Читать книгу "Пленники ночи - Лоретта Чейз"

— Мне бы вообще не хотелось вас беспокоить. Я сожалею, что доставляю вам столько хлопот.

— Чепуха. Как обычно, ты оставляешь мне слишком мало работы. Все эти годы ты всегда поступала разумно. Мне остается лишь сожалеть, что твой брак с Фрэнсисом Боумонтом потребовал от тебя так много смелости и мудрости. Он умер, а неприятности продолжаются.

— У меня были бы еще большие неприятности, если бы он на мне не женился, — возразила Лейла. — И мне было бы гораздо труднее, если бы вы меня не простили — и не помогли бы мне почувствовать себя более уверенно.

Никогда Лейле не забыть тот день, десять лет тому назад, когда ей пришлось объяснять, почему вопреки протесту Эндрю она должна выйти замуж за Фрэнсиса Боумонта. До сих пор перед ее глазами стоит расстроенное лицо Эндрю, которому Лейла призналась, что потеряла девственность. Она приготовилась к тому, что признание вызовет у Эриара отвращение, но он лишь посмотрел на нее печально и сказал, что ее отец тоже был подвержен сильным страстям и тоже не мог с ними бороться.

Лейла заплакала от стыда, сознавая, что так легко оступилась и тем самым разочаровала своего опекуна. Но Эндрю объяснил ей, что она не виновата; что все это случилось лишь по молодости и потому, что ее некому было защищать и направлять. Фрэнсис Боумонт не должен был злоупотребить ее доверием, но таковы мужчины: если их только немного поощрить, они непременно пользуются предоставленной возможностью.

Тогда Лейла заплакала еще сильнее. Она поняла, что каким-то образом, должно быть, дала повод и предоставила Боумонту эту возможность. Ведь она его не избегала. Наоборот, она увлеклась этим красивым опытным мужчиной, который уделял столько времени бедной, одинокой молодой девушке.

«Надеюсь, все к лучшему, — утешал ее Эндрю. — У тебя по крайней мере будет муж, который станет о тебе заботиться. И теперь ты поняла, как легко оступиться, и будешь более осторожна».

Лейла клятвенно обещала, что будет осмотрительна. Она понимала, что очень легко могла оказаться на панели — такое случается со многими девушками, попавшими в беду. Но она выйдет замуж за Фрэнсиса и больше никогда не позволит себе ошибиться. Лейла непременно докажет, что она не такая, каким был ее отец.

До сих пор ей это удавалось.

Но лишь до сих пор.

— Все это было очень давно, — сказал Эндрю, словно увидел по глазам Лейлы, что она вспомнила о прошлом. — Не будем больше об этом говорить, хотя смерть всегда пробуждает в нашем сознании прошлое. — Эриар встал. — Что нам сейчас нужно, так это выпить горячего чаю и поболтать с леди Кэррол, чтобы поднять настроение. Я дам тебе несколько необходимых юридических советов, а Фиона, я не сомневаюсь, предложит сто способов, как свести с ума коронера[2].

Благодаря Исмалу расследование причин смерти Фрэнсиса Боумонта было одним из самых великолепно организованных зрелищ в недавней истории Англии.

Он сам лично отобрал медицинских экспертов, проанализировал результаты вскрытия, изучил многочисленные письменные показания и определил, в каком порядке будут вызваны свидетели. Хотя ни коронер, ни присяжные заседатели об этом не догадывались, расследование закончилось, как только первый свидетель — граф Эсмонд — дал показания.

Поскольку в трупе Фрэнсиса — естественно — не было найдено ни капли синильной кислоты, Исмалу оставалось лишь опровергнуть домыслы миссис Демптон, и с той минуты смерть от несчастного случая стала единственной версией смерти Боумонта.

Особого труда это не составило. Исмал оценил слабые стороны показаний экономки, когда слушал, как она отвечала на вопросы Квентина. Все, что было нужно, — это сделать несколько загадочных намеков во время дачи собственных показаний и тем самым направить в нужное русло последовавшие за этим вопросы коронера к миссис Демптон.

Сразу же после того, как его допросили, Исмал исчез и скоро вернулся переодетым в захудалого констебля как раз в тот момент, когда миссис Демптон рассказывала, каким святым человеком был ее хозяин, а хозяйка — орудием в руках сатаны. Экономка упорно отрицала то, что было известно всему свету — включая коронера: что Боумонт почти все время спал под действием наркотиков, что он вообще принимал наркотики и почти все свое время проводил в борделях, игорных домах и притонах курильщиков опиума.

Следующим допрашивали мистера Демптона. Но он не добавил ничего существенного, кроме того, что миссис Боумонт послала за доктором и своим поверенным.

Квентин, который давал показания после мистера Демптона, заметил, что поскольку мистер Эриар был опекуном миссис Боумонт, она, естественно, обратилась к нему в трудную минуту.

Соседи ничего не видели и не слышали.

Затем показания один за другим — а их было шестеро — давали медики. Исмал знал, что они не обнаружили в организме Боумонта синильной кислоты, потому что это практически было невозможно даже при более благоприятных обстоятельствах. В случае же с Боумонтом потребовалась бы минимальная доза: симптомы отравления синильной кислотой и опиумом были схожи, а внутренние органы Фрэнсиса уже были непоправимо поражены алкоголем и наркотиками. Именно этим, а также частыми головными болями, которые испытывал Боумонт, эксперты-медики объясняли нехарактерное расширение зрачков. Двое врачей даже утверждали, что Боумонт умер естественной смертью. Доза опийной настойки не оказалась бы фатальной, если бы не плачевное состояние органов пищеварения.

«Да-а, мадам правильно выбрала яд», — подумал Исмал. Чего он не мог понять, так это того, что она не рассчитала время. Очевидно, она действовала в состоянии аффекта. А ведь отравление, особенно такое, какое выбрала она, требовало более тщательной подготовки.

Боумонта нашли спустя несколько часов после того, как он умер. Это означало, что мадам, верно, отравила его сразу после ссоры. Но как ей удалось так быстро найти синильную кислоту? Может быть, она прятала ее в студии? Тогда это свидетельствовало бы о том, что она планировала убийство заранее, а значит, выбрала не самое подходящее время. Зачем, в самом деле, затевать перед убийством шумную ссору.

Именно время убийства беспокоило Исмала. Том Демптон, находившийся на первом этаже, услышал шум и грохот в комнате хозяина в то же самое время, когда его услышала и мадам — через несколько минут после того, как хозяин вернулся в свою комнату и закрыл дверь. Но как же тогда она, черт возьми, это сделала? И она ли это сделала? А как же чернила?

Все же что-то не сходилось.

Все семь дней Исмала мучили эти мысли. Но воля и гордость не позволяли ему пойти к мадам Боумонт и начать задавать ей вопросы или манипулировать ею, пустив в ход весь свой обширный запас трюков, чтобы вырвать у нее ее секрет. Поступить так было равносильно признанию того, что его загнали в тупик. Но за десять лет он ни разу не сталкивался с проблемой, которую не мог бы решить. И сейчас он присутствовал на процессе, исход которого был предопределен только для того, чтобы изучать Лейлу и увидеть, не выдаст ли она себя жестом или какой-нибудь фразой, тем самым давая ключ к разгадке. Скоро наступит очередь ее показаний. И тогда-то Исмал и получит ответ.