Читать книгу "Катастрофа на Волге: Мемуары адъютанта Ф. Паулюса - Вильгельм Адам"

— Завтра к нам присоединяется XXIV танковый корпус, который раньше входил в 4-ю танковую армию, — ответил Паулюс. — Но что получается? Одну дыру залатали, в другом месте — прореха.[25]

Критически мыслящий генштабист, Паулюс не мог не заметить слабости и авантюризма гитлеровской стратегии. Его это тревожило, терзало. Но он был солдат с головы до ног, верил в свой опыт и полагался на свои войска. Он надеялся исправить упущения и просчеты верховного командования.

Я ушел в свою палатку, чтобы оформить списки представленных к награждению Рыцарским крестом и золотым Немецким крестом. Разговор с Паулюсом не выходил у меня из головы. Только бы не сдал физически — выглядел он больным. Глубоко задумавшись, я остановился перед географической картой, натянутой на плотный картон, которая всегда висела рядом с моим рабочим столом.

Красная Армия отступала дальше на восток. Все больше и больше отдалялись мы от наших баз снабжения, все неблагоприятнее становились для наших дивизий условия боевых действий. Одноколейная железная дорога, имевшаяся в нашем распоряжении, — вот единственная наша транспортная артерия. Снабжать войска становилось все труднее. Пойдут дожди, и, как это было уже не раз, машины с тяжелым грузом застрянут в грязи.

Транспортных средств армии едва хватало для того, чтобы по этим большим перегонам доставлять войскам боеприпасы, горючее, продовольствие и прочее. Застопорится доставка горючего — задержится наступление, зачастую на многие дни. Начальник штаба бушевал, но ответственный за снабжение квартирмейстер был бессилен. Не раз бывало, что транспорт с горючим, предназначенный для нас, забирали и отправляли группе армий «А». Протесты квартирмейстера и даже командующего армией во внимание не принимались.

Меня вызвали к Паулюсу. Его квартира находилась в маленьком домике с сенями и состояла из двух комнат — одной более вместительной, другой поменьше. В большой комнате Паулюс работал за прямоугольным столом, у которого иногда стоял стул. За рабочим местом Паулюса была установлена доска, к которой кнопками прикалывалась карта обстановки. Личный адъютант главнокомандующего был обязан следить за тем, чтобы на карту наносились последние данные. Перед этой картой и стоял Паулюс, когда я вошел в комнату.

— Несколько минут назад мне звонил начальник штаба группы армий генерал пехоты фон Зоденштерн. Примерно через полчаса сюда вылетит генерал-полковник фон Вейхс. Он собирается нас навестить. Начштаба уже приказал, чтобы на нашем полевом аэродроме выложили сигнал для посадки. Доставите генерал-полковника сюда на моей машине. Выезжайте сейчас же и проследите, чтобы на аэродроме все было в порядке. Мой водитель подъедет на машине к вашей палатке.

Этот временный аэродром — кусок степной земли, на котором были только самые необходимые указатели, — находился неподалеку от деревни, где расположился командный пункт армии. На краю его стоял один «юнкерс-52» да еще несколько самолетов связи и «шторхов», которыми пользовался наш штаб. Я ждал вместе с командиром нашей авиационной эскадрильи на поле возле сигнала для посадки, который был выложен в форме буквы «Т» белыми полотнищами. Показался самолет. Он летел очень низко, описал круг над аэродромом и пошел на посадку. Из самолета вышел высокий худощавый генерал в роговых очках, похожий скорей на ученого, чем на военного. Я представился ему: 1-й адъютант 6-й армии. Хотя мы никогда прежде не виделись, он поздоровался со мной как со старым знакомым, кивнул присутствовавшим на аэродроме и сел в машину.

На командном пункте состоялась длительная беседа между ним, Паулюсом и Шмидтом. Позднее я узнал от нашего командующего, что речь шла о тяжелом положении 6-й армии, в котором она оказалась, когда 4-я танковая армия изменила направление удара. Генерал-полковник проявил полное понимание и обещал оказывать со своей стороны всяческую поддержку.

Паулюс сказал мне:

— Он, конечно, не может дать нам новых дивизий. Но он постарается, чтобы наши части, которые используются для обеспечения северного фланга на Дону, были как можно скорее заменены следующими за ними союзными армиями. А штаб XVII армейского корпуса пусть там и остается.

Я позволил себе возразить:

— Но тогда нам будет не хватать одного штаба корпуса. VIII армейский корпус никак ведь не может руководить всеми пехотными дивизиями нашей северной группы.

— Вместо штаба, который мы отдадим, мы получим управление XI армейского корпуса во главе с генералом пехоты Штрекером, — ответил Паулюс. — Штрекера я знаю очень хорошо. Он командовал раньше 79-й пехотной дивизией, которая была в нашем подчинении под Харьковом. Это человек надежный.

Роковая директива N 45

В директиве № 45 от 23 июля 1942 года были заново сформулированы задачи групп армий «А» и «Б».

Из каких предпосылок исходило при этом Верховное главнокомандование вермахта? Первый раздел директивы гласил: «Лишь весьма незначительным силам противника из армии Тимошенко удалось избежать окружения и достичь южного берега Дона».

Это была совершенно ошибочная оценка достигнутых к этому времени результатов летнего наступления 1942 года.

Небольшое количество пленных, почти пустые поля сражений, мало убитых — таковы факты, решительно опровергающие утверждения директивы № 45.

Далее директива определяла цели будущих операций. Группа армий «А» должна была частью своих сил наступать на западный Кавказ и вдоль Черноморского побережья, а другой частью своих сил — захватить Майкоп и Грозный, перекрыть дороги через горные перевалы Центрального Кавказа и затем прорваться к Баку.