Читать книгу "Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы - Юрий Веремеев"

Первая стратегическая ошибка была такова. По мнению (послевоенному) фельдмаршала Рунштедта, при выборе первоначальной диспозиции немецких войск была допущена ошибка, отрицательно повлиявшая на операции, последовавшие за первым ударом. Он имеет в виду разрыв между его левым и правым флангами армий Бока из-за Припятских болот. Рунштедт, воевавший именно в этих местах во время Первой мировой войны, знал, что русская кавалерия может действовать в Припятских болотах! Знал, но пренебрег! И только чудо спасло группу армий «Центр» от флангового удара русских. Но рассчитывать на чудеса в боевых действиях? Едва ли это стратегическое предвидение.

Второй стратегической ошибкой, одной из самых серьезных, явилось то, что летняя кампания 1941 года началась без четко определенной и выработанной цели и единого взгляда на кампанию. Одни генералы предлагали основной удар наносить на центральном направлении и идти кратчайшим путем на Москву, полагая, что падение русской столицы подорвет способность русских к дальнейшему сопротивлению и расколет фронт Красной Армии на две изолированные друг от друга группировки.

Другие полагали, что надо наносить удары северной группировкой на Ленинград, а южной на Киев. Это даст возможность соединиться с финнами и получить в свое распоряжение хлеб и промышленность Украины с перспективой получения и нефти бакинских промыслов. После этого Москва сама упадет в руки вермахта.

Эта генеральская борьба продолжалась и после начала войны. Гитлер оказался между двух прессующих его генеральских группировок. Сначала он согласился со сторонниками удара на Москву. Поэтому группа армий «Центр» была самой сильной из трех групп. Затем под влиянием сторонников второго варианта, он склонился к южному варианту. Началась переброска подвижных соединений на южное направление (танковая группа Гудериана). Хотя на юге и была одержана грандиозная победа и пал Киев, но это затормозило движение группы армий «Центр», и опосредствованно и движение группы армий «Север».

Пока шло это метание, драгоценное время уходило. Кто в этом виноват? Гитлер? Или генералы, каждый из которых тянул одеяло на себя? Но во всех случаях это говорит не в пользу стратегических способностей фельдмаршалов, поставивших личные амбиции выше общего дела.

Общий итог кампании 1941 года указывает нам еще одну, очень традиционную для германского воинства ошибку – переоценку своих возможностей и способностей, и занижение возможностей и способностей противника. Гитлеровские генералы так и не сумели подавить в себе этого тевтонского чванства. Так, Гальдер уже в августе 1941-го признает, что силы России мы недооценили, хотя ранее 3 июля пишет, что кампания в целом выиграна. Эта абсолютная убежденность в том, что у них все получится, лишила их возможности просчитать, а как вести войну дальше, если окажется, что разгромить Красную Армию в приграничном сражении не удастся, если государственный строй СССР окажется более прочным, чем они полагали. Говоря языком картежников, они сделали ставку на одну единственную карту, рассчитывая сорвать банк, и не думая о том, что будет, если карта не пойдет.

А это, господа, называется не стратегическим мышлением, а авантюризмом.

Достаточно обратить внимание, что согласно принятому плану кампании три группы армий наносят удары по расходящимся направлениям – группа армий «Север» имеет направление на северо-восток к Ленинграду, группа армий «Центр» направлена строго на восток, а группа армий «Юг», отделенная к тому же от двух других групп Припятскими болотами, направлена на юго-восток. А ведь это классическая стратегическая ошибка, образец того, как нельзя делать. Недопустимость расходящегося удара подробно рассмотрена еще в фундаментальном классическом труде фон Клаузевица «О войне». Если бы в тот момент советское командование могло сохранять хладнокровие и не находилось в состоянии шока, то немедленно между группами армий были бы вбиты танковые клинья и весь германский фронт был бы расколот как чурбак под ударом колуна.

Читатель может возразить, что этого ведь не произошло, значит, план немецкого командования был верен. Но, простите, рассчитывать на глупость и растерянность командования противника может не гениальный стратег, а авантюрист средней руки. Трезво мыслящий и талантливый генерал просто обязан иметь в своем портфеле варианты действий своих войск, если наступление не удалось. Немецкое командование так и не сумело определиться с направлением главного удара и в результате цели кампании 1941 года достигнуты не были. Группа армий «Север» завязла у Ленинграда, группа армий «Центр» после первого же сколько-нибудь организованного советского контрудара оказалась на грани катастрофы, а группа армий «Юг» затормозилась у Ростова и была вынуждена отступать.

Это гениальная стратегия? Сделали ли немецкие генералы верные выводы из краха блицкрига? Нет, не сделали. В начале лета 1942 года они повторяют эту же ошибку. Умело воспользовавшись просчетами советского командования, они ударили в направлении от Харькова на Сталинград. И вновь наносят удар по расходящимся направлениям – один на Сталинград, второй, на Кавказ. Весь левый фланг ударной группировки с каждым днем становится все протяженнее, а в силу допущенной стратегической ошибки прикрывать его нечем. Прикрытие фланга решающего направления поручается явно слабым и неспособным это выполнить итальянским, венгерским и румынским дивизиям.

Снова рассчитывали на шок и растерянность советского командования? Да сколько ж можно наступать на одни и те же грабли? И ведь видели, что растерянности у советских генералов нет. Те, кто из немецких генералов воевали на этом направлении, дружно вспоминают свою ту озабоченность тем, что на путях отступления Красной Армии нет брошенного оружия и техники, а пленных необъяснимо мало. Неужели нельзя было понять, что это не беспорядочное бегство, а спланированный и организованный отход, который очень чреват мощным контрударом? В мемуарах они это понимают. А вот тогда тевтонская самоуверенность сыграла с ними скверную шутку.

Итак, летняя кампания 1942 года закончилась. Пришло время накапливать силы для зимней кампании, разрабатывать планы ведения боевых действий.

А вот тут то и выясняется, что после более чем года войны, когда пора бы научиться разгадывать хитрости «тупых, безграмотных и лапотных» сталинских маршалов, немецкое высшее военное командование уже в замысле зимней кампании делает грубейший, совершенно необоснованный просчет. Здесь видим зеркальное отражение ошибки советского командования, полагавшего, что весной 1942-го немцы будут вновь пытаться взять Москву.

Гитлеровские стратеги полагали, что осенью-зимой 1942 года Красная Армия будет наступать от Москвы в западном направлении на Смоленск и на Прибалтику.

Знаменитая «Ржевская мясорубка» тому верное доказательство с их точки зрения.

Для примера, ниже приводится документ анализа обстановки, сделанный начальником 12 отдела Генерального штаба Сухопутных войск (OKH) «Иностранные армии Востока» полковником Р. Геленом. Такие анализы обычно либо ложатся в основу планирования кампании, либо служат обоснованием, объяснением того, почему Генштаб принял именно такое, а не иное решение.