Читать книгу "Портрет синей бабочки - Ольга Заровнятных"

Через некоторое время раздался звонок в дверь. Это я сейчас понимаю, оглядываясь назад, что даже мечтать о том, что это пришел не кто-нибудь, а Дрозд, едва заметил мой уход, было глупо. А тогда бросилась к двери, едва не сбив маму с ног, лишь бы ее опередить.

За дверью стояла Дина. Распахнув дверь с такой радостью, что чуть не врезала ей по лбу, я тут же сдулась, потупила взгляд. Все у меня внутри упало, и где-то в груди заныл на одной ноте протяжный болезненный звук. А Дина улыбалась своей мерзкой улыбкой, словно ничего не случилось. В этот момент я поняла, что ненавижу ее.

– Саша, ты гулять выйдешь? – тоненько спросила она.

– Саши нет дома! – крикнула я ей в лицо.

Захлопнув дверь и закрыв ее на ключ, я протопала прочь, а затем на цыпочках вернулась к двери и замерла за ней, прильнув к глазку. Дина не уходила. Она стояла перед дверью, оторопев, и, кажется, снова собиралась позвонить.

– Кто приходил? – без особого интереса спросила мама, проходя мимо, из комнаты в кухню.

Мне пришлось отступить от двери, чтобы не выдать себя. Мне казалось, с той стороны двери, в подъезде, слышно все, что происходит у нас в квартире. А я не хотела, чтобы Дина поняла, что я за ней наблюдаю.

– Дина, – ответила я маме, надеясь, что звук голоса уходит в сторону кухни. – Она уже ушла.

В этом момент снова раздался звонок. Мама с любопытством выглянула в прихожую. В одной руке она держала кусок хлеба, в другой нож, наверное, собиралась сделать бутерброд. Я прижала указательный палец к губам, округлив глаза. Мама оторопела от изумления.

– Кто там? – спросила я, приблизившись к двери.

Я понимала, насколько издевательски звучит мой вопрос, но ничего с собой поделать не могла. У меня не было какого-то определенного плана. Я вообще ни разу никому не хамила, поэтому понятия не имела, как мне сейчас разговаривать с Диной. Наоборот, мне казалось, что это она вела себя по-хамски, не поняв сразу, что я не имею ни малейшего желания с ней разговаривать.

– Саша, давай поговорим, – предложила Дина.

– Саши нет дома! – повторила я.

Я чувствовала себя идиоткой, общаясь с Диной через дверь. Словно с самой дверью разговаривала. Однако Дина была в куда более уязвимом положении, я-то хоть видела ее через глазок, и это, а еще и то, что она меня уговаривала, давало мне чувство превосходства.

– Не понимаю, на что ты обиделась, – проговорила вдруг Дина жалобным голосом. – Что я такого сделала?

Я вдруг поняла, что мне нечего ей предъявить. Да, она не справилась о моем самочувствии после вечера Восьмого марта – ну так она могла и не знать, что мой вечер закончился плохо. И потом, я ведь тоже не поинтересовалась, как прошел ее вечер.

– Это из-за Дрозда, да? – неожиданно предположила Дина. – Из-за того, что я больше времени провожу с ним, а не с тобой?

Дина немного помолчала, ожидая моей реакции. Но я тоже продолжала молчать. Меня обуревали смешанные чувства, начиная с недоумения и заканчивая яростью. Версия, что я была обделена вниманием Дины, была отчасти верная, но в таком случае выходило, что я словно домашнее животное, которому не хватает ласки хозяина.

– Ну хочешь, мы все втроем будем гулять? – предложила Дина. – Я же не могу разорваться между вами… Дрозд тоже обидится, если я перестану с ним общаться.

– А Никита? – глухо спросила я.

– Хочешь, чтобы и Никита с нами гулял?.. – В голосе Дины послышалось замешательство.

Вообще-то я хотела, чтобы Никита исчез с лица земли. С другой стороны, если бы мы гуляли вчетвером – как бы Дина стала выкручиваться? Да и реакция Дрозда на Никиту могла быть совершенно непредсказуемой. Возможно, именно это и нужно было, чтобы расставить все точки над «i».

Я посмотрела в глазок: Дина отошла и стояла теперь ближе к ступеням, отвернувшись от нашей двери. Плечи ее вздрагивали, одной рукой она оперлась о стену, другую держала у лица… Было похоже, что она плакала. Наверное, я кажусь вам монстром, но мне ни капли не было ее жаль.

Глава 13

Двойное свидание

С того прихода Дины ко мне прошло довольно много дней – недели две, не меньше, а ничего не происходило. Я сделала вывод, что Дина просто не может отказаться ни от Дрозда, ни от Никиты в пользу нашей дружбы или в пользу одного из них.

От мамы мне тогда здорово влетело. Ну еще бы! Я заставила бедную Диночку мерзнуть в подъезде! И как это невежливо вести разговор из-за двери! И что между нами вообще происходило, хотела бы мама знать… Я и сама бы хотела знать, но мне оставалось удовольствоваться одними доводами.

Я совершенно отвыкла от Дины. Отсев от нее за другую парту, я даже почувствовала себя свободнее. Меня, к примеру, не стеснял теперь вездесущий запах ее духов. Помню, однажды из-за этого запаха я совершила одну из глупейших ошибок в своей жизни.

Мне и нравилось, что Дина пользуется духами, и претило это, потому что – да-да, это было слишком женственно, да и я себе подобного позволить не могла. Но как-то раз, когда я была в классе шестом, меня словно дернуло что-то. Я умыкнула у мамы флакончик духов и обильнейшим образом смочила свой шарф.

Шарф у меня был цветной, с неопределенным рисунком. Он был не из натуральной шерсти, а из каких-то искусственных волокон – думаю, еще и это сыграло определенную роль. Почему я смочила духами именно шарф? Потому что никто мне не объяснял, что слегка помазать духами нужно мочки ушей, ну еще можно капнуть капельку на запястья… Я чувствовала, как нежнейший аромат исходит от Дининого шарфика, когда она легким движением снимает его с шеи, – и сделала соответствующие выводы.

Не решившись оставить в раздевалке свой ароматный шарф, который теперь, словно амулет, должен был привлечь ко мне всеобщее внимание, я взяла его с собой в класс, а там запихнула в парту. Когда я шла по улице в школу, я едва чувствовала идущий от меня запах маминых духов. Но в конце первого урока меня уже выворачивало от него наизнанку.

По классу начали витать подозрительные шепотки, смех… Никто не мог сообразить, откуда идет этот сумасшедший запах. Так я поняла, что даже приятное в огромном количестве может быть омерзительно. Словом, все хорошо в меру.

Когда все ушли на обед в столовую, я выкинула шарф в мусорное ведро в туалете и молила бога, чтобы мама не спохватилась, куда он подевался. Она спохватилась, но лишь через несколько дней, заметив, что я хожу с голой шеей. К тому времени мое волнение из-за всей этой истории улеглось, и я смогла, лишь чуть покривив душой, сказать, что оставила его где-то в школе.

В общем, важно одно: из-за Дины я периодически попадала в какие-то нелепые ситуации. Мы с ней были абсолютно несовместимы, пора было это признать. Когда на парте по соседству со мной больше не лежали пенал-косметичка, похожий на уменьшенную копию дамской сумочки, ручка с искусственным цветком на конце, розовая резинка для карандашей в виде сердечка, с меня словно спали оковы. Соседство всех этих вещей как будто обязывало и меня к определенному образу поведения, преувеличенно женственному.