Читать книгу "Мэрилин Монро. Блондинка на Манхэттене - Адриен Гомбо"

В гостиной

Мэрилин больше не одна. На диване — мужчина с сигаретой в руке. Это ее агент Ричард Шеферд. Обстановка в комнате рабочая, спокойная. Мэрилин молча слушает Шеферда, попивая апельсиновый сок, — если только это не знаменитая «Отвертка» — коктейль из сока с водкой. То погружаясь на миг в свои мысли, то снова внимая агенту, она, кажется, вовсе не замечает Эдди, щелкающего камерой. Как и с кадрами на балконе, она намерена продемонстрировать ему богатый набор самых противоречивых настроений. Вот она рассеянно ведет пальцем себе по ноге. Восхитительный момент! Эдди не должен его упустить. Прицеливаться некогда — и на переднем плане размытым пятном маячит его собственное, попавшее в кадр колено. Вот она весело смеется, поднося руку к шее. Вот с мечтательным видом смотрит в потолок. Вот озабоченно хмурит брови и подпирает кулаком подбородок. Ни зрители, ни читатели еще никогда не видели ее такой — и эта фотография станет единственной, для которой не пожалеют целой страницы в «Redbook». Это мягкая и улыбчивая женщина, но одновременно — и бизнес-леди, обсуждающая с агентом деловые вопросы. Моложавый Шеферд олицетворяет юное поколение энергичных и талантливых предпринимателей. В мире, где все еще правят бал старые зубры с толстыми дымящими сигарами, команда «Мэрилин Монро Продакшнз» выделяется новым стилем менеджмента. Им не нужны письменные столы и кожаные кресла. Ведь о важных делах можно с таким же успехом говорить, удобно сидя на диване. И пусть окна будут открыты. Выражение «новый Голливуд» появится позже, в 1970-е годы, для обозначения поколения Лукаса и Копполы. Однако в отношениях между Шефердом и Мэрилин уже ощущается предчувствие подобной атмосферы. Атмосферы «стартап» в роскошном нью-йоркском отеле. Но Файнгершу необходимо показать, что кинозвезда — человек серьезный. И на следующий день он снимает ее в черном пиджаке и полосатых брюках. За чтением профессионального издания — газеты «Motion Picture Daily». На другом снимке мы увидим ее погруженной в изучение пособия для актеров, написанного ее бывшим учителем Михаилом Чеховым. Эти фотографии представляют нам Мэрилин как продюсера и кинодеятеля. Актриса интересуется экономикой, особенно в сфере киноиндустрии. Уверенная в себе, раскрепощенная, окруженная единомышленниками.

Чтобы осознать все значение этих фото, необходимо вспомнить, в каких обстоятельствах они появились. Кинозвезда рассорилась со студией «Фокс» и нигде не снималась. Но из репортажа следовало, что она вовсе не сидит сложа руки. Напротив, у нее и без киносъемок хлопот полон рот: она руководит продюсерской компанией и читает серьезную литературу. Готовясь вернуться на экран, совершенствует свое актерское мастерство. Файнгерш снимал Мэрилин примерно в таких же условиях, в каких спортивный репортер снимает боксера перед решающим матчем: в раздевалке, в перерывах между скакалкой, бегом трусцой и гимнастическими упражнениями. Сегодня мы видим, что эти фотографии гораздо хуже согласуются с популярным мифом — гламурные позы, губки бантиком, серебристое платье, — растиражированным почтовыми открытками, обложками записных книжек и наволочками. Между тем в тот период актриса достигла своих целей. После публикации репортажа не прошло и года, как она вернулась на киностудию, но уже диктуя свои собственные условия. «Мы получили неопровержимое доказательство того, что Мэрилин Монро — серьезная деловая женщина, с которой нельзя не считаться», — пишет о ней «Time». Это же подтверждает ее биограф Барбара Лиминг: «Она поставила Дэррила Занука на колени».

На самом деле к моменту торжественного возвращения Мэрилин во владения «Фокс» старого лиса на месте не оказалось. В 1956 году Мэрилин не рискнула бы «ставить на колени» Занука: киномагнат, закрутивший любовь со старлеткой, уехал в Париж, где намеревался основать собственную компанию «ДФЗ-Продакшнз». «Я им еще покажу, этим придуркам», — якобы заявил он, перед тем как хлопнуть дверью. Его бегство, как и бегство ведущей кинозвезды, является красноречивым свидетельством того, что в ту пору в Голливуде действительно царила удушливая атмосфера — как перед грозой. В сущности, у Занука с Мэрилин было гораздо больше общего, чем могло показаться на первый взгляд. Но легенда требовала, чтобы звезде противостоял опасный, внушающий ужас противник. «Свеча на ветру» или «хрупкая куколка» должна была превратиться в «деловую женщину, с которой нельзя не считаться». Она умела убедительно — не придерешься — играть обе эти роли. Так, вернувшись после годового перерыва в Лос-Анджелес, она вышла из самолета в строгом костюме — элегантная «бизнес-леди с Пятой авеню». «Неужели это новая Мэрилин?» — вопрошал изумленный журналист. «Мэрилин прежняя, просто платье другое», — с улыбкой отвечала она.

«Желаете на нее посмотреть?»

Америка тех лет переживала бурный рост производства автомобилей. Движение на дорогах становилось все более плотным; каждый преуспевающий делец спешно обзаводился сверкающим «бьюиком». В городе появилось новшество: пешеходные переходы с переключающимся указателем «Стойте/Идите». Мэрилин гуляла по Манхэттену, а Эдди следовал за ней в плотной толпе горожан. Он окунался в повседневную жизнь ньюйоркцев, отзвуки которой чутко улавливала его камера. У него на глазах лицом к лицу встретились сразу две американские легенды: богиня Голливуда и его собственный город, породивший неисчислимое множество мифов. Мы видим, как Мэрилин покупает в киоске газету, как бродит под неоновыми вывесками, как садится в желтое такси. Иногда в ней прорывается изумление недавней иммигрантки: вот она задирает голову, зачарованная высотой небоскребов. И тут же — ее фото в нью-йоркской подземке. «Это Эдди придумал, чтобы она спустилась в метро, — поясняет Роберт Стайн. — Она до этого ни разу в жизни не ездила на метро!» Итак, перед Мэрилин поставлена вполне определенная задача: используя актерское дарование, сыграть для Эдди обыкновенную жительницу Нью-Йорка, о которой она практически ничего не знает. Она стоит на краю платформы на станции «Гранд-Сентрал» и вглядывается в темноту туннеля — ни дать ни взять рядовая пассажирка, явно куда-то опаздывающая: когда же наконец придет поезд? Теперь она в вагоне — высоко поднятая рука ухватилась за поручень, глаза опущены вниз, словно изучают собственные туфли. Типичная наемная служащая образца 1950-х, которая возвращается домой после тяжелого трудового дня, зная, что еще надо забежать в магазин, а потом приготовить ужин. На выходе из метро — совершенно чуждого ей элемента городского быта — Мэрилин решила пошалить и продемонстрировала один из своих излюбленных фокусов. Щурясь от дневного света, она окинула взглядом равнодушную толпу пешеходов и вдруг повернулась к Эдди и Роберту: «Желаете на нее посмотреть?» Быстро сняла пальто, словно скинула кожу той самой обыкновенной женщины, которую только что старательно играла, — слишком обыкновенной, чтобы пробудить к себе симпатию, — и кончиками пальцев взбила прическу. Слегка изогнула корпус и послала Манхэттену свою неподражаемую улыбку. И случилось чудо. Перед ними стояла она — Мэрилин Монро. В ту же секунду звезду и двух журналистов окружила плотная толпа восторженных поклонников, заставив обоих мужчин опасливо ежиться. Подобно клоуну, стирающему перед зеркалом грим, она на раз-два-три сбросила с себя образ скромной служащей из метро. Впоследствии Боб Стайн отметит, что все эти шесть дней Мэрилин только и делала, что без конца меняла маски — в зависимости от места, обстоятельств и собственного настроения.