Читать книгу "За нейтральной полосой - Сергей Самаров"

Циремпил понимает: тут что-то не так. Ради этого они не стали бы убивать в Германии немца. В Чечне – запросто, а здесь не рискнули бы. И если они в самом деле похитили его по заказу, то сейчас хотят совместить приятное с полезным.

– Мои родственники слишком бедны, чтобы собрать такую сумму. Кроме того, я давно не поддерживаю с ними связь.

Убийца вздыхает:

– Пошарьте у него по карманам. Я не верю в его нищету...

Карманы выворачивают сразу с двух сторон. Там всего полторы тысячи евро. Дашинимаев планировал пробыть в Дрездене только три дня. Деньги ему, естественно, не возвращают.

– А сотовик? Где твой сотовик? Где припрятал?

– У меня нет сотового телефона. Для меня это слишком дорого, да и не вижу в нем нужды...

– Обыщите его как следует...

– Уже обыскивали...

Но все же обыскивают снова. Неторопливо, тщательно, без стеснения. Циремпил выносит все это молча, сидит, невозмутимый, как Будда, и смотрит вперед.

– Пусто...

Машина на скорости несется по улицам города. И не боятся ехать на скорости, которую сами немцы не любят. Немцы уважают правила, а чеченцы считают правила ущемлением своей свободы. Любой полицейский может остановить. А эти и здесь, как в Москве, желают чувствовать себя хозяевами.

– А кто такие вообще – буряты? Откуда они взялись? – Убийца прячет паспорт Дашинимаева в карман.

– Буряты и калмыки – единственные на сегодняшний день потомки тех монголов, что вместе с Чингисханом покорили полмира... В том числе и весь Северный Кавказ... Больше нас не осталось...

– А монгольские монголы?

– Это совсем другие племена. Они не имеют к великим монголам никакого отношения. Пастухи пришли на опустевшие земли и стали называться именами тех, кто жил там до них...

– Вот и изучал бы бурятско-калмыцко-монгольскую историю. А ты к русским подмазываешься... Думаешь, не заметят, что ты узкоглазый?

Циремпил молча переносит презрительное к себе отношение. Слишком сильна в нем восточная мудрость, чтобы обижаться на унижения. Унижает слабый духом. Сильный духом никогда не опустится до унижения другого. Он без этого знает свою силу и не нуждается в ее подтверждении.

– Подъезжаем... – говорит водитель, до этого не сказавший ни слова. – Кажется, где-то здесь...

– Третий дом от поворота... – подсказывает убийца.

Циремпил с удивлением замечает, что водитель русский или еще какой-то славянин. Впрочем, стоит ли удивляться. У бандитов нет национальности...

* * *

Поворот, третий дом от поворота...

Глаза охотника регистрируют и запоминают увиденное. Может, когда-нибудь сгодится.

Здесь не такой дом, как у профессора Родича, хотя тоже двухэтажный. Здесь дом стоит посреди двора, огороженного красным кирпичным забором. «Ленд Ровер» резко останавливается у ворот, вспугнув при повороте тощего уличного пса с хронически поджатым хвостом. Водитель дважды коротко бьет по сигналу. Открывается калитка, высовывается лицо, но тут же исчезает. Машину узнают. Ворота открываются...

3

Разин смотрит, как подается вперед Абу Бакар, как он раскрывает рот, в надежде слизать порошок с кончика ножа. Подполковник готов уже уважить желание страждущего, но что-то в глазах египтянина не нравится ему, какое-то торжество, вовсе не соответствующее моменту. Это не желание наркомана. Это уверенность в себе победителя...

– Лучше – ты... – говорит Разин и протягивает нож в сторону одноногого Али Бакирова.

Тот шарахается в сторону...

– Как от чумы... – говорит Паутов, внимательно посматривая на пленников поочередно.

Как от чумы? Подполковник решительно стряхивает порошок в мешок, а сам мешок тщательно завязывает. И встречает злобный, отчаянный взгляд полевого командира.

– Так что это? – спрашивает Разин.

И египтянин и чечен молчат.

– Рицин, – говорит, входя в комнату, капитан Ростовцев. – Яд... Почти боевое отравляющее вещество, но не совсем... И здесь его делали... Бакиров делал... А раз в неделю Абу Бакар забирал продукцию...

Капитан улыбается. Доволен произведенным эффектом. Ростовцев пришел с результатом допроса других пленных. У Паутова, может быть, тоже есть уже такие данные, но он более скрытен, при посторонних не говорит.

– Зовите омоновцев. Пусть принимают этих... – кивает Разин в сторону Али и Абу.

Абу вдруг издает плаксивый шакалий крик и бросается лицом в стол, чтобы вцепиться в пакет зубами. Но он не знает, должно быть, почему медведь для дрессировщика самый опасный зверь. Гораздо более опасный, чем львы и тигры. Медведь нападает молча, а львы и тигры рычат перед нападением. Паутов среагировал раньше – крик помог ему в этом, и вместо мешка с рицином лицо полевого командира встречается с его тяжеленным кулаком.

Входят омоновцы. Абу Бакара под руки поднимают, ставят на ноги и, для профилактики, бьют прикладом по шее. Чтобы головой лишний раз не вертел и не беспокоил никого своей суетливостью. Удар не сильный, но оскорбительный, и египтянин не шевелится, чтобы не нарваться на новое оскорбление.

– Костыль держи покрепче, – серьезно инструктирует Али Бакирова еще один омоновец. – Если попробуешь его чуть выше необходимого поднять, приклад сразу летит в морду лица, а костыль гуляет сам по себе, вприпляс, и ломает себе на неровностях почвы конечности. Придется на трех своих конечностях скакать. «Шпорить» будем пинками. Учти.

– Поехали, командир... – торопит Паутов.

– Забери это... – Разин показывает Ростовцеву на мешочек с рицином. – Куда едем?

– По дороге доложу... Машины уже готовят...

Выходят из дома и быстрым шагом направляются к месту захвата.

Рядом с перекрестком уже завершается работа. Спецназовцы при необходимости умеют действовать не хуже профессионалов автосервиса. С пострадавшей зеленой «Нивы» на белую переставляются колеса. Выбрасываются задние сиденья вместе с багажником, чтобы поместить там как можно больше бойцов. Основательно же помятый «Запорожец» от столкновения претерпел мало неудобств – не машина, а танк. Заднее расположение двигателя позволяет ему быть хорошим тараном. Он выезжает первым. Люди в «Запорожце» уже проинструктированы Паутовым, как сам майор докладывает Разину. «Нива» едет сразу после того, как сменят колеса.

– Эти, с белой «Нивы», не из отряда Абу Бакара. У них своя диверсионно-террористическая шобла. Обосновались небольшими группами в Грозном и в городах России. Готовятся проводить в России отравления с помощью рицина. Рицин им Бакар продавал и не подпускал к своему изготовителю. Потому машина ждала у перекрестка. За следующим перекрестком они расстаются и разъезжаются по разным ущельям. Костяк банды в настоящее время в соседнем селе. Дом покажет пленный. Шестнадцать человек... ОМОН уже выступил в оцепление. Но мы их опередим... «Запорожец» подождет нас на дороге, чтобы сразу не обратили внимания, что мы едем вместе.