Читать книгу "Звездные дневники Ийона Тихого - Станислав Лем"

– Такова была до сих пор наша тактика, – сказал он, явно встревоженный.

– Ладно, увижу на месте, – сказал я. – Я полечу переодетым?

– Да. Это уж непременно. Наши специалисты вами займутся. Они уже ждут. Сюда, пожалуйста…

По тайному коридору меня провели в комнату, похожую на небольшую операционную. Тут за меня взялись сразу четверо. Когда через час меня подвели к зеркалу, я себя не узнал. Закованный в листовую сталь, с квадратными плечами и квадратной головой, с линзами окуляров вместо глаз, я выглядел как зауряднейший робот.

– Господин Тихий, – обратился ко мне шеф гримеров, – запомните, что я скажу. Прежде всего, остерегайтесь дышать…

– Да вы не в своем уме! – перебил я его. – Ведь я задохнусь.

– Я не то хотел сказать. Конечно, дышите себе на здоровье, но тихонечко. Никаких вздохов, сопения, глубоких вдохов – все совершенно бесшумно, и упаси вас боже чихнуть. Это верная гибель.

– Хорошо. Что еще?

– На дорогу вы получите годовые подшивки «Электронного курьера» и органа оппозиции – «Голоса пустоты».

– Так у них и оппозиция есть?

– Есть. Но возглавляет ее тоже Калькулятор. Профессор Млассграк предполагает, что у него, наряду с электрическим, еще и политическое раздвоение личности. Слушайте дальше. Вам нельзя ни есть, ни даже сосать леденцы – об этом забудьте. Питаться будете исключительно ночью, через это отверстие; вставите ключик сюда – это замок с секретом, – и заслонка откроется, вот так. Ключик не потеряйте, не то умрете голодной смертью.

– Верно, ведь роботы не едят.

– Мы не очень-то много знаем об их обычаях – вы понимаете. Внимательно просмотрите газетные объявления, это вам кое-что даст. А в разговоре, пожалуйста, держитесь подальше от собеседника, чтобы он не мог заглянуть через сетку динамика внутрь; зубы черните почаще, вот вам коробочка с чернью. И не забывайте демонстративно смазывать себе шарниры каждое утро, так у них принято. Излишне усердствовать, впрочем, не стоит – если будете немного поскрипывать, это даже хорошо. Ну, вот как будто и все. Погодите! На улицу – в таком виде? Ну мыслимое ли это дело? Тут есть тайный ход… смотрите…

Он прикоснулся к корешку книги на стеллаже, стенка раздвинулась, и я, грохоча, спустился по узенькой лестнице во двор, где уже стоял грузовой вертолет. Меня погрузили в кабину, и машина взлетела. Через час мы приземлились на тайном космодроме. Рядом с обычными ракетами на бетоне высился круглый, высокий амбар.

– Побойтесь Бога, и это, по-вашему, ракета? – сказал я сопровождающему меня тайному офицеру.

– Да. Все, что вам может понадобиться – шифры, коды, передатчик, газеты, продукты и всякие мелочи, – уже там. И еще – тяжелая фомка.

– Фомка?

– Для взлома бронированных сейфов… вместо оружия, на крайний случай, конечно. Ну, ни пуха ни пера! – сердечно пожелал офицер.

Я даже не мог пожать ему руку как следует, ведь моя сидела в железной перчатке. Внутри амбар оказался самой обыкновенной ракетой. Очень хотелось вылезти из своего железного ящика, но этого мне не советовали – дескать, лучше будет, если я заранее привыкну к этому бремени.

Я включил реактор, взлетел и вышел на курс, а затем не без труда пообедал – как я ни выворачивал шею, рот не совпадал с заслонкой; пришлось пустить в ход рожок для ботинок. Потом я устроился в гамаке и взялся за карелирийскую прессу. На первых же полосах в глаза мне бросились заголовки:

КАНОНИЗАЦИЯ СВЯТАГО ЭЛЕКТРИЦИЯ

КЛЕЮШНИКОВ ЗЛОУМЫШЛЕНИЯМ ВРАЖЬИМ

ПОЛОЖИМ ПРЕДЕЛ

БЕЗУРЯДИЦА НА ПОЛЕ ИГРЕЦКОМ

КЛЕЮШНИК В ОКОВАХ

Слог и лексика удивили меня, но тут я вспомнил о лексиконах архаического языка, которые вез «Божидар». Я уже знал, что клеюшниками роботы называют людей, а себя – бесподобцами.

Я прочел последнюю заметку, о клеюшнике в оковах:

«Двои алябардисты Его Индуктивности поймали сего дня в третий утрешный звон клеюшника лазутщика, иже в подворьи бесп. Мремрана в мерзостности своей укрытие мнил обрести. Яко верный Е. Индуктивности слуга, бесп. Мремран тот час Алябардьерню градскую в известность привел, опосле чего вражий выведыватель, с забралом отверстым позора вяцшего ради, злохульными воплями черни сопровождаемый, в темницу Калефауструм ввергнут был. Казус сей судия II Субстанции Туртран в дело произвел».

«Для начала недурно», – подумал я и вернулся к заметке «Безурядица на поле игрецком».

«Уже было смотрельцы забавы грындельной в досаде великой ристалище покидали, ино о ту пору Гирлай III, грындель Туртукуру передавая, малую толику пробульдожил, и того ради поломанье берца от потехи игрецкой его отвратило. Закладчики, кои закладов лишилися, в Кассу бежма побежали, на оконце кассовое нападение учинили и окошечника прежестоко помяли. Отряд Алябардьерни предместной осьмерых безурядчиков, каменьем дюжим отягощенных, в ров побросал. Скоро ль ино конец оным пертурбациям прииде, кветливые смотрельцы всепокорнейше Начальство пытают?»

Из словаря я узнал, что «кветливый» – это «мирный» (от латинского quietus), «пытать» значит спрашивать, а грындельня – что-то вроде спортивной площадки, где бесподобцы играют в свою разновидность футбола со свинцовым ядром вместо мяча. Я упорно корпел над газетами: в Отделе мне твердили без устали, что я в совершенстве должен усвоить обычаи бесподобцев; даже мысленно я называл их именно так: назвать туземца роботом не только значило оскорбить его, но и выдало бы меня с головой.

Итак, я одну за другой прочитал статьи: «Артикулов шесть о предмете бесподобцев совершенного благополучия», «Авдиенция Учителя Грегатуриана», «Како оружельный цех починение в нонешнем годе учиняет», «Достославные странствия планетников-бесподобцев ради ламп охлаждения», но еще чудней были объявления. Во многих из них я мало что понимал.

АРМЕЛАДОР VI, РЕЗЩИК, знаменитый одежи латанием, дырья клепанием, шарниров точением, тариффы ниския.

ВОНАКС, средство против ржавенствия, ржавок, ржанок, ржамок, ржабок и ржути – повсюдно приобрести можешь.

МАСЛА МАСЛЯНИСТЫЕ ГЛАВЫ УМАСЛЕНИЯ РАДИ – Дабы выя скрыпом своим мозгованью препон не чинила!!

Некоторых я вообще понять не мог. К примеру, таких:

ВОЖДЕЛЕНЦЫ! Туловки потешные в досталь! Размеры по изволу. За порукой гвайдольница на месте. Тармодрал VIII.

ПОХОТЛИВЦУ ложницу панкраторную с амфигнайсом отдам в наем. Перкоратор XXV.

И были там объявления, от которых волосы вставали у меня дыбом под стальным шлемом:

ЛУПАНАРИУМ ГОМОРРЕУМ

СЕВОДНИ ВРАТА ОТВОРЯЕТ!

Опосле ПИРОВАНЬЯ ДЛЯ ЛАКОМНИКОВ

СЕЛЕКЦИЯ КОЕЙ В СВЕТЕ НЕ ВИДЫВАНО!!

РЕБЯТЕНКИ КЛЕЮШНЫЕ, ТАКОЖ СКОТСКИЙ МОЛОДНЯК В ПОКОЯХ И НА ВЫНОС!!!

Я ломал голову над этими загадочными текстами, а времени у меня было довольно, ведь лететь предстояло почти год.