Читать книгу "Невеста желает знать - Сара Маклейн"

– Энтузиазмом?

Оливия рассмеялась:

– В самом лучшем смысле слова. Я уже несколько раз целовалась с другими мальчиками…

«Оливия целовалась?!»

– Но была удивлена его… – Оливия осеклась и взмахнула рукой в кольцах с таким видом, словно этот жест все объяснял.

Пиппе хотелось удушить сестру.

– Его… – подсказала она.

Оливия понизила голос:

– Его умением.

– Очень точный термин.

– Ну… у него очень ловкий язык.

– Язык? – нахмурилась Пиппа.

Оливия выпрямилась:

– Так вы с Каслтоном даже не целовались?

Пиппа свела брови.

Что, спрашивается, может делать мужчина языком в подобной ситуации?! Язык – орган, предназначенный для еды и разговоров. Какую роль он играет в поцелуях? Хотя логически… при соприкосновении губ сближаются языки… но идея казалась не слишком приятной.

– …Хотя, полагаю, мне не стоит удивляться, – продолжала Оливия.

«Погодите!»

Пиппа уставилась на сестру:

– Что?!

Оливия снова взмахнула рукой, на которой красовался рубин:

– Я про Каслтона.

– Я не вижу ничего дурного в Каслтоне, – немедленно вскинулась Пиппа. – Он добрый, хороший человек.

Но, произнося эти слова, она уже понимала, что имеет в виду Оливия. То, что имел в виду мистер Кросс, намекнув, что из Каслтона получился не слишком идеальный жених.

Каслтон очень славный человек, но не из тех людей, которые способны целоваться украдкой.

И уж, конечно, не из тех, кто пускает в ход язык.

Что бы это ни означало.

– Конечно, добрый, – кивнула Оливия, не подозревая о мятежных мыслях сестры. – И богат, что тоже неплохо.

– Я выхожу за него не из-за богатства, – отрезала Пиппа.

– В таком случае почему? – удивилась Оливия.

Вопрос не показался возмутительным.

– Потому что я согласилась на этот брак.

– Я о другом, и ты это знаешь.

Пиппа знала. Но существовал целый ряд причин, по которым она выходила за него. Все, что она сказала Оливии о лорде Каслтоне, являлось правдой. Граф был хорошим, добрым и любил собак. Ценил ум Пиппы и собирался допустить ее к управлению поместьем.

Пусть он не слишком умен, не слишком сообразителен или остроумен. Зато он гораздо лучше многих.

Да, он не то, что большинство женщин посчитали бы партией. Не виконт, которому предназначалась должность премьер-министра, как жениху Оливии. Не маркиз с купленным титулом, игорным заведением и ужасной репутацией распутника, как Борн Пенелопы. Он не стар, как муж Виктории. Не отсутствует много лет, как муж Валери.

И он сделал ей предложение.

Пиппа поколебалась при этой мысли.

Да. Филиппа Марбери странная, и лорд Каслтон, похоже, против этого не возражает.

Но вслух она этого говорить не хотела. Только не Оливии – самой идеальной на свете невесте, выходившей по любви за одного из наиболее влиятельных людей в Британии. Поэтому она сказала:

– Возможно, он превосходно целуется.

Выражение лица Оливии, как в зеркале, отражало чувства Пиппы по этому поводу.

– Возможно, – обронила она.

Не то чтобы Пиппа собралась проверить столь невероятную теорию.

Она не может. Потому что согласилась на пари с мистером Кроссом. Она обещала.

Перед глазами встало видение: кости, катящиеся по зеленому сукну, прикосновение теплых сильных пальцев, серьезные серые глаза и глубокий, бархатистый голос, настаивающий: «Вы должны воздержаться от предложений другим мужчинам».

Пиппа Марбери не отступает от данного слова.

Но ведь это дело срочное и неотложное – не так ли? А Оливия к тому же целовалась с Тотнемом. Вне всякого сомнения, поцелуи с женихом находятся за пределами пари.

Так ли это?

Если не считать того, что она не хочет целоваться с женихом.

Взгляд Пиппы упал на розовый куст, к которому было приковано ее внимание до появления сестры… Чудесное научное открытие бледнело в сравнении с информацией, которой только сейчас поделилась с сестрой Оливия.

Потому не важно, что она не хочет просить Каслтона.

И не важно, что существует другой человек, которому она хочет сделать предложение… Особенно если учесть тот факт, что он с безразличным видом выкинул ее из клуба.

Что же до стеснения, которое она ощущает в груди… Пиппа была совершенно уверена, что оно не имеет никакого отношения к высокому, завораживающе интересному человеку. Нет, это обычная нервозность невесты.

Все невесты волнуются перед свадьбой.

– Скорее бы прошли эти двенадцать дней! Жду не дождусь! – воскликнула Оливия, которой наскучил этот разговор и были безразличны мысли Пиппы.

Похоже, все невесты волнуются перед свадьбой. Кроме Оливии.

– Двадцать восемь часов.

Диггер Найт лениво сверился с карманными часами, перед тем как самодовольно усмехнуться:

– Признаюсь, ставил на то, что ты придешь часов через двенадцать, не позднее.

– Хотел, чтобы ты подольше помучился.

Кросс сбросил пальто, уселся на неудобный стул в дальнем конце массивного письменного стола Найта и многозначительно взглянул на одного из головорезов, не отходившего от него по пути к кабинету Диггера.

– Закрой дверь.

Громила с лицом, изрытым оспинами, закрыл дверь.

– Тебе лучше оказаться по обратную сторону.

Мужчина ухмыльнулся.

Кросс откинулся на спинку узкого стула, закинул ногу на ногу. Неудобная мебель, очевидно, способствовала достижению цели хозяина – унижению посетителей, но Кросс этого не потерпит.

– Вижу, твои люди стоят на страже.

– Верность любой ценой, – согласился Найт.

– Прекрасная роль для всякого отребья.

Найт наклонил голову:

– Хочешь сказать, твои люди верны «Ангелу» не за деньги?

– «Ангел» предлагает больше, чем финансовое благополучие.

– Ты, Борн и Чейз никогда не могли устоять перед бедной погубленной душой, – фыркнул Найт, вставая. – Я всегда считал, что эту работу лучше предоставить викарию. Джин?

– Ну уж нет, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы пить что-то в твоем доме.

Найт, наливавший себе стакан, помедлил:

– Думаешь, я тебя отравлю?