Читать книгу "Внучка берендеева. Третий лишний - Карина Демина"

А на практике будет не то…

— Вижу, ты удивлен. — Царица рученькой махнула. — Присядь. Будь добр.

Арей огляделся.

Куда?

Разве что на камень голый, выползший из травяного ковра. Гладенький да ровный, глядится он макушкою великана, под землю ушедшего. И присаживаться на такой не очень-то охота.

Но царицам не отказывают.

Во всяком случае, в мелочах.

И Арей присел.

Камень был холодным, а еще — чарованным, как и все это место. Интересно, существует ли оно, вот такое, в нынешнем своем обличье? Прячется где-нибудь подле Акадэмии, укрытое полотнищами отворотных заклятий. Запертое древними чарами.

Охраняет…

Кого?

Или что? Вот эту гробницу, от которой веяло древнею жутью? И того, кто в ней схоронен? Мертв ли он? Иль живым заперт?

— Не самим им эта мысль в голову пришла… но показалась удачной. Весьма удачной… и не только им… многие спят и видят, как бы сесть на трон золотой. Или отпрысков своих усадить. Но это те, в чьих жилах хоть капля нужной крови имеется. Сколько их? Десяток семей? Два? Не так уж и много, если подумать. А вот прочих, которым тоже власти охота, великое множество… сотня первая семейств богатых, знатных… при каждом — своя дружина… по отдельности если — плюнуть и растереть. Одного магика довольно, а вот если сговорятся… пока царь один, то и трон один, и тот, кто в него сядет, тоже один, им сговориться сложно…

Она рассказывала это, лаская тварь, в которой все меньше оставалось песьего. Облазила шкура клочьями, а сквозь нее проглядывала иная, но тоже уродливая.

Пес?

Нет.

И не волк. И зверь неведомый, длиннолапый, с короткою шеей, с уродливою безглазой головой. С пастью, в которой клыки двумя рядами…

— А вот если дойдет и до прочих сия идея… — Царица замолчала, и зверь прихватил тонкие пальцы ее, сжал осторожно, не то утешая, не то ласки требуя. — Понимаешь, что будет?

Арей кивнул.

Трон один. А в Думе мест всем хватит. Разорвут власть, что одеяло, на клочки, и каждый своим тешиться станет. Хорошо ли это?

Для кого?

Не будет царя.

И клятва, которую магики приносят, силу утратит. Свободны станут. И что за этой свободой? Одни в семьи вернутся, чтобы служить роду. Другие будут искать того, кто заплатит больше. Третьи свое воевать начнут. Если силы вдоволь, то отчего б не использовать ее себе во благо? Захватить одну деревушку, другую… четвертые полягут, пытаясь остановить сие бесчинство.

— Мои люди доводят, что разговоры сии крамольные — что пожар лесной, едва ль не в каждом доме ведутся… пока лишь разговоры. Боязно им. — Царица сжала руку, и тварь поднялась.

Кривонога.

Уродлива.

Стоит. Покачивается на невидимом ветру. Того и гляди вовсе сдует.

— Беда этой… вольницы, — слово царица-матушка произнесла с явною насмешкой, — в том, что им сложно сосредоточиться на одном. Двум проще договориться меж собой, чем пятерым. Не говоря уже о десятерых или сотне… а уж если отвлечь их от грызни…

— Мною?

— Тобой. — Ее щечки зарозовелись. — Не только Сухомлинские на земли Ксении Микитичны зуб точат. Есть еще Нарвышины, которым твой батюшка родней приходится. И Зельские… в том роду твоя тетка живет, хоть бездетная, а все родня…

…и все-то из первой сотни, если не по родовитости — царской кровью ни один не отмечен, это Арей помнил, то по богатству.

Знатны.

Жадны.

И за лишнюю медяшку готовы если не на все, то на многое. А земли отцовы — это не медяшка, это кость, которую каждый уже своей считает. И если промеж собой они еще договорятся. Быть может, договорятся… полаются изрядно, подергают один другого за бороды, попроклинают от души, но после, убедившись, что противник силен и не отступится, разделят прибывшее богатство…

Но Арей…

…незаконный сын.

…признанный наследником в обход иной родни.

…раб беглый.

…ныне боярин, равный, стало быть. Этакой пощечины бояре не простят.

— Они же вас…

— Не меня. Кто я такова? — Царица легонько толкнула тварь, и та рассыпалась прошлогоднею сухой листвой. Ветер дыхнул, и листва разлетелась, чтобы вновь собраться, закружиться вихрем. Арей слышал, как шепчутся они.

И древняя сила в склепе пробуждается.

Почти.

— Это мой супруг, милостью Божини овеянный, исполняет волю покойного ныне боярина, верного слуги своего. И неужели каждый из тех, кто ныне, живота не жалея, служит государю, не достоин, чтобы воля его последняя была исполнена в точности?

Она смеялась.

Не улыбаясь. С мертвыми глазами. А все одно смеялась. Над ними, боярами, которые ее ненавидели. Над женами боярскими, что захлебывались ядом зависти. Над Ареем с его смешными потугами выйти из игры.

Никому сие не дозволено, ни царю, ни холопу.

— Отчего же воля эта… — злость поднялась со дна души, мутью, гневом огненным, с которым не совладать, — только сейчас известна стала?

— Оттого, что боярыня в ненависти своей, прятала заветную грамоту…

— И не спалила?

— Верно, настолько совести не утратила. — Теперь губы царицыны алые дрогнули, сложились в подобие улыбки. — Или боялась, что Божиня этакого не простит…

…мертвый пепел простит, а грамоту сожженную — нет?

— Думаете, вцепятся в меня и про вас забудут?

— Не наглей. — Легкое движение пальцев, и сила накрыла Арея, сырая, что земля, тяжелая. Того и гляди погребет. — Но нет, не думаю… таких, как ты, сотня нужна, чтобы про меня забыли, да и то… но птичка по зернышку клюет. А одна кость, своре собак брошенная, эту свору надолго занять способна. Так что постарайся, боярин… сделай так, чтобы тебя ненавидели…

Вряд ли сие будет сложно.

— А заодно уж… — Царица пальцами щелкнула, и сила откатилась. Недалече. Арей чувствовал ее спиною, этакую башню гранитную, сложенную из стылого камня. Поведет царица бровью, и обрушится башня, погребет его с головой. — Заодно уж невесту тебе приглядеть надобно…

— У меня есть.

— У тебя будет, — холодно поправила царица. — Возможно. В далекой перспективе. Если все выйдет так, как моим сыновьям хочется. Но пока, если я не ошибаюсь, девушка значится невестой Кирея… я ведь не ошибаюсь?

Кирей, который до того молча держался в отдалении, сказал:

— Нет.

— Вот… а двоемужие у нас как-то не принято…

Вновь усмешка.

С ледком.

С холодком в глазах, в которые глядеться — наглость, и Арей за нее наказан будет. Шатается башня за спиной, шелестят каменья, осыпаясь. Скажи хоть слово…