Читать книгу "Камень Звезд - Элисон Бэрд"

— Здесь часовня, — сказал ее кузен, показывая на массивные двустворчатые двери из дуба в конце коридора. — Сейчас там все молятся. Иди туда.

— И ты тоже? — спросила она, чуть сжавшись. Он покачал головой:

— Я хочу вернуться в город до темноты. Давай, — подбодрил он ее. — Все студентки Академии там будут. Главная у них — такая высокая с каштановыми волосами, Арианлин ее зовут. Хороший человек, она за тобой присмотрит. Я с ней познакомился в последний раз в увольнении — я тогда пришел спросить о твоем письме, и мы с ней очень подружились. То есть настолько, насколько могут позволить мне монахини.

Эйлия едва заметно улыбнулась:

— А я-то думала, откуда ты столько про эти места знаешь? Он улыбнулся широко:

— Передай ей от меня привет. — Какая она маленькая и беззащитная, подумалось ему. Большие глаза вытаращены от страха, волосы изо всех сил зачесаны назад. Он подумал о том, что может ждать ее впереди, и запнулся. Потом сказал вот что: — Эйлия! Я тебя прошу, запомни одну вещь.

— Какую?

— Насчет Большого острова. Говорят, он меняет всех, кто на нем живет. Кусочек его гранита — в наших душах, и вот почему островитяне такие суровые, мрачные и упрямые. Так говорят, но в этих разговорах больше правды, чем многие думают. Остров действительно делает нас крепкими, крепкими, как камень, вот почему мы можем выдержать такое, что не под силу другим. Мягкую землю сдувает ветром, но камень остается. Никогда об этом не забывай.

Сделав над собой усилие, он повернулся и пошел прочь по коридору, — на ходу он насвистывал веселый мотивчик, — не столько для нее, сколько для себя.

Эйлия провожала его взглядом, пока он не свернул за угол и не скрылся из глаз. С чувством тяжелого одиночества она пошла к массивным деревянным дверям, отворила одну створку и вошла в церковь. Там сидели рядами молодые люди — мужчины и женщины, и кое-кто поднял голову, глядя на вошедшую. Только она их почти и не видела. Все ее внимание захватила сама капелла.

Конечно, она и близко не была такой большой и внушительной, как Высокий Храм в Раймаре, но и у нее была своя красота и свое величие. Эйлии казалось, будто она стоит в лесу — в лесу, сделанном из камня. Большие колонны как стволы столетних деревьев, и ветви их сплетаются в высокие своды каменной листвы. Подобно птицам, парили в этих ветвях ангелы, схваченные ваятелем в замершем миге полета. А прямо перед ней горел на алтаре Священный Огонь: вечное Пламя Веры, коему никогда нельзя погаснуть, и для того его постоянно поддерживают священнослужители. Жаровня стояла на мраморном жертвеннике, за каменным экраном с отверстиями амбразур — это и были священные врата, куда вход разрешен лишь посвященным клирикам. Для мирян же занавешенная дверь символизировала пределы людского знания и запретная святая святых, обитель божественной тайны. На мраморных парапетах стояли бронзовые фигуры ангелов в рыцарских доспехах. Самый большой из них, как знала Эйлия, и был святой Атариэль, покровитель ордена, в который когда-то входили паладины. У ног его валялся свергнутый за дерзостную попытку штурмовать небо Модриан-Валдур: извивающееся тело с крыльями нетопыря, получеловек-полудракон. Пока Эйлия глазела на статуи, чисто и ясно ударил колокол на колокольне.

Это не было восстановленное здание — такой же, как была, осталась церковь Халдариона, сохраненная людьми Браннара Андариона во время осады крепости. Здесь рыцари-священнослужители молились вместе с другими монахами, и перед ними находилась фигура ангела-воина, божественного образа для подражания. Сейчас же сюда на молитву сходились школяры Академии вместе с монахами и мальчиками из монастырского приюта. Когда Эйлия вошла в центральный проход, хор мальчиков запел первый гимн службы. Она поначалу их не видела — галерея хора находилась прямо над ней и позади. Чистые высокие голоса нисходили будто со сводчатого потолка, из уст каменных изображений.

Ошеломленная, она села на ближайшую скамью. Гимн кончился, снова отчетливо и ясно прозвонил колокол за священными вратами, и процессия клириков направилась в святилище. Благоговейному взору Эйлии они казались неземными созданиями. Все, кроме одного, были облачены в серые монашеские рясы с клобуками. У последнего же сутана была белой — белизна рукоположенного священника. Наверное, капеллан, хотя выглядел он очень молодо — чуть-чуть за двадцать, не больше. Когда монахи расселись на скамьях, он вышел и встал возле алтаря, озаренный языками Священного Пламени. Эйлия не могла отвести от него зачарованных глаз. Он был красив — нет, более того, прекрасен. Такого слова она никогда еще не употребляла по отношению к мужчине. Лицо чисто выбрито, глаза темно-синие, волосы белокурые — не льняные, а золотые, и с ярким блеском этого металла. Колеблющееся пламя бросало на кожу алебастровые отсветы, нимбом сияло в волосах и искрилось в глазах, так что они стали будто синим ядром пламени горящей свечи. Будто тот же художник, что отлил идеальные черты бронзового архангела, вылепил и это лицо.

Эйлия глядела, завороженная. Потом он отошел, и мгновение миновало, но, хотя вряд ли это длилось дольше двух вдохов, Эйлия знала, что у нее в памяти этот миг останется навсегда. Еще долго после того, как клирики закончили литургию и удалились за тот же занавес, она сидела в том же блаженном состоянии. Нет сомнения, что это ангел предстал перед ней. Пусть смертный, но все равно ангел. Ибо ангелы — вестники, и этот явился к ней как посланец царства красоты, большого мира, о существовании которого она и мечтать не смела.

Молящиеся уже шли к выходу из церкви, и Эйлия, придя в себя, поспешно встала и пристроилась в конце группы студенток, выходящих в холл. И сколько же их здесь было, и все говорили одновременно! И какие же на них были красивые платья! Сама Эйлия была одета в платье соискательницы, которое сшила ей мать. Оно вполне удовлетворяло требованиям монахинь — белое, с длинными плотными рукавами, со стягивающим корсетом и широкой юбкой до лодыжек. Но сшито оно было наспех и из самой дешевой ткани, какая только нашлась в доме. Рядом с дорогими атласными или парчовыми платьями других девушек оно выглядело как мешок. И у всех у них волосы не были убраны назад, а спадали локонами или косами, украшенными лентами. Значит, в Маурайнии девушки вообще волосы не зачесывают? Она почувствовала себя провинциальной деревенщиной, и вдруг вспомнилось, что сказал Джеймон: как правило, в Академию попадают только дочери богатых семейств.

Увидев идущую за ними Эйлию, девушки прервали разговор. Одна из них, с каштановыми волосами, повернулась к ней:

— Могу я чем-нибудь тебе помочь?

— Я ищу старосту студенток, — ответила Эйлия, преодолев застенчивость.

— Я Арианлин Река, — ответила собеседница. — Что ты хотела?

— Я… я новая студентка, — промямлила Эйлия. — Кузина Джеймона Моряка.

Тут же ее оглушил шум недоверчивых возгласов:

— Что она сказала?

— Как это студентка?

— Чья кузина?

— Как тебя зовут? — спросила властным голосом худощавая девушка с темными волосами.