Читать книгу "Босиком по снегу - Мария Брикер"

– Дура! – завопил Лешка. – Ты хоть понимаешь, что натворила? А если бы он тебя засек?!

– Ну чего ты, Леш? А кто вчера в машину к нему лазил? Ведь не засек же, – залепетала Сашенька.

– Не засек же, – передразнил Лешка. – Башку бы тебе открутить за это! Да, к сожалению, нельзя открутить то, чего и в помине нет. Ладно, пошли домой. Поздно уже.

– Лешенька, раз уж я их все равно уперла – может, примеришь? – заискивающе спросила Сашенька и преданно заглянула ему в глаза.

– Дома, – хмуро отозвался Свистун и встал.

– Хорошо, – покладисто согласилась девушка, – ты только не злись. И куртку застегни, а то заболеешь.

– Не заболею, тоже мне, нашлась мамка еще. За собой следи, сама вчера в сугробе полчаса валялась. А мне ваще по барабану мороз – я с детства закаленный, – угрюмо заворчал Лешка, демонстративно распахнув куртку еще больше, и, грубо схватив Сашу за руку, потащил девушку по направлению к шоссе.

Глава 6 Незапланированный осмотр

Старший следователь прокуратуры Сергей Петрович Анин пребывал в плохом расположении духа, все время угрюмо хмурился, был на удивление неразговорчив и необычно равнодушен к мелочам, что страшно удивило и экспертов, и оперативников. Причина его странного поведения, однако, была вполне понятна и объяснима. День его не заладился еще с утра, когда жена не дала ему опохмелиться – бессердечная, сварливая женщина – мать ее… его детей! И вот в тот счастливый момент, когда она уже под вечер неожиданно решила поехать к своей разлюбезной матери, прихватив с собой горлопанящих от возмущения сыновей, и уже собрала заранее приготовленные подарки и припрятанную на черный день заначку… В тот счастливый долгожданный момент, когда за ней почти уже захлопнулась дверь на два с половиной дня, а в холодильнике осталась половина литровой бутылки «Столичной» – его так же неожиданно и бесцеремонно выдернули из дома, потому что к этому злополучному моменту все без исключения сотрудники как раз опохмелиться уже успели, причем так основательно, что для осмотра места преступления были пригодны лишь условно.

– Следов взлома на замке нет. Либо она сама дверь открыла, либо у убийцы был свой ключ, – сообщил криминалист Георгий Левченко, худой высокий шатен с непропорционально длинными руками и носом. От криминалиста слегка попахивало спиртным, и Сергей Петрович завистливо вздохнул. – Рассмотрим вариант, если она открыла дверь сама. Открыла она, значит, дверь, впустила убийцу и пошла в комнату, или они вместе пошли. Тут непонятно, то ли она одеться хотела, то ли раздеться – в ее руке халатик был зажат. Возможно, посетитель пришел неожиданно, и она не ждала его, судя по тому, какой срач у нее в квартире. Хотя и это под вопросом. Похоже, посуду девочка мыла раз в году – я и то чаще мою, – с гордостью добавил эксперт и продолжил: – В комнате все вещи раскиданы, такой бардак, что теперь фиг разберешь – сама она их раскидала или убийца что-то искал. Думаю, сама. Брать здесь нечего. Нищая детдомовка, мечтающая разбогатеть, – это ж надо, столько билетов лотерейных накупить! Весь пол ими усыпан. Вот только если она все-таки выиграла, как ты думаешь? И преступник, узнав об этом, пришел, пустил ей пулю промеж глаз, забрал выигрышный билетик и смылся. А что, по-моему, резонно.

– Исключено, – возразил следователь. – Во-первых, такие, как она, в лотерею не выигрывают. Во-вторых – она сегодня с утра играла.

– Могла по инерции играть, – в свою очередь возразил Георгий. – Допустим, выиграла крупную сумму, но еще билеты остались, не выкидывать же? Или решила еще раз попытать счастья.

– Обрати внимание на сегодняшний билет: она его скомкала и бросила в угол комнаты. Это говорит о том, что она нервничала и злилась, то есть очень выиграть хотела, но ни фига не выиграла. Опять же, та сумма, ради которой можно убить, должна была внушить ей уверенность в завтрашнем дне, и сегодня она играла бы аккуратно и равнодушно.

– Вообще интересная подруга. В холодильнике полно продуктов, морозилка до отказа забита мясом, рыбой, ну, и так далее, но она, судя по помойному ведру, питалась исключительно супчиками из пакета и иногда – пельменями. Я поначалу подумал, что она готовить не умела или не любила, потом смотрю: колбаса трех видов, сыр, ветчина – все лежит нетронутое, в упаковке, и уже почти испортилось. Поразительная лентяйка, ей даже бутерброд лень было себе сделать.

– Это точно, все соседи об этом говорят, – добавил оперативник Кирилл Олейников, молодой, прыщавый и робкий паренек, который вернулся в квартиру и присоединился к беседе после опроса соседей.

– Что еще говорят соседи? Кто ее содержал? – равнодушно спросил Сергей Петрович и опять завистливо вздохнул, потому что от Кирилла Олейникова тоже попахивало спиртным.

– Владимир Симаков – он в соседнем подъезде живет. Он уже год к ней таскается, жена в курсе, но сделать ничего не может.

– Жена? – оживился следователь, ему хотелось быстрее покончить с этим делом и отправиться домой.

– У нее алиби железное, соседи сообщили, что в данный момент она находится в роддоме, вчера на «Скорой» увезли. Весь дом в курсе, потому что орала она благим матом на всю округу, в частности, упоминая имя своего законного супруга Владимира и склоняя его на все лады. Владимир же в данную минуту допросу не подлежит, так как со вчерашнего дня пребывает в тяжелом и счастливом алкогольном угаре по случаю начавшихся родов своей супруги. Что-то не так, Сергей Петрович? – уловив перемену в лице следователя, насторожился оперативник.

– Все так! – рявкнул Анин и добавил: – Проверь. Пистолет ТТ – это тебе не просто…

– Не просто – что? – застенчиво спросил Кирилл.

– Ничего, – однозначно пояснил следователь. – Все проверь.

– Само собой, – согласно кивнул оперативник. – Я понял, жена Владимира Симакова могла ее заказать.

– Молодец, соображаешь. Дальше, – потребовал следователь.

– А дальше все, – сообщил оперативник. – Никто ничего не видел и не слышал.

– Замечательно, – недовольно пробурчал Сергей Петрович. – Как всегда: все, что не нужно, видело полдома, все, что нужно, – никто.

– Короче, убийство с целью кражи исключаем, – подытожил криминалист. – Но это сразу было понятно. Что здесь красть-то – грязные тарелки?

– Не нравится мне все это, – задумчиво сказал Анин. – Все здесь непросто. Все вроде бы и просто – но на самом деле вовсе нет. Опять же, ночнушка ее меня смущает. В области горловины вырваны с корнем две пуговицы. Убийца дернул ее за ворот – зачем?

– Ты думаешь, сексуальный мотив? – спросил криминалист. – Если это и так, то все элементарно. Хотел изнасиловать, но потом передумал или кто-то его спугнул.

– Ага, насильник испугался и с перепугу засадил ей пулю промеж глаз. Или еще лучше: сначала он выстрелил ей промеж глаз, потом решил изнасиловать, но в последний момент передумал, потому что с дыркой во лбу она уже не казалась ему такой притягательной и желанной, – желчно хмыкнул следователь. – Опять же, ночнушка из тонкой материи, почти прозрачная. Так вот, если бы ты, Жора, предположим, захотел трахнуть женщину и точно бы знал, что она, извиняюсь, без трусов? Как бы ты поступил? – спросил Сергей Петрович.