Читать книгу "Купленная невеста, или Ледяной принц - Катерина Полянская"

Наконец не выдержала.

– Прикажи им двигаться побыстрее! Или это доставляет тебе удовольствие?

Нас окружили похожие на изваяния всадники на белоснежных лошадях. Все гибкие, беловолосые и очень бледные. Иногда начинало казаться, что их лица блестят инеем и скоро начнут таять на солнце.

Надо же, я и не знала, что Рунну явился со свитой. Если судить по просторным одеяниям и почти отсутствующим взглядам, воинами наши сопровождающие не являлись. Тогда кто это? Жрецы? Или северные маги?

– Если доживешь до моих лет, тоже начнешь наслаждаться подобными моментами, – серьезно ответил Стужа. – Это настоящее. Привязанность людей к дочери герцога, которая всегда была внимательна к ним. И твоя боль от прощания с домом. Знаешь, Сели, мне нравится, что нам отдали именно тебя!

– Ненормальный, – припечатал Эд, который ехал ближе всего к саням и мог слышать наш разговор.

– Не спорю. – Страж не обиделся.

Спасло то, что поселение кхилских аристократов небольшое и миновали мы его быстро. Уже быстрее въехали в березовую рощу. Здесь я запрокинула голову и долго всматривалась в шумящую над головой листву. Говорят, в стылых землях ничего не растет. Совсем. Получается, я вижу листья в последний раз?

– Позже я расскажу тебе немного о Севере, – пообещал Аркель, когда мы углубились в пурпурный лес. – Но скажи своей девчонке, чтобы пересела к нам. Не хочу повторять дважды.

Позволение перебраться из грузовых саней с вещами в господские, данное Лиле, меня подбодрило. Не напрасно же Рунну все время повторял, что жизнь на Севере проще. Как знать, может, все и сложится.

В расцвеченном осенним пурпуром лесу наш путь на сегодняшний день и завершился. Нет, то есть ехать предстояло до темноты, но Стужа заскучал и предложил открыть портал. Возражающих не нашлось. А мысль о том, что этим мы нарушаем законы Кхилса, вызвала возмутительно довольную улыбку.

Посмотрела вправо и увидела на лице Эда точно такую же. Вот кто меня понимал!

В силу того, что магиней не являлась, что делал Страж, я так и не поняла. Рунну встал, сделал несколько сложных пассов изящными ладонями, одновременно меленько двигая пальцами, будто сплетал кружева… И перед кортежем вьюжной воронкой закрутился портал из снега и густого белесого тумана.

С непривычки моя лошадь под Эдом шарахнулась в сторону и попыталась подняться на дыбы, но Охотник удержался в седле и туго натянул поводья. Вьюга пугливо пофыркала, но сдалась и обреченно двинулась в клубящуюся неизвестность.

Вот никогда бы не подумала, что в портал можно въехать! Но однако же…

Под лошадиными копытами и полозьями саней все так же вилась дорога, только по сторонам теперь ничего не было видно. Иногда из мутного марева выступали неясные тени, но человеческий глаз оказался не в силах что-либо рассмотреть. И Страж, если видел, что я слишком уж заинтересована неположенным, обязательно отвлекал каким-нибудь вопросом.

Марево истаяло, и призрачная дорога перетекла в настоящую. Впереди возвышалось каменное строение в два этажа – гостиный двор.

Я не сдержала завистливого вздоха. Хорошо, наверное, быть сильным магом! А я без герцогского титула ничто… Женой наследника ведь еще надо стать. И внутренний голос подсказывал, что это будет совсем не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Думаешь, герцог не узнает? – заинтересовался последствиями наших подвигов Эд.

Как я заметила, в обществе Стража полузверь чувствовал себя куда комфортнее, нежели рядом с кхилскими аристократами. С Рунну у него не было границ, которые обязательно соблюдать. Страж не требовал, чтобы ему кланялись и величали по титулу. Напротив, отвергал всякие различия и советовал придерживаться такой же линии поведения и с остальными двенадцатью собратьями. Это подкупало. Даже меня.

– Разумеется, местные маги почувствуют сильнейшие колебания силы и доложат ему, – меланхолично отозвался Аркель, щурясь на яркое закатное солнце, в котором утопало строение из серого камня. – Хм. Наверняка это уже произошло.

Зеленые глаза хищно сверкнули.

– И тебе ничего не будет?

Страж лениво повел худыми плечами и откинул за спину волосы.

– Кхилс настрочит жалобу великому князю.

– И? – Я включилась в разговор.

– Ничего, – в прозрачных глазах рассыпались веселые снежинки. – Князь не вправе указывать старейшему из Стражей. Все вопросы я решаю со своей Силой, а перед Стужей я чист.

Выгодный союзник. Пригодится. Я тряхнула распущенными волосами и рассмеялась, подумав о его безнаказанности.

Итак, Селисса, урок первый: со Стражами надо дружить. Желательно – со всеми двенадцатью.

Сани плавно вкатили в вымощенный камнями двор. К нам тут же бросились местные слуги, и некоторое время все тонуло в суете. Разбирались с заранее заказанными номерами и ужином, Лила громко выясняла у подручных Стужи, куда поставили сундуки со специально отложенными вещами первой необходимости.

Это время я провела во дворе, любовалась кроваво-красным закатом и наслаждалась последним теплым вечером в своей жизни.

– Нервничаешь? – Эд подошел так близко, что его дыхание пошевелило волосы и щекотно коснулось щеки.

Вторжение в мое личное пространство отозвалось дрожью.

– С чего ты взял?

– Для девушки, которой предстоит выйти замуж за незнакомца, это естественно, разве нет? – Охотник чуть приподнял брови.

Он это специально, да? Чувство было такое, будто с размаху наступили на стертую до крови ногу. Больно…

– Я – дочь герцога, – проговорила холодно, стараясь смотреть только на пылающий закат, не в теплую зелень его глаз. – У нас не бывает иначе.

– Мне жаль. – Эдейран мягко опустил ладонь мне на плечо.

– Чего именно? – Я все же сдалась и повернулась к нему. Справиться с внезапно нахлынувшей злостью не удалось. – Что я не выросла в лачуге, как одна из вас? Что меня воспитывали? Учили? О чем из этого нужно жалеть?

Ответить он не успел. На крыльцо выплыла обеспокоенная моим долгим отсутствием Лила и увлекла найденную госпожу в номера, принимать приготовленную ванну.

Примерно к тому времени, как камеристка закончила мыть мне волосы, пробудилась совесть и вгрызлась маленькими острыми зубками в душу. Что не так с этим Охотником? Почему, стоит ему оказаться рядом, я становлюсь сама не своя, говорю и делаю такие вещи, за которые потом бывает стыдно? Эд старается быть благожелательным, мне спокойно рядом с ним. Так в чем же дело?

Понять так и не смогла, но твердо решила извиниться при случае. А потом Лила заговорила:

– Он симпатичный! – И голосок такой восторженный!

А? Я что-то пропустила?

– Кто?

Девчонка всегда болтала, когда занималась мной, мыла или причесывала, и я давно научилась не обращать на нее внимания.