Читать книгу "Рейтинг любви - Ирина Голицына"

– Хорошо, а дальше? – подбодрила ее соседка.

– Справа и слева от вашей двери – огромные пятна крови. Я бы даже осмелилась предположить, что это две лужи крови, – выдала Лена и замерла на другом конце провода.

– Хорошо, – машинально отозвалась Лилия.

– Так чего же хорошего? Тут убийством попахивает, – намекнула Лена.

– Так… – сосредоточилась на полученной информации Лилия. – Я попрошу вас, Лена…

– Взломать дверь? – с готовностью подсказала та.

– Нет. Побудьте дома полчаса, последите за моей дверью, а я позвоню участковому, пусть он придет и разберется, – приняла решение радиозвезда.

– Полчаса побуду, – не очень охотно согласилась Лена, – а потом мне надо бежать в салон красоты. Я на педикюр записалась.

«Везет же некоторым!» – по-бабьи позавидовала Лилия, пошевелив горячими пальцами ног в туфлях на высоченных каблуках. Но вслух произнесла: «Спасибо, Леночка» – и положила трубку.

Полученная информация ее огорчила. Делать нечего, надо звонить участковому Артуру Сергеевичу Зозуле. С этим тридцатилетним молодым человеком ей пришлось столкнуться, когда тот пытался отнять у мужа Барашка охотничье ружье. Короче, ее знакомство с участковым состоялось из-за истории, леденящей душу и печень. Барашек вовремя не перерегистрировал в Обществе охотников свое ружье, потому что по новым правилам нужно было сдать в качестве взноса не только деньги, но еще стог сена и грузовую машину березовых веников. Тут-то Артур Сергеевич Зозуля и взял Барашка на мушку: начал слать ему повестки, приглашая на свидания в собственный кабинет. Барашек начал исправно посещать участкового. На вопросы Лилии, о чем у него идут с милицией беседы, муж неизменно отвечал шуткой, а однажды признался, что Зозуля советует ему взять и подарить его ружье государству, так как неперерегистрированным оно считается огнестрельным оружием.

– Если я не решусь на подарок, Артур Сергеевич вызовет меня в суд, – бодро сообщил легкомысленный Барашек.

– В суд?! – возмутилась Лилия. – Тебе грозит стать подследственным? А потом – приговор, срок или денежный штраф?.. Нет, я лучше пойду знакомиться с Артуром Сергеевичем лично.

Лилия нашла к Зозуле индивидуальный подход: чтобы страж порядка отстал от ее мужа – подарила ему мешок яблок «Слава победителю». Это была самая любимая еда участкового.

Вот так они познакомились, а потом и подружились…

– Артур Сергеевич, добрый день, – интимно поприветствовала Зозулю Лилия.

– А-а, наша любимая радиозвезда! – обрадовался тот. – Сто-ять! Смир-но!

– Стоять смирно? – страшно удивилась Горная.

– Ох, да я не вам, Лилия Дмитриевна. Мне тут двух алкоголиков привели, они все время со стульев падают… Так что вы хотели?

– Артур Сергеевич, беда, у двери моей квартиры две лужи крови, а я на работе. Вы не могли бы выяснить, чья это кровь? – попросила Лилия.

– Ну вы даете, Лилия Дмитриевна! А вдруг убийство? Вы обязаны сию же минуту все бросить и приехать, я составлю протокол, вызову следственную бригаду, начнется делопроизводство…

– Сию минуту приехать не могу! Сделайте хоть что-нибудь! – умоляюще прошептала Лилия Горная, чтобы не мешать Ардальону Мозолькину брать интервью у Олега Макаровича, и дала отбой.

На часах – 15.15. До эфира программы «Перья и судьбы» ровно два часа. А радиостудия «Бим-бом», где трудится несчастный рекламный агент Саша Огуранов, находится в двух шагах от «Утреннего брыся». Надо успеть там побывать. Вдруг удастся раскрутить безумное дело с убийством 115 человек? Тогда «Ужастик для взрослых» будет спасен, а значит будет спасена и она, звезда эфира, мать и жена лилия Горная. Действовать, действовать и еще раз действовать!

Она выключила компьютер, взяла с подоконника сумочку, достала из ящика стола три листочка с начириканным от руки текстом сегодняшнего выпуска программы «Судьбы и перья», сунула их в сумочку и на цыпочках выбежала из комнаты.

Попы Ардальона Мозолькина и загадочного Макара Олеговича не дрогнули. Интервью шло полным ходом.

7

…Радиостудия «Бим-бом» находилась в довольно мрачном месте. Если бы отец Лилии Горной побывал здесь, он непременно интеллигентно выразился бы: «Клоака».

Из тихого узкого переулка радиоведущая свернула в низкую арку, затем оказалась во дворе – полутемном и старом.

Там стояли печальные уродливые деревца, о которых поэт написал бы «березоньки покляпые», разбитая песочница, сломанные качели и обшарпанные лавки, на которых в теплые вечера любят сидеть пенсионеры.

Лилия Горная довольно быстро нашла нужный подъезд, открыла перекошенную, давно некрашенную, облупленную дверь, ведущую на жутковатую полутемную лестницу. Радиостудия находилась на втором этаже, а дом, в который Лилия попала, был трехэтажный.

Надо отметить: с момента, как рекламный агент Саша Огуранов убежал от радиозвезды, прошло уже добрых два часа.

…Помещение радиостудии встретило госпожу Горную странной тишиной. Чудно. В том месте, где готовят рекламные ролики и разные передачи для радиоэфира, должно звучать много музыки, голосов, шумовых эффектов. Тут ничего подобного Лилии услышать не довелось. Гробовое безмолвие царило и в узком коридорчике, и в паре комнат с приоткрытыми дверями.

– Так, так, так, – подбадривающе прошептала сама себе радиоведущая. – Поищу-ка я людей, они обязательно должны присутствовать.

Действительно, за одной из приоткрытых дверей оказалась еще одна – железная, как в котельной. Лилия Горная бесстрашно навалилась на нее всем телом. Заскрипев, дверь медленно открылась, и молодая женщина увидела сразу пять человек, которые, сидя за круглым дубовым столом, молча курили, словно священнодействовали. Перед ними стояли баночное пиво, газированная вода, на одноразовых пластмассовых тарелках лежали бутерброды.

Компания состояла из двух женщин – одной худой, как линейка, другой – полной, уютной, чем-то напоминающей актрису Крачковскую; молодого лысого мужчины с нервными ноздрями и задумчивыми глазами; парня в зеленом длинном плаще, с круглыми очками на аккуратном носу и стройного чернобрового, черноглазого красавца неопределенных лет. Тыльная сторона ладоней последнего была покрыта густыми смоляными волосами, и эта деталь мгновенно наводила на мысль, что человек и животные – дети одной матери – фауны…

Публика пребывала в мрачном настроении.

Увидев Лилию Горную, мужчина с нервными ноздрями встрепенулся и вопросил:

– Уже? Опознали?

– Кого опознали? – не поняла радиоведущая. – Что значит уже? Если вы, уважаемый, хотите, чтобы у нас завязался диалог, предложите мне стул, налейте стаканчик газировки. Пиво не пью принципиально. Вы разве не знаете: искреннее хлебосольство творит среди людей чудеса.

Нервные Ноздри, услышав, как говорит Лилия Горная, буквально замер. Он отреагировал на голос радиоведущей «Утреннего брыся» точно так же, как в древнегреческие времена странники-моряки реагировали на голоса сирен: мужчина был очарован тембром ее голоса, вероятно, уловив в его модуляциях нечто заветное.