Читать книгу "Эхопраксия - Питер Уоттс"

Но никаких говорящих облаков! Дэн знал свои границы.

Теперь он призраком миновал укрепления Небес и спустился на их глубокие уровни. Ро, как обычно, томилась одна в своей камере, по-прежнему в бумажном халате и тапочках, как и в Отделе отправления, когда они сказали друг другу, что это не прощание. Кольцо вокруг левой лодыжки и с десяток звеньев ржавой цепи приковали ее к стене. Волосы свисали на печальное лицо темным занавесом.

Правда, когда Брюкс спустился сквозь потолок, она явно обрадовалась.

Он приземлился на каменный пол рядом:

— Прости, я должен был прийти раньше, но…

Дэн замолчал. Нет смысла тратить драгоценный быстрый сон на извинения. Он изменил сценарий и начал заново:

— Ты не поверишь, что со мной произошло!

— Расскажи.

— Я попал на поле боя. Можно сказать, на войну. Теперь я за линией противника, застрял там с кучкой… Серьезно, ты мне не поверишь!

— С монахами, зомби, — сказала она. — И вампиром.

Разумеется, Ро все знала.

— Не понимаю, как мне вообще удалось оказаться здесь. По идее, из-за такого бардака я должен быть весь на нервах — не прилечь, не присесть…

— Ты не спал уже двадцать четыре часа, — она положила свою ладонь на его. — Скоро рухнешь.

— А эти люди нет, — проворчал Брюкс. — Думаю, они вообще не спят, по крайней мере все сразу. Разные части их мозга дежурят по очереди или вроде того. Как стая дельфинов.

— Ты — не дельфин и не карьерист с апгрейдами. Ты натуральный. Именно такой, как мне нравится. И знаешь что?

— Что?

— Они тебя не обгонят. Ты с ними не справишься. Как всегда.

«Не всегда», — подумал Брюкс.

— Ты должна вернуться, — неожиданно ляпнул он. Где-то далеко его пальцы на ногах и руках слегка задрожали.

Ро покачала головой:

— Это мы уже обсудили.

— Никто не говорит, что тебе нужно вернуться на работу. Есть миллион других вариантов.

— А здесь их миллиард.

Дэн посмотрел на цепь. Он не сознательно сковал эти звенья — просто увидел ее уже такой. Мог изменить положение Ро одним усилием воли, как и все в этом мире, но рисковать не хотел.

Брюкс научился не накалять обстановку.

— Тебе не может здесь нравиться, — тихо сказал он.

Она засмеялась:

— Почему? Не я же надела эту штуку.

— Но… — В висках запульсировала боль. Дэн приказал ей остановиться.

— Дэн, — нежно протянула Ро. — Ты можешь жить там, а я нет.

Дрожь усилилась до невозможности. Лицо Ро пошло волнами и растворилось во тьме. Брюкс больше не мог удерживать ее в целости. Этот осторожный консерватизм, аккуратно смоделированные окружающие пространства, рабски следующие законам физики, — все они создавались против внутреннего критикана, а не против непрошеных ощущений, пробившихся извне. Головных болей. Покалываний. Они отвлекали от фантазии. Неожиданно весь мир вокруг развалился на куски.

Возвращайся, — сквозь усилившиеся помехи донесся голос жены. — Я буду ждать…

И исчез прежде, чем Брюкс успел ответить. Он попытался соорудить что-то впечатляющее: схлопывание Небес; огненный взрыв, направленный внутрь, к жадной сингулярности, расположенной в глубине Канадского Щита. Однако слишком быстро поднимался к свету.

Иногда Брюкс издевался над собственной нехваткой воображения, проклинал неспособность скинуть оковы и просто видеть сны, как остальные, во всем их блистательном галлюциногенном самозабвении. Даже сейчас ему время от времени приходилось напоминать себе, что это не слабость, а наоборот — сила.

Даже во сне Дэниэл Брюкс ничего не принимал на веру.

* * *

Для себя каждый бессмертен; человек, может, и знает, что умрет, но никогда не сможет понять, что уже мертв.

Сэмюэл Батлер

Солнечные лучи вонзились в глаза, проникнув сквозь прорези в жалюзи. Во рту у Брюкса пересохло, в голове стучало, а в пальцах будто бежал ток. «Руки отлежал», — подумал он и попытался представить, как это умудрился, перекинув ноги через край кровати.

Стоило подошвам коснуться пола, как их пронзили те же иголки.

«Прекрасно».

Брюкс нашел дорогу в туалет, который Лаккетт показал ему прошлой ночью, и опорожнил мочевой пузырь, чувствуя покалывание в каждой конечности. Правда, к тому времени, как он смыл воду, ощущения ослабли. Слегка пошатываясь, Дэн вышел из кельи и отправился искать другие живые тела.

За стеной что-то с грохотом упало. Брюкс на секунду остановился, а потом его внимание привлекла открытая дверь дальше по коридору. Там дергалось и задыхалось, словно под ударами тока, обнаженное пятнистое существо.

Дэн замер, его почти парализовало от шока. Спустя какое-то время он задвигался вновь, позабыв о собственных мелких неудобствах, когда понял, что видит. Это был пугало Macaco: спина выгнута, зубы оскалены, плоть натянулась на скулах так туго, что, казалось, лицо сейчас порвется прямо посередине. Брюкс подбежал к японцу, но вдруг остановился.

Каждый мускул Macaco свела судорога. Дело было в каком-то двигательном расстройстве. Причина крылась в нейрологии.

Булавки в конечностях сразу вернулись и принялись колоть с новой силой. Все еще не веря, Брюкс посмотрел на собственные пальцы. Как он не старался, остановить их дрожь не смог.

Когда раздались крики, он их едва расслышал.

* * *

Что бы это ни было, оно убивало тихо. По большей части.

Не потому, что было безболезненным. Жертвы, шатаясь, выбирались из укрытий и бились на полу; их искаженные лица напоминали агонизирующие дьявольские маски. Они не спадали лаже с мертвых, по прежнему выступали вены, алые глаза покрывали брызги точечных эмболий, и каждое лицо застыло в окаменевшей гримасе. Ни стона, ни слова — ни от кого. Брюкс ничего не мог сделать, кроме как переступить через тела. Он шел на одинокий голос, кричавший где-то впереди, и не чувствовал ничего, кроме электрического напряжения, растущего в пальцах рук и ног, не мог думать ни о чем, кроме: «Это во мне, во мне. Оно во мне…»

Твари, шагавшие идеальным строем, появились из-за угла прямо перед ним: четыре человеческих тела двигались синхронно и были живее тех, кто лежал на полу, но внутри оставались такими же мертвыми. Валери шла посередине. Четыре пары мельтешащих глаз на мгновение зафиксировались на Брюксе, а потом возобновили свой лихорадочный всенаправленный танец. Вампирша в его сторону даже не взглянула. Она двигалась как взведенная пружина, словно все ее суставы были слегка смещены. У одного зомби не было ног: углеродные протезы еле слышно пищали при контакте с полом. Кроме этих признаков трения, Брюкс даже звука их шагов не слышал. Он инстинктивно распластался по стене, молясь каким-то плейстоценовым богам, чтобы те даровали ему невидимость. Или, по крайней мере, незначительность. Валери прошла совсем рядом, смотря строго по прямой.