Читать книгу "День без любви - Анна Данилова"

– Вот-вот, расскажите, как Ирину чуть не похоронили в мужском пиджаке, – закивала головой пьяненькая Таня.

– Как это – в мужском? Не поняла…

– Уф, – вздохнула Наташа. – Даже вспоминать тяжело. Видишь ли, никто из нас долгое время ничего не знал. О смерти Ирины, как ты понимаешь, первой узнала Иорданка, которая ее и нашла. Вызвала полицию, «линейку»…

– Какую еще линейку?

– Бырзу помошт. «Скорую помощь», господи ты боже мой… Ирину увезли, Иорданка, как она говорит, пыталась связаться с Румяной, но то ли телефона не нашла, то ли саму Румяну. Моего телефона, она, понятное дело, не знала… тебе, видишь, тоже никто ничего не сообщил. Это потом уже, в полиции, разобрались, кто она, и позвонили в «Русский клуб», вышли на меня. Словом, она долго пролежала в морге, понимаешь?

– Но вы же сами сказали, что ее похоронили на следующий день! – возмутилась Женя.

– Да, на следующий день после того, как я приехала туда. Мы же ничего не знали. Когда я приехала, оказалось, что ее уже подготовили к похоронам. Иорданка растерялась, она вообще в каком-то ступоре была. Не сообразила даже, что покойницу одеть надо. Когда я увидела ее, на ней был мужской пиджак, представляешь? В мелкую клетку. И это – на Ирине, на женщине, которая всегда так хорошо одевалась! Мне трудно сейчас выразить словами то, что я испытала. Боль, обиду, шок… Я сказала, что привезу одежду. Вот тогда-то я и поехала сюда, нашла Иорданку, она рыдала, говорила, что никого не нашла, что надо бы разыскать твой телефон. Мы и искали, но не нашли. Время шло, надо было срочно ехать в морг и забирать ее оттуда, хоронить. Мы с Иорданкой взяли белое платье, туфли, белье и повезли в морг. Одели ее, я даже подкрасила ей губы. Но надо ли говорить, как она выглядела… Столько дней пролежать… Конечно, если бы Николай узнал раньше, такого безобразия не случилось бы, и ведь он был в Шумене, он сам мне потом говорил – никогда не простит себе того, что ничего не почувствовал. Еще говорил про какой-то сон. Что ему был сон: он видел Ирину, вроде бы она уплывала на лодке и просила его помочь ей. Может, он и фантазирует, я не знаю. Но главное – мы все равно успели и похоронили ее по-человечески, правда, музыкантов не приглашали, здесь это не принято.

– Да, все так и было, – шмыгнула носом Татьяна. – Расскажи про веночек…

– Ах да. Понимаешь, там, на кладбище, произошло что-то странное. На грудь Ирине мы положили веночек, небольшой, так, как здесь принято. И представляешь, пока я говорила у гроба, этот веночек вдруг зашевелился и упал с ее груди. Все ахнули, испугались. Еще кто-то из толпы сказал, что у покойницы глаза открылись. Ты знаешь, что это значит?

У Жени от услышанного волосы на голове зашевелились. Стало так жутко, холодно.

– Наташа, вы рассказываете такие вещи… И что же это значит? Просто мышцы расслабляются или еще что… Господи! Ужас какой…

– Говорят, что покойник зовет кого-то с собой, смотрит на кого-то – и зовет. Значит, еще кто-то должен уйти.

– А еще про венок, – напомнила Таня. – Он же еще раз упал.

– Да. Я вложила его ей в руки, но, когда Румяна говорила о ней и плакала… Как же она плакала, говорила, что не оставит все это просто так. Намекнула, что вроде бы даже знает, кто и за что так поступил… расправился с Ирой. Словом, веночек еще раз упал. Вот что это – мистика какая-то или знак?

– Не знаю.

– Может, она и сейчас нас слышит, – прошептала Татьяна. Задрала голову к потолку и прошептала: – Ира, мы любим тебя, даже после твоей смерти!

– Наташа, Татьяна видела жениха Ирины, – сказала Женя. – Говорит, это был красивый молодой человек.

– Да, турок. Его звали Биртан.

– И где же он? Он был на похоронах?

– Нет, не было! О нем только я, наверное, и знала, поэтому никто особенно-то и не удивлялся, что его нет. Но я решила, что он просто не знает. И так получается, что мы вообще вроде бы ничего друг о друге не знаем. Случись что – ни телефонов, ни адресов.

– Значит, он до сих пор ничего не знает? – удивилась Женя. – Так надо же найти его адрес, телефон, сообщить! Надо выяснить его фамилию. Имя, слава богу, мы уже знаем.

– Да в Турции миллион Биртанов, – пожала плечами Наташа. – Как искать-то?

В это время из комнаты донеслось нестройное пение:

Огней так много золотых

На улицах Саратова…

Парней так много холостых,

А я люблю женатого…

11. Стамбул. Октябрь 2005 г.

Она очнулась и не сразу поняла, где находится. Поначалу ей показалось, что она лежит в своей спальне, в Шумене, и только спустя несколько минут до нее дошло, что все предметы, окружающие ее, – незнакомые, что она впервые в жизни видит такой красивый, словно усыпанный рубинами, светильник в изголовье кровати и что одеяло, которым ее кто-то заботливо укрыл, расшито райскими птицами и цветами. Высокий потолок, широкое окно, раздуваемые теплым ветром розоватые шторы, настоящее дерево, растущее в большой кадке в углу комнаты. За стеной слышались приглушенные мужские голоса. И она сразу все вспомнила. Стамбул. Голубоглазый молодой турок во всем белом, такой чистый, совершенно не подозревающий о том, что его собираются использовать. И все ради чего? Чтобы проверить предсмертный бред какого-то старика Райко?

Она приподнялась на подушках, и почти тотчас же дверь тихо отворилась, и она увидела приближающегося к ней человека. Нет, это был уже не тот парень, при виде которого у нее закружилась голова. Это была его копия с разницей лет в двадцать. Вероятно, отец.

– Вы пришли в себя, – сказал он с приятным акцентом. – Слава Аллаху!

И он, не выпуская из рук темно-синие с белым четки, принялся читать молитву.

– Вы кто? – спросила она, не уверенная в том, что не стала пленницей этих людей. Почему нет Николая? Это он должен был дежурить возле постели больной. – Где мой муж?

– Меня зовут Джаид. Ваш муж, Николай, отправился в аптеку, это рядом, они ушли вместе с моим сыном, Биртаном.

– Но с кем же вы тогда сейчас разговаривали?

Она подумала, что в доме, вероятно, есть еще мужчины.

– Я говорил по телефону, – мягким голосом произнес он.

– А откуда вы знаете русский?

– Я работал в Москве. Точнее, с московскими фирмами, да и сейчас работаю. Успокойтесь, ваш муж рассказал мне, что вы тяжело переносите дорогу, вас просто-напросто укачало в автобусе.

– Я мало что помню, – она солгала намеренно, чтобы проверить, действительно ли Николай сказал этим людям, что он собирается покупать этот дом. Да у них на их славянских лицах написано, что они бедные, нищие. И надо быть совершенно близоруким, чтобы не понять этого. Хорошо еще, если их не примут за воров!

– Понимаете, произошла ошибка. Вашему мужу дали неправильный адрес. Он мне рассказал, что ему поручили присмотреть дом в Стамбуле, что какой-то ваш родственник собирается купить дом в этом районе. Но мы свой дом не продаем. Мы вообще редко что продаем, в основном покупаем.