Читать книгу "Черная Земля - Кирилл Довыдовский"

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Славный обед. Два, три или четыре «плюезубых» – это намного лучше, чем один. Правда, если такие окружат и плюнут…

– Лучше обойти их стороной, – произнесла Кесса.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Осторожно ступая, мы начали двигаться чуть в сторону.

– Почему они не плюют? – Мик озвучил мои мысли.

– Это не обязательно. – Кесса говорила так же тихо. – Мы ведь слышали их только один раз. Может, ему вовсе не нужно кричать, чтобы начать раздуваться. Или наоборот, они все время кричат.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

Кажется, на этот раз было ближе.

– Это другой звук, – неожиданно сказал Олм.

– Кьяк-на! Кьяк-на!

– В смысле? – не понял Мик.

– Тихо, – оборвал я его.

Не знаю как насчет «ветродуев», но что-то там было, это точно. Я вынул из ножен меч.

– Идем быстрее.

Мы успели сделать всего несколько шагов, как… Откуда-то из леса вылетело копье. Я легко отбил его.

– Вперед!

Только я крикнул, как по лесу тут же раздалось громогласное человеческое:

– Ун’га!!!

Крик появился, казалось, сразу со всех сторон – и какого черта я почувствовал их так поздно?!. В нас летели новые копья. Мы побежали, и тут же Мик чуть не нарвался на очередной снаряд.

– За мной!

Я бежал дальше, стараясь перехватить и те копья, что летели мимо меня. Я заметил приготовившегося к прыжку «змеекота»… Пришлось потратить на него кинжал. Протаранив какие-то кусты – к счастью, «кусачих карманов» там не оказалось, – мы вырвались на относительно пустую площадку.

– Ун’га!!!

Мы вывалились из-за деревьев, и… нам в лицо летела широкая, напрочь переплетенная сеть. Всегда отличный ход. Разрубить сеть на лету и так дело почти нереальное, а уж если меч так себе…

Практически на ходу приседая на колено, я опускаю меч близко к земле и, резко ударив ступнями, одновременно выбрасываю вверх и руку, и все тело.

Толчок с бешеной силой тянет вверх: от малейшего касания со сталью туго сплетенные жгуты лопаются один за другим. Сеть распадается, я взлетаю на два метра выше – и только тогда начинаю падать. Сначала резкое замедление происходящего вокруг, а после возвращение в привычный ритм, – и оба состояния кажутся абсолютно естественными.

Падаю, сразу уворачиваюсь от чего-то, приседаю низко к земле. Пара резких движений: меч идет слева направо, а потом вперед и вверх – две темные фигуры, едва возникнув из тьмы, тут же валятся на землю. Еще один, подобравшись почти в упор, успевает метнуть копье. Отвожу его вбок рукой: деревяшка ломается с глухим треском. Крутанувшись вокруг своей оси и тут же поднявшись на ноги, достаю еще одного. Разворот – и метательный нож ударяет в грудь последнего противника.

– Все живы?

Наверняка кто-то из них еще поблизости. Чувства кричат: «Рано расслабляться»! А вот ощутить опасность точнее не удается…

– Да…

– Да не удивляйся ты, Кесса, я же говорил тебе, что Кай почти такой же крутой, как я…

– Олм, с тобой все в порядке?

Я заметил у него на боку свежий порез. Кровь почти как у человека – густая, липкая, темного цвета, только, кажется, склоняется больше к синему цвету, нежели к красному.

– Все в порядке.

– Что это за… э-э… злобные личности? – Мик нервно оглядывался по сторонам.

– Местное население.

– На игов смахивают.

– Не, те хоть немного были на людей похожи. Эти полные психи…

Я изо всех сил старался почувствовать «волны», разделить «тепло». Кажется, этим туземцам как-то удавалось закрыться. Шаманы?..

Внезапно неясное размытое «тепло», которое я ощущал, разделилось на огоньки. Их было много. Больше полусотни.

– Ун’га!!!

– Бежим! – не объясняя, я сорвался с места. Остальные – следом.

Мы мчались. Олм выбирал путь неплохо, а вот Мик с Кессой, несмотря на факелы в руках, то и дело спотыкались. По сравнению с лесом гуаков, здесь наша скорость заметно снизилась. Хоть и светлее, но едва заметно, а вот земля цепляется за ноги каждым крючком.

– Так не уйти! – Кессе удалось перекричать все остальное.

Я остановился, чтобы поднять на ноги Мика. Все лицо у него было в царапинах.

Кесса права, но… не сражаться же сразу со столькими! Я выдержу какое-то время, но что это даст здесь, посреди леса? Да и остальным не очень поможет…

– Туда! – крикнул я, толкая Мика вперед.

Туземцы подбирались к нам почти со всех сторон, но все же небольшой зазор оставался. Если бы мы свернули немного левее и чуть прибавили в скорости…

Я схватил за руку Мика. Мгновенно сообразив, Олм обхватил за запястье Кессу. Он должен помочь ей не спотыкаться.

– Ун’га!!!

Зов настигал. Кесса, кажется, повредила ногу: Олм почти тащил ее. Пришлось обежать какие-то особенно густые кусты: мы существенно потеряли во времени. Отрыв, если и был, сошел на нет. Крики стали ближе, но копья больше не летели. Живыми хотят взять?..

– Твою ма… – Я-то успел подпрыгнуть на необходимые полметра, а вот Мик влетел в выросшую из тьмы преграду на полном ходу. Я держал его за руку крепко, так что мы пострадали одинаково. Перевернувшись в воздухе, крепко врезались сначала друг в друга, а потом и в землю. Тут же нас нагнали Олм с Кессой. Они тоже упали, но, кажется, мягче. Лес неожиданно кончился: под нами и вокруг была только голая земля.

– Ун’га!!!

Мы постарались тут же вскочить… Не тут-то было. Мика подвела нога. Он вроде бы побежал, но уже метров через двадцать обнялся с землей прочно. Честно, как подобает другу (проклятая доблесть!), я стал взваливать Мика себе на спину…

Неожиданно звуки позади оборвались. Ни криков, ни топота. Мика пришлось уронить. Я развернулся, ожидая какой-нибудь гадости…

– И чего они стоят? – спросила Кесса.

Черный, но все же отличимый на общем фоне ряд вооруженных голых тел замер. Я был уверен: даже на тренировках у Киото мне не удавалось показать подобного недвижения. Текли секунды, минуты… Наконец темная шеренга стала редеть. Поворачиваясь к нам спиной, они уходили по одному, пока перед нами не остался последний. Он смотрел…

– Ун’гха.

Воткнув в землю копье, он резко развернулся, отчего длинные космы взметнулись почти параллельно земле, и скоро скрылся во тьме.

– И почему они остановились? – Кесса не отрываясь смотрела туда, куда ушло племя.

– Черт их знает…

Я поводил головой из стороны в сторону. Если раньше нас окружал лес, густой более или менее, то теперь – только сумрак, на расстоянии в две-три дюжины метров сгущающийся во мрак.