулеметы корабля храбро отбивались от атакующих самолетов. Корабль находился в нескольких милях от берега, но бой был виден очень хорошо.

На пляже быстро собралась толпа. Здесь же был Роммель и несколько штабных офицеров. Военные корреспонденты фон Эзебек и Эртл тоже прибежали на пляж. Эртл тащил свою неизменную кинокамеру.

У истребителей не было бомб. Вряд ли они могли помешать кораблю подойти к берегу. Но случилось неожиданное. Через несколько секунд корабль охватило пламя. Сначала палубу, а затем корму. Мы наблюдали, как моряки забирались в спасательные шлюпки. Через несколько минут они уже что было мочи гребли от корабля. Не успели они отойти от него и двух сотен ярдов, как он взорвался. За ярким столбом огня во все стороны полетели горизонтальные снопы пламени. Только потом звук самого взрыва дошел до нас. Высоко в небо, словно гриб, поднялся столб дыма. Я видел, как рядом со мной Эртл, приникнув глазом к видоискателю, вел камеру вверх вслед за поднимающейся колонной дыма. Несколько балок со всплеском упали в море. Когда через несколько минут густой дым рассеялся, от корабля не осталось и следа.

Из дыма вынырнула спасательная шлюпка. Гребцы налегали на весла, двигаясь к берегу. Они несколько раз пытались повернуть в сторону Тобрука, но истребители не дали им сделать это. Они пролетали буквально над головами гребцов, заставляя их отворачивать. В течение почти двух часов лодки то приближались к берегу, то удалялись от него, пока, наконец, не пристали к нему довольно близко от наших палаток, как раз в том месте, где позднее была захвачена британская диверсионная группа.

Экипаж валился с ног от усталости. Двое тяжелораненых скончались вскоре после высадки на берег. В основном это были греки, моряки торгового флота, за исключением расчета зенитной установки, располагавшейся на борту обреченного судна. Это было маленькое греческое грузовое судно, шедшее из Александрии с грузом боеприпасов для Тобрука. Ночью капитан не смог найти вход в гавань. На рассвете он понял, что оказался на несколько миль восточнее его. Тогда и появились истребители. Одна из пуль, влетев в открытую дверь, попала в зажженный в каюте примус, на котором готовили утренний чай. В считаные секунды каюта была охвачена огнем. Пламя распространилось дальше, вскоре загорелся бак с бензином. Экипажу оставалось только одно – покинуть корабль.

3

Однако трудно было ожидать, что такая идиллия во время войны продлится долго. Позади нас британские ВМС обстреливали Бенгази, пытаясь помешать усилению Африканского корпуса. День-два спустя Уэйвел нанес удар по Соллуму. В то же самое время герцог Аоста сдал крепость Амба-Аладжи. Последний важный очаг сопротивления в Восточной Африке пал; через несколько дней немецкий десант высадился на Крите и нанес жестокий удар войскам Уэйвела.

Операция Уэйвела носила кодовое название «Боевой топор», хотя мы этого не знали, когда с халфайского фронта пришли первые сообщения о «мощном танковом ударе». В основном на вооружении у англичан был танк «Мк-II» («матильда»), имеющий специальную лобовую броню и защищенные с боков специальными броневыми плитами траки.

Пехота, сопровождавшая танки, двигалась по глубоким оврагам, пересекавшим насыпи у Халфайского ущелья, и вдоль побережья на Соллум. Роммеля очень беспокоили наши оборонительные позиции в этом месте, поскольку они еще не были достроены. Он моментально отдал приказ частям 5-й легкой дивизии срочно вы двинуться по Трай-Капуццо, одной из лучших пустынных дорог, которая шла южнее прибрежного шоссе.

На второй день британского наступления обстановка оставалась неясной. Передовые отряды Уэйвела наносили удары по Соллуму. Роммель решил лично посетить этот сектор. Альдингер, Берндт и я отправились вместе с ним. Мы не смогли воспользоваться прибрежной дорогой, ибо авиация противника действовала там настолько активно, что нам пришлось ехать по дороге Трай-Капуццо.

Мы стали свидетелями жаркого боя. Танки Уэйвела вклинились в наши пехотные позиции, несмотря на интенсивный огонь наших 88-миллиметровых орудий, которые британцы вряд ли ожидали здесь увидеть. Расчеты 88-миллиметровок сидели за своими прицелами высоко и не были ничем защищены. Когда падал один солдат, другой немедленно занимал его место. Итальянские артиллеристы, под впечатлением мужества немцев, тоже стали проявлять героизм. Но, несмотря на тяжелые потери от огня артиллерии, британская пехота с редкой отвагой пробивалась через халфайские сухие русла.

Через несколько дней битва закончилась; победителем ее стал Роммель. О ней мало писали, в отличие от других сражений в пустыне; многие ветераны ливийской кампании почти ничего не помнят об операции «Боевой топор». Ведь в то время разворачивались другие грандиозные битвы на европейском и средиземноморском театрах военных действий.