Читать книгу "Проклятая реликвия - Майкл Джекс"

— Священник, что пришел вчера вечером! — выла Люси сверху. — У него глотка перерезана!

Эдвин, ветеран ирландских войн, в которых он потерял глаз и половину ступни, вскарабкался наверх, чтобы проверить слова девушки. Через мгновенье он снова появился у лестницы.

— Точно, хозяйка! Пойду-ка я прямо сейчас к коронеру!

Через полчаса пришли сэр Джон де Вольф, его служащий и клерк. Любая неприятность в «Кусте» являлась для них лишним поводом еще раз зайти сюда. Прежде, чем лезть наверх, Джон обнял Несту за изящную талию и тревожно посмотрел на нее. В свои двадцать восемь лет она была очень привлекательной, с аккуратной фигурой, лицом в форме сердечка и копной каштановых волос.

— Ты очень расстроилась, любовь моя? — пробормотал он по-валлийски; на этом языке они разговаривали между собой.

Его возлюбленная была достаточно приземленной и самоуверенной, чтобы не впасть в потрясение из-за мертвого тела.

— Я расстроена из-за репутации моего заведения! — дерзко ответила она. — Для дела плохо, если постояльцев начнут убивать на моих тюфяках!

Она привыкла к случайным смертям в таверне в результате пьяных драк, но обнаружить на тюфяке постояльца с перерезанным горлом стало неприятной новинкой.

— Давай-ка посмотрим, в чем дело, Гвин, — рявкнул коронер, поднимаясь вверх по лестнице к ждущему их Эдвину, и пошел по просторному чердаку. Следом шел Гвин и, очень неохотно, Томас де Пейн. За исключением одного постояльца, который вчера столько выпил, что до сих пор храпел в дальнем углу, высокий, пыльный чердак был совершенно пуст.

Два ряда грубых тюфяков лежали на голых досках, самый дальний во втором ряду занимал труп. Чердак был плохо освещен, потому что в крытой тростником крыше окон не имелось, и свет просачивался только из-под карниза и от лестницы. Эдвин догадался взять с собой фонарь, и при его дрожащем свете де Вольф принялся обследовать мертвеца.

От левого уха до правой стороны шеи, под челюстью, тянулся широкий разрез, обнажая мышцы и хрящи. Темная кровь пропитала драную рубашку и одеяло и протекла сквозь солому тюфяка. На горле виднелось пятно засохшей розовой пены.

— Один разрез, прямо по дыхательному горлу, — заметил Гвин с довольным видом знатока смертельных ранений. — И больше ни одной царапины, значит, он это не сам сделал.

— Да уж, вряд ли это самоубийство, если ножа нет, — саркастически фыркнул Томас, все время пытавшийся смутить своего корнуоллского коллегу. Он указал на макушку мертвеца — на обнаженном черепе остались торчавшие пучки волос и мелкие царапины. — Странно выглядит эта тонзура, хозяин. Только что выбритая, и очень плохим ножом.

Джон согласился, хотя не увидел в этом ничего особенно важного.

— Давайте-ка осмотрим его хорошенько.

Они занялись привычной рутиной — стянули остаток одежды, осмотрели грудь, живот и конечности, но не нашли никаких ран, кроме перерезанной глотки.

— Одежда очень бедная, даже для священника, — проворчал Гвин. — Вместо рубашки — одни лохмотья, и даже башмаки протерлись насквозь.

— А сутана — просто позор! — пожаловался Томас. — Интересно, он в самом деле священник?

Коронер посмотрел на Эдвина.

— Сколько человек здесь сегодня ночевало?

— Рядом с ним всего трое, — дрожащим голосом ответил старик. — Да еще вон тот пьянчуга в углу.

Де Вольф пересек чердак и потряс спящего, но толку от него не добился, потому что тот ничего не соображал.

— А где остальные трое? — разозлился он на отсутствие свидетелей.

Эдвин пожал плечами, а Неста крикнула снизу:

— Это странники, они ушли на рассвете. Они спали на тюфяках в первом ряду, прямо здесь, так что могли и не заметить мертвеца в темноте.

— Кто-то должен был подняться сюда, чтобы убить его. Может, это они, — рассудительно заметил Гвин.

Неста пожала красивыми плечами.

— У нас вчера было оживленнее, чем обычно. Люди постоянно приходили и уходили. Я не могу проследить каждый их шаг.

— Не похоже, что у него могли что-то украсть, — заметил Гвин, толкнув труп ногой.

— Сумка, кажется, пустая, но лучше проверить, — приказал де Вольф, показывая на протертую кожаную суму на поясе мертвеца.

Гвин взял ее и сжал, но внутри ничего не почувствовал. Он открыл сумку, перевернул ее и потряс над ладонью.

— Странно! — пророкотал он. — Ну-ка, посвети поближе, Эдвин.

Все склонились над фонарем и увидели маленькие блестки.

— Золотая фольга, в точности, как вчера у того ограбленного в Клист Сент-Мэри! Чертовски странно! — сказал Гвин.

Де Вольф задумчиво поскреб щетину, но не увидел смысла в таком совпадении. Он решил отложить дознание на вторую половину дня, чтобы Гвин сумел отыскать как можно больше вчерашних посетителей трактира для жюри присяжных. Они спустились вниз, в пивную, чтобы подкрепиться и глотнуть эля, а заодно обсудить все случившееся. Как только служанки принесли хлеб, холодное мясо и сыр, а Эдвин — кружки, наполненные до краев лучшим пивом, все уселись за стол и попытались разобраться в еще одной насильственной смерти. Томас, почти ничего не евший, сидел с очень задумчивым видом.

— Я все думаю о том, что сказал перед смертью первый мертвец, — робко произнес он.

Гвин посмотрел на маленького клерка с веселым пренебрежением, но Джон де Вольф уже научился уважать ум и знания бывшего священника.

— И что же происходит в твоем запутанном мозгу, Томас? — подбодрил он клерка.

— Золотая фольга — вот что их связывает. Ее не так часто находишь в сумках бедняков. А золотую фольгу обычно используют в ценных или священных предметах.

— И это как-то связано со словами ограбленного в Клисте? — тут же спросила сообразительная Неста. — Я теперь припомнила — тот старик в Клисте говорил, что жертва пробормотала слова «Барзак» и «Гластонбери».

— Раз он шел через ту деревню на север, то вполне мог направляться в Гластонбери. И в чем здесь загадка? — пробурчал Гвин.

— Это самое старое аббатство в Англии — Иосиф Ариллафейский, а может, и сам Господь наш Иисус Христос могли его посетить. — Томас благочестиво перекрестился. — Но меня заинтересовало другое слово: Барзак!

— Что это за чертовщина такая — барзак? — проворчал здоровенный корнуоллец, твердо вознамерившись унизить своего маленького приятеля.

— Не что, а кто! — парировал Томас. — Я вспомнил эту легенду. Ее много лет рассказывали во всех аббатствах и соборах! Это проклятье, о котором, между прочим, тоже упомянул тот старик в Клисте!

Теперь Неста, Эдвин и даже Гвин были по-настоящему заинтригованы, а де Вольф, как всегда, проявлял нетерпение.

— Ну, рассказывай скорей, Томас! Что ты пытаешься нам объяснить?