Читать книгу "Пожизненный срок - Лиза Марклунд"

«Ты ничего не сказала? Это послужит мне уроком!»

Да, он выключил вчера телефон, чтобы не слушать ее криков и плача. Но она могла отправить сообщение. Она могла сказать, что его дом сгорел.

«Не слишком ли многого ты хочешь?»

Он поднял трубку, решив позвонить ей и высказать, что по этому поводу думает, но тут вспомнил, что не знает ее номер. Он нашел его в записной книжке, набрал, но в ответ услышал ответ оператора «Телии».

У нее даже нет персонального ящика голосовой почты.

Он повернулся спиной к закопченным развалинам и пошел к машине.

Работа в отделе мало-помалу начала оживляться, но передача смены в шестнадцать часов прошла без особого подъема. Нине снова выпало патрулировать с Андерссоном, и она не видела причин возражать. Весь остальной молодняк ничуть не лучше.

Сейчас они все сидели в дежурке, и никто не хотел уходить до минуты молчания, назначенной на пять часов вечера. Нина прошлась по коридору, потом оглянулась, чтобы удостовериться, что ее никто не видит, и нырнула в комнату для допросов. Остановившись у двери, она прислушалась. В коридоре раздавался раскатистый бас Андерссона.

«Как мне с этим справиться? Как мне все привести в порядок?»

Она сняла трубку с аппарата и несколько секунд слушала гудок. Потом набрала десятизначный номер и принялась ждать.

В трубке на противоположном конце провода раздался чей-то приглушенный кашель.

— Здравствуй, это я, Нина.

Она слышала, как кто-то тяжело дышит и хлюпает носом в трубку.

— Хольгер, это ты?

— Да, — ответил отец Юлии.

Нина оглянулась, убедилась, что дверь закрыта, и села за пустой стол.

— Как вы? — тихо спросила она. — Как Виола?

— Она в отчаянии, — ответил Хольгер. — В полном отчаянии. Мы…

Он замолчал.

— Понимаю, — произнесла Нина, не дождавшись продолжения. — Вы что-нибудь слышали об Александре?

— Нет, ничего.

Снова наступило молчание.

— Хольгер, — сказала Нина. — Я хочу, чтобы ты внимательно выслушал то, что я тебе сейчас скажу. Я не должна говорить этого ни тебе, ни кому-либо другому. И ты можешь сказать только Виоле. Тот вызов приняла я. И оказалась в квартире Юлии первой. Я нашла Юлию на полу в ванной. Я позаботилась о ней и поехала с ней в больницу. Она не ранена. Хольгер, ты слышишь, что я говорю? У нее не было физических травм. У нее, конечно, тяжелый психологический шок, но это со временем пройдет. Хольгер, ты понимаешь, что я говорю?

— Ты… Что ты делала в квартире Юлии?

— Я была на дежурстве. И оказалась в ближайшей к месту преступления патрульной машине, поэтому откликнулась. Думаю, что я поступила правильно.

— Но где был Александр? Он был там?

— Нет, Хольгер. Александра не было в квартире, когда я вошла.

— Но… где же он?

Нина почувствовала, как к ее глазам подступают слезы.

— Не знаю, — прошептала она, чтобы не разрыдаться. — Вам кто-нибудь помогает? Вы с кем-нибудь говорили?

— Кто станет с нами говорить?

Да, он прав, никто. Хольгер и Виола не считаются родственниками жертвы, они — родственники предполагаемого убийцы. Едва ли государство раскошелится на психологов, которые бы с ними поработали.

— Я дежурю в субботу и воскресенье, — сказала Нина, — но в понедельник смогу вас навестить. Вы не против?

— Ты для нас всегда желанная гостья, — заверил Хольгер.

— Я не хочу мешать, — сказала Нина.

— Ты никогда нам не мешаешь. Мы будем очень рады твоему приезду.

В трубке снова повисло молчание.

— Нина, — произнес наконец Хольгер, — это она его застрелила? Его застрелила Юлия?

Нина перевела дух.

— Я не знаю, но похоже, что да. Прокурор потребовал ее ареста.

Отец Юлии несколько раз тяжело вздохнул.

— Ты знаешь за что?

Нина поколебалась. Ей не хотелось лгать.

— Я ни в чем не уверена, — сказала она. — Но думаю, что в последнее время у них были проблемы. Юлия мне о них почти не рассказывала. Она что-нибудь говорила вам?

— Ничего, — вздохнул Хольгер. — Ничего такого, чтобы мы поняли, что дело приняло такой серьезный оборот. Примерно год назад она говорила, что это стыд, что Давиду не нравится Бьёркбакен, но ничего другого не говорила…

В коридоре послышался шум, потом голос Андерссона.

— Мне надо идти, — сказала Нина. — Звони мне на мобильный, ты слышишь, Хольгер? Звони в любое время…

Электронный сигнал буравил мозг. Аннике нестерпимо захотелось заткнуть пальцами уши.

Часть денег, которые дала ей Берит, она израсходовала на покупку новых электронных игр для детей. Теперь они сидели в изголовье кровати, и каждый прилип взглядом к своему экрану. Эллен играла в «Принцессу», а Калле — в гольф с Супермарио. Игра сопровождалась жужжанием, звонкими ударами и щелчками.

Теперь она планировала свое будущее на периоды не продолжительнее двух минут. Так ей было спокойнее.

«Сейчас я куплю новую сумочку. Сейчас мы пойдем есть сосиски. Сейчас мне надо позвонить…»

В этот момент рядом действительно зазвонил телефон, заставив Аннику подпрыгнуть от неожиданности. Она встала, прошла в ванную и сняла трубку.

Звонил инспектор уголовного розыска К.

— Откуда ты узнал, что я здесь?

— Я говорил с Берит. Речь шла о пожаре в твоем доме. Судмедэксперты и криминалисты только что вернулись и дали предварительное объяснение причины. Степень разрушения и взрывной характер распространения огня говорят о том, что очаги возгорания возникли сразу в нескольких местах и, вероятно, на двух этажах. Что, в свою очередь, позволяет говорить об умышленном поджоге.

— Но я тебе это уже говорила! — живо воскликнула Анника. — Я его видела, я знаю, кто это сделал.

— Кто?

— Гопкинс. Сосед. Он стоял в кустах и смотрел, как горит дом, когда мы уезжали.

— Полагаю, что ты ошибаешься. Тебе стоит крепко подумать, прежде чем указывать на кого-то пальцем. Поджог — это серьезное обвинение, одно из самых тяжких преступлений по уголовному кодексу. За поджог можно получить пожизненный срок.

— И поделом, — огрызнулась Анника.

— Жульничество со страховкой на случай пожара — тоже серьезное обвинение, — сказал К. — Мы тщательно расследуем каждый случай пожара.

Анника презрительно фыркнула.

— Ничего у вас не выйдет, даже не пробуйте, — сказала она. — Я точно знаю, что произошло. И потом, у вас, по-моему, много других важных дел, кроме моего пожара. Например, нобелевские убийцы, не так ли? Или убийство Давида Линдхольма. Кстати, вы нашли мальчика?