Читать книгу "Весенние игры в осенних садах - Юрий Винничук"

– Девушки, а хотите узнать, куда мы поедем в ближайший уик-энд? – спросил Олюсь.

– Ну-ка, ну-ка, интересно.

– В Краков.

– Ух ты! – обрадовалась Ульяна. – Вот только заграничных паспортов у нас нет.

– Чепуха! В понедельник даете мне фотки и украинские паспорта, а в четверг получаете заграничные.

Парень очень плохо реагирует на громкий смех из-за нашего стола. Он тушит сигарету, резким движением останавливает официанта и сует ему деньги. Затем встает, какое-то мгновение колеблется, бросает в нашу сторону прощальный выстрел-взгляд и выходит. Я не спускаю с него глаз, однако молчу. Но, оказывается, Олюсь тоже заметил его уход и подмигивает мне, с самодовольной улыбкой.

– Наливай, Юрко! Лидусик, а знаете, наш Юрко тащится от имени Христя.

– Правда? Почему?

– Его бывшую жену звали Христей.

– И что с ней?

– Он утопил ее в ванне.

– Шутите?

– Какие могут быть шутки? Я ему помогал.

– А куда дели труп?

– Выбросили в Полтву[2]. В лунные ночи по берегам Полтвы бродит ее неприкаянный дух в белом платье и тяжко стонет.

– Какой ужас!

Мы хохочем, как сумасшедшие. Олько сыплет анекдотами, я наливаю, время пролетает так незаметно, что когда Лида наконец опомнилась и оглянулась, то за столиком, где она прежде сидела со своим парнем, пьянствовала компания из «Радио-Люкса».

– О боже! А куда делся мой кавалер? – удивилась она.

– Уплыл в неизвестном направлении, – сказал я.

– Почему же вы мне не сказали?

– Я думал – он в туалет.

– Лидусь, не печальтесь, мы его здесь подождем, – по-свойски обнял ее Олюсь. – А теперь потанцуем.

И мы снова покачивались, и терлись, и скользили руками, не замечая вокруг никого, а когда я нырнул языком в Ульянино ушко, она застонала и прошептала:

– Веди себя прилично.

– Возле тебя невозможно вести себя прилично. И, кроме того, я ужасно голоден. Я, словно дикий зверь, готов тебя проглотить.

– Ах, ну конечно, я ведь забыла, что мы уже полгода в холостяках, – она разомкнула руки на моей шее и прижала ладони к моей груди, смеясь и слегка отталкивая. – Не стоит будить зверя. – И, заглянув мне в глаза, спросила: – И что? Неужели мы целых полгода хранили добродетель?

– А ты как думаешь?

– Думаю, что с таким приятелем, как Олюсь, очень тяжело не вляпаться в какую-нибудь веселую историю.

– Ошибаешься. Наоборот, мне приятно было осознавать, что вот сколько разных искушений вокруг, а я тверд, как камень. Волны страстей разбивались о мою грудь и откатывались назад. «Стоял, недвижим, как скала…» До нынешнего дня.

2

Так и прошел этот день в обществе девушек, пока в одиннадцать бар не закрылся и мы не повели наших барышень по домам. У подъезда мы с Ульяной полчаса лобызались, мои руки беспрепятственно шарили по ее сладчайшим ягодицам, а когда я коснулся пышущей жаром груди, Ульяна со смехом вырвалась и убежала вверх по лестнице, бросив на прощанье многообещающее:

– До за-а-втра!

Я был изрядно во хмелю и все же по дороге домой почувствовал, что должен выпить еще, иначе расклеюсь, меня вдруг охватила душераздирающая тоска по жене. В Винниках я купил бутылку шампанского и, плетясь полтора километра до дома, хлестал вино прямо из горла. Вокруг царствовала ночь, окна были темны, ни единой живой души не встретилось мне по пути. Я вливал в себя шампанское, весело размахивая бутылкой, и со стороны смахивал, наверное, на последнего алкаша. Но тоска нарастала, вино не глушило ее. Я задрал голову и увидел тихое звездное небо. Показалось, что душа моя вот-вот выпорхнет и умчится туда, к светилам. Но это была не душа, а проклятое шампанское – оно вырвалось из меня фонтаном заодно с перекисшим содержимым моего желудка.

3

Солнечным субботним днем автомобиль с двумя радостными парами мчался в направлении Каменки-Бузской. Впереди сидели Олько с Лидой и болтали без умолку сзади – мы с Ульяной, а за нашими спинами давил на подвески багажник, щедро упакованный напитками и закусками.

Я чувствовал себя превосходно, несмотря на вчерашний перепой. Вчерашняя моя ностальгия уже с утра показалась просто смешной. Да пошла она! Жизнь только начинается. Снова. Конечно, я уже не тот удалец, каким был семь лет назад, у меня появились залысины, седина, но ведь и энергия бьет ключом. Как говорится, седина в бороду – бес в ребро. Я снова готов к подвигам. К тому же пишу роман о мифической поэтессе и понемногу начинаю верить в ее существование и в нашу с ней встречу.

Если бы не сегодняшний пикник, я бы снова корпел над рукописью. А писал я не только роман, я еще и вымучивал на бумаге повесть, которую заказал мне Кривенко[3]для «Доступа».

– Сваргань этакий сюжет с секс-бомбой внутри, чтобы бабахнуло и потянуло на скандал. Чтобы сюда, под окна нашей редакции, приперлись депутации целок и импотентов с транспарантами и кричали: «Долой Винничука из нашего девственного города!»

Публикации моих «Дев ночи» и «Жития гаремного» закончились. Снова возникал заказ на скандал. Но я не знал, что писать. Каждое утро, просыпаясь, чесал репу и спрашивал себя: что же это должно быть?

Целое утро при мысли об Ульяне мой неуемный блудень, мой неустанный Ванька-встанька заступал на пост, но как только я переставал думать о ней, падал ниц. Сейчас в машине он снова встал в стойку. Неужто я сегодня ее не уломаю? В ее присутствии моя голова не хотела думать ни о чем другом, только о страсти, любви, ласках. Глазами я раздевал Ульяну, да разве только раздевал, я кромсал на ней одежду, срывал зубами пуговицы, резинки, даже шнурки. Боже, я еще никогда никого так не желал, как ее. Это было невыносимо.

Машина свернула на лесную дорогу, несколько минут мы тряслись по ухабам, пока не остановились на просторной залитой солнцем поляне. Неподалеку журчал ручей.

– Ну что, классное местечко? – напрашивался на похвалу Олько.

Мы достали из багажника покрывало, расстелили его на траве, девушки начали раскладывать продукты. Тем временем Олько позвал меня собирать хворост для костра. Отойдя в сторону, он заговорщически прошептал:

– Сценарий таков. Сейчас выпьем, перекусим и разведем костер. И тут я скажу, что мне позарез нужно позвонить во Львов. Мы сядем с Лидой в машину и укатим в сторону ближайшей почты. Маршрут мы, конечно, уточним и даже немного заблудимся… Понимаешь? Ну, а ты здесь тоже времени не теряй. Часа тебе хватит?