Читать книгу "Орел-завоеватель - Саймон Скэрроу"

Батавам, набранным из недавно покоренных племен в низовьях Рейна, как и всем такого сорта солдатам, поручались вспомогательные задачи, например дразнить и изводить врага, отвлекая его на себя до тех пор, пока регулярные легионы не смогут сблизиться с ним для нанесения сокрушительного удара. Если повезет, они доберутся до дальнего берега и построятся, прежде чем разведчики врага успеют сообщить о них своим вождям, а те бросят своих людей им навстречу. Плавт не сомневался в том, что Каратак разместил вдоль берега, на несколько миль и левее, и правее, своих наблюдателей, однако рассчитывал, что варвары, при их низкой организованности и дисциплине, вряд ли сумеют быстро и слаженно отреагировать на атаки с нескольких направлений.

Как только ниже по течению что-либо затеется, будет подан сигнал к фронтальной атаке. Прямо под Плавтом, у подножия сбегавшего к броду холма, неподвижно и молча, сплоченными рядами стояли дожидавшиеся приказа о штурме вражеских позиций солдаты Девятого легиона. Ему было хорошо знакомо ощущение холодного сосущего страха под ложечкой, перед атакой охватывавшего чуть ли не каждого из бойцов. В молодости Плавту не раз доводилось испытывать этот страх, и теперь он благодарил богов за то, что те дали ему дослужиться до командующего армией. Разумеется, должность командующего была сопряжена с другими страхами и тревогами, но, по крайней мере, избавляла от физического ужаса перед рукопашной схваткой.

Скользнув взглядом налево, вверх по реке, он вперил взгляд в поросшие мрачным лесом отроги. Под ними вода если и серебрилась, то проблесками. Где-то там находился продвигавшийся к вражескому флангу Второй легион. Но с наблюдательного пункта никаких признаков этого продвижения пока что не замечалось.

Плавт нахмурился.

Если Веспасиан сумеет в соответствии с планом расчетливо и ко времени вывести своих людей на условленную позицию, победа над Каратаком, считай, у римлян в кармане. Но ежели его что-то задержит, бритты наверняка отобьют фронтальный натиск Девятого, батавы же, оказавшиеся без поддержки на вражеском берегу, будут изрублены в куски.

Судьба сражения зависела от Веспасиана.

ГЛАВА 9

Вокруг погруженной в воду морды животного расходилась легкая рябь. Лошадка была маленькая, но крепкая и, судя по лоснящимся бокам, хорошо ухоженная. Спину ее покрывала схваченная ремнями плотная шерстяная попона, над которой виднелся ободок притороченного с другого бока щита.

Обернувшись к своим людям, Катон жестом велел им затаиться, а сам с осторожностью привстал, выставив над огромным стволом одну голову, и, затаив дыхание, словно оно могло его выдать, принялся тщательно изучать обстановку. На виду никого не было, и юноша мысленно выругался. Лошадь не могла сама себя привязать, раз она здесь, должен быть рядом и всадник. Он где-то поблизости, не иначе.

Катон поплотнее обхватил древко своего метательного копья.

Тут в нескольких локтях от него кто-то кашлянул, и прежде чем встрепенувшийся Катон успел отреагировать, за стволом что-то зашевелилось и на ноги медленно поднялся, подтягивая грубые шерстяные штаны, человек.

— Ох, дерьмо! — Катон стал поднимать свое копье.

Человек развернулся. Глаза его сердито сверкали, зубы хищно скалились из-под рыжих усов. Бронзовый шлем венчал жесткие спутанные космы. На какой-то миг оба противника замерли, но бритт вышел из замешательства первым. Схватив Катона за плечевые ремни, он мощным рывком перетащил его через ствол и швырнул наземь, да так, что вышиб у него из легких весь воздух. Удар кулака в зубы довершил дело, юноша на мгновение лишился чувств. Потом послышались крики, зрение восстановилось, и он увидел, что стоящий над ним с занесенным мечом враг злобно оборачивается назад. Потом варвар исчез, а сильные дружеские руки помогли Катону сесть.

— Ты в порядке?

— Не дайте ему уйти! — задыхаясь, с трудом выговорил Катон. — Остановите его.

Пиракс резко оттолкнул своего оптиона и побежал вдогонку за варваром. Остальные поспешили за ним.

К тому времени, когда Катон оправился настолько, что смог встать, все было кончено. Бритт лежал ничком у воды, локтях в десяти от своей лошади, с парой дротиков в спине. Лошадка сдернула поводья с привязи и попятилась, нервно поглядывая на чужаков и, по всей видимости, ожидая, что хозяин вот-вот поднимется и успокоит ее.

— Кто-нибудь, заберите лошадь, — велел Катон. Только и не хватало, чтобы лошадь без всадника убежала и попалась на глаза вражеским наблюдателям.

Один из его людей, отстегнув щит и шлем, тихонько направился к лошади.

Пиракс снова взял своего оптиона за руку.

— Все в порядке, Катон?

— Жить буду.

— Ты чуть было не приложился макушкой вот к этому бревнышку. — Пиракс кивнул на ствол.

— Ничего смешного.

Катон потрогал пульсировавшую от боли челюсть и увидел на руке кровь, та сочилась из рассеченной губы.

— Ублюдок!

— Могло быть и хуже. Радуйся, что он тебя вообще не пришиб.

— Надо же, как я его не заметил!

Катон начал краснеть.

— Ничего страшного, со всяким бывает. Главное, он обнаружен, обезврежен и своих уже не предупредит.

— Спасибо, — буркнул Катон.

Одного человека он послал к излучине вести наблюдение, а сам стал обдумывать ситуацию. Прежде всего нужно было избавиться от тела и от лошадки. С телом затруднений не возникло — его запихнули под все тот же ствол дуба, присыпав галькой и ветвями. Сложнее обстояло дело с кобылкой. Когда животное изловили и надежно привязали к тому же пеньку, Катон, скрепя сердце, обнажил полученный в наследство от Бестии меч с рукоятью из слоновой кости и осторожно приблизился. На сердце у него скребли кошки, а умные, испуганные глаза лошади лишь осложняли задачу.

— Ну давай, маленькая, — тихонько бормотал он. — Даний покончим со всем побыстрее.

Подняв клинок, он подошел к лошади сбоку, выискивая, куда нанести смертельный удар.

— Оптион!

Катон оглянулся и увидел Пиракса, указывавшего на высланного вниз по течению наблюдателя. Тот энергично махал руками, чтобы привлечь внимание. Катон помахал ему в ответ, и солдат снова припал к земле.

— Подожди здесь. Последи за лошадью, чтобы не зашумела.

Катон поспешил вперед. Последние несколько шагов он сделал, низко пригнувшись, и залег рядом с наблюдателем. За излучиной реку перегораживала небольшая запруда. К валунам и застрявшим между ними бревнам и веткам люди добавили еще кое-что, превратив таким образом естественные наносы в наполовину рукотворную переправу. Шум переката долетал до затаившихся римлян. Но внимание наблюдателя привлекла не сама запруда, а находившаяся далеко за ней группа всадников. Прямо на глазах у Катона один из них отделился от товарищей и поехал вдоль берега к перекату. При этом он, поднося сложенные чашкой ладони ко рту, беспрестанно выкрикивал что-то, не различимое из-за шума воды.