Читать книгу "Путин по Фрейду. Тайное и явное - Николай Ресслер"

Если с точки зрения частной жизни Дрезден был для Путина раем, то в профессиональном плане это была карьера второго сорта, не триумф, а скорее тупик. «Дрезден означал ссылку», – говорит офицер КГБ, который тоже провел в этом городе около пяти лет. Любой выпускник московской разведшколы мечтал о командировке на территорию классового врага, куда-нибудь в Вашингтон, Бонн или Вену. Но Путин не попал даже в Восточный Берлин.

Дрезден нельзя было назвать агентурным центром, поэтому здесь обосновалось только небольшое подразделение КГБ. Чем занимался Путин на Ангелика-штрассе, в чем состояла его задача? На эту тему существует много легенд. Ходят разные слухи. Говорят, например, что Путину уже в конце семидесятых годов доводилось работать в Бонне. Разведка одной из стран-союзниц якобы засекла и сфотографировала его в западноберлинском торговом центре «KaDeWe». Утверждается, что он организовал доступ к документам по проекту «Eurofighter» и выследил, как корпорации «Robotron» и «Siemens» налаживают тесные контакты. Еще он, по слухам, шпионил за видным ученым из ГДР Манфредом фон Арденне. Путин якобы наблюдал за реформаторами из состава СЕПГ Хансом Модроу и Вольфгангом Бергхофером или даже оказывал им поддержку. Доказать ничего невозможно, многие из этих утверждений противоречат логике работы социалистических спецслужб, а большая часть вообще похожа на вымысел. Например, это касается пребывания в Бонне – ведь когда Путин в 1985 году приехал в Дрезден, он едва говорил по-немецки. Большие сомнения вызывает также его профессиональный интерес к Модроу и Бергхоферу. Руководителем окружной организации СЕПГ и городским бургомистром должны были заниматься более высокие чины КГБ и, вероятно, советские партийные кадры.

Похожая ситуация складывается и с другими слухами подобного рода. «Чего только про меня не сочиняли», – пожаловался Путин в одном из интервью. «Все это полная ерунда», – подтверждает Владимир Усольцев, который на протяжении двух лет сидел с Путиным в одном кабинете. Однозначных ответов не существует. Те немногие личные дела, которые хранились в дрезденских архивах КГБ, были либо сожжены в 1989 году, либо переправлены в Москву. Сам Путин говорит о работе в Дрездене лишь намеками.

Высказаться об этом периоде в жизни российского президента решаются сегодня немногие. Так, для бывшего шефа восточногерманской внешней разведки Маркуса Вольфа Путин был «довольно незначительной фигурой». Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что за свои заслуги Путин получил от министерства госбезопасности ГДР всего лишь «бронзовую медаль Национальной народной армии». Такую награду, по словам Вольфа, имела в «Штази» каждая уборщица.

Если верить Усольцеву, то Владимир Путин занимался нелегальной разведкой и разведкой с использованием поддельных документов. По этим данным, Путин был всего лишь маленьким винтиком в огромной машине КГБ. Его задача состояла в том, чтобы склонить к сотрудничеству идеологически стойких граждан ГДР и, прежде всего, студентов из стран третьего мира. Этих людей снабжали соответствующей легендой и засылали на Запад. Как пишет Усольцев, это было похоже на поиск жемчужных зерен в навозной куче. Тысячи потенциальных кандидатов брались под наблюдение, сотни проходили тест на идеологическую надежность, десятки подвергались скрупулезной проверке, двадцать или тридцать человек в конечном итоге становились информаторами, и только единицы проходили подготовку в качестве будущих агентов-нелегалов.

Можно ли считать карьеру Путина в Германии успешной? На первый взгляд, да. В конце концов, будучи в Дрездене, он дважды получал повышение. Сначала он стал майором, а потом подполковником. Сам Путин называет это продвижение по службе «платой за конкретные результаты своей работы», а также за количество реализованных источников информации. Однако Владимир Усольцев считает, что эти источники не имели большого значения. По его мнению, Путин, возможно, завербовал для нелегальной работы всего двух человек, но при этом умудрился получить за каждый из этих случаев лишнюю звезду на погоны.

* * *

Итак, приехав в Германию, чета Путиных была в восторге от этой страны. Путин получал довольно приличное жалование – 1800 восточногерманских марок плюс еще сто долларов в качестве надбавки. Путины занимали в Дрездене стандартную двухкомнатную квартиру с прихожей и чуланом (немецкие журналисты называют ее трехкомнатной) на третьем этаже сборно-щитового дома № 101, расположенного на Радебергерштрассе. Это престижный район. Безопасность советских джеймсов бондов была тотальная, в довершение к соседству здания «Штази» рядом была расположена советская военная база. Туда Людмила Путина ходила за покупками, и туда же чета Путиных часто приходила, дабы посмотреть в кинотеатре фильмы на русском языке.

Немецкий писатель Марсель Байер в 2012 году выпустил книгу «Почтовый ящик Путина». В ней он описывает дом Путина, каким Байер его увидел в наши дни:

«Сам не знаю, что на меня нашло, но сегодня утром я еще в полусне сел в машину и поехал на край города, чтобы увидеть там один почтовый ящик, когда-то кукурузно-желтый, а теперь мшисто-зеленый, который не выходит у меня из головы с прошлой зимы. Я точно помнил, что этот ящик висит рядом с входной дверью совершенно обыкновенного многоквартирного дома, это ящик довольно некрасивой модели, такие вешали повсюду в Западной Германии в 80-х годах, когда четкие формы считались несовременными и люди предпочитали закругленные углы, но это вовсе не делало эти ящики элегантнее, скорее напротив – они казались какими-то неуклюжими.

Когда я впервые искал этот длинный панельный дом с почтовым ящиком, то долго бродил в поисках нужного адреса, дом № 101 по Радербергерштрассе, улица превращается здесь в узкий, немощеный переулок, а потом и вовсе в тропинку. Весь этот поселок находится на территории, которая раньше присутствовала на карте Дрездена разве что в виде белого пятна, потому что была как бы частью России, а по-моему, остается ею до сих пор; это часть России, не обозначенная ни на одной российской карте. И вот на фасаде дома № 101 по Радербергерштрассе, которая когда-то называлась улицей Юлиана Мархлевского, в 1990 или даже в 1992 году, когда последний солдат войск СНГ покинул город, Немецкая федеральная почта и установила тот самый ящик, который мне так запомнился. А на четвертом этаже этого дома во второй половине 80-х годов проживала семья Путиных.

Табличка с номером дома и подъезды находятся с другой стороны этого длинного строения, на безымянной улице, я это понял еще зимой по бесчисленным следам на снегу. Я заворачиваю на гравийную дорожку, и подтверждается мое подозрение, мучавшее меня еще по пути – почтовый ящик демонтировали. Не видно даже замазанных отверстий от крепежа на бетонной плите первого этажа, за которой находится гостиная, – это я понимаю, поднимаясь по трем ступенькам к входной двери, по обе стороны от которой разбиты строгие газоны.

Судя по всему, заселены все квартиры, кроме одной, это видно по табличкам со звонками у входа в дом, а всего здесь 12 квартир. На табличке квартиры на третьем этаже справа, то есть, вероятно, прямо под квартирой Путина, написано – “Гостевая квартира”; может быть, ее просто трудно сдать, потому что людям не хочется, чтобы над их головами топтался дух давно сгинувшего отсюда русского, или наоборот, этих гостей (чьих гостей, встает вопрос?) очень привлекает перспектива провести ночь-другую, представляя, как над ними бессонными ночами беспокойно снует туда-сюда будущий президент.