Читать книгу "Влюбленный герцог - Гэлен Фоули"

Ей были известны главные вехи его семейной истории, а также остальные его титулы — граф Морли, виконт Бенингбрук. Она знала, что Хоуксклиф-Холл — это огромный замок, гордо возвышающийся на высокой скале в Камберлендских горах. Она знала об этом потому, что основную часть учебной программы «Пансиона миссис Холл для благородных девиц» составлял разбор запутанных генеалогий знати. Это был пансион, где она, Бел, на свое несчастье, обучала маленькую озорницу — его сестру леди Джасинду Найт.

Господи, подумала она, смущенно посмотрев на галдящих, возбужденных аристократов, собравшихся вокруг стола, а потом взглянув на Хоуксклифа. Кто бы ни был этот человек, он не может быть другом Долфа Брекинриджа. Почему-то от этой уверенности, равно как и оттого, что он брат Джасинды, ей стало спокойнее, как было всегда, когда она слышала о незапятнанной репутации герцога и читала его блестящие статьи в «Куотерли ревю», защищающие принципы гуманизма и вызывающие у нее искренний восторг.

Что ж, на сей раз ей повезло.

Старательно скрывая свой внезапный интерес, она сложила руки на груди и посмотрела на него с высокомерным удивлением.

— Скажите, Бога ради, что делает здесь герцог Воплощенное Совершенство, играя в карты и домогаясь от куртизанки поцелуя, которого он не заслужил?

Стоявшие вокруг стола беззлобно засмеялись над ее словами.

— Да я просто развлекаюсь, — ответил он, лениво растягивая слова. — Вы прекрасно понимаете, мисс Гамильтон, что я выиграл у вас поцелуй самым законным образом.

— Ну что ж, — вздохнула она, — вы, без сомнения, получите его.

Она снова оперлась руками о стол и наклонилась к нему, сердце у нее забилось от волнения, любопытства и оттого, что человек этот был, несомненно, привлекателен. Настал момент узнать, усвоила ли она что-нибудь из уроков Харриет.

Она осторожно положила ладонь на его чисто выбритую щеку, поймала тлеющий блеск его глаз до того, как закрыла глаза, и коснулась губами его губ, одаряя его поцелуем, от которого исчезло и это шумное, крикливое сборище, и Лондон, и весь мир.

Губы у него были теплые и шелковистые; гладкая кожа под ее рукой оказалась горячей. Бел погладила его по черным волосам и поцеловала крепче, перегнувшись через стол. Вдруг она почувствовала, что он притянул ее к себе. Когда она раскрыла губы, чтобы он мог ощутить ее вкус, его сильная рука обвилась вокруг ее шеи уверенно, осторожно и властно. Он отвечал пылко, но пока еще сдержанно, проникая в нее нежными, пьянящими поцелуями, и в конце концов она задрожала от наслаждения.

Наконец он медленно закончил поцелуй и отпустил ее.

Бел с трудом пришла в себя, она была ошеломлена. Губы у нее вспухли, щеки порозовели, дыхание стало прерывистым. Гладкие волосы Хоуксклифа были взъерошены, крахмальный галстук смят, и на какое-то мгновение он казался ей кем угодно, только не Воплощенным Совершенством.

Взгляд, который он послал ей — потемневший от желания взгляд, — потряс ее, и она впервые почувствовала себя настоящей куртизанкой, а не глупой, чопорной, притворяющейся девчонкой. Бел опустила голову, закусила губу и робко взглянула на него.

Улыбнувшись, герцог пододвинул к ней золотое кольцо.

— Возьмите, — проговорил он. — Я настаиваю.

По его жесту она поняла, что теперь, по его мнению, она его заработала. Она небрежно отодвинула кольцо.

— Оставьте его себе, ваша светлость. Я сделала это с удовольствием.

Мужчины вокруг рассмеялись, но Хоуксклиф лишь молча улыбнулся, глядя, как она отошла от него с обещающим выражением в глазах, говорящим о том, что ему позволяется снова прийти к ней.

За ее спиной разразились бурные аплодисменты.

Она обернулась и увидела, что он добродушно смеется, а лорд Олвенли весело хлопает его по спине. Наверное, ему только что сообщили, что она ни разу не одаривала такими милостями никого из своих обожателей, потому что его загорелое лицо покрылось самодовольным румянцем.

Очарованная, она улыбнулась и, выскользнув из салона, отправилась в свою спальню, прежде чем кто-нибудь из поклонников тоже захочет выиграть поцелуй. Теперь она знала, кто ей нужен.

Она все еще улыбалась, когда голова ее упала на подушку. Но хотя сердце у нее взволнованно билось, охваченное новой надеждой, она заставила себя забыть о шумном сборище внизу, закрыла глаза и погрузилась в сон.

Час был поздний, и не стоит выглядеть усталой завтра, когда ее будущий покровитель придет к ней.

Глава 4

Хоук провел ночь в одиночестве на огромной резной кровати; он ворочался на атласных простынях, глядя вверх, на бархатный полог; он был взволнован, заинтригован и преисполнен сомнений.

Куртизанка.

Никогда еще он не целовал куртизанок, никогда не прикасался к ним и не позволял им прикасаться к себе. Он их остерегался, ибо человек, занимающий его положение, должен соблюдать осторожность. И все же… что было бы, окажись она сейчас рядом с ним?

Он закрыл глаза, утешаясь в своем отчаянном одиночестве воспоминаниями о ее лице, освещенном свечами, таком таинственном и красивом, и все время в ушах у него раздавался ее надменный, сводящий с ума, язвительный смешок.

Он думал о ее тонких волосах, воображая, как вытащит из них шпильки и они белокурым водопадом упадут на ее плечи. Тело его ныло и горело от жажды ее прикосновений, и он размышлял, за какую цену он сможет это получить.

Какова бы ни была ее цена, ему это вполне по средствам.

Настало воскресное утро, и оказалось, что он все же заснул, потому что проснулся от звона колоколов, призывающих к службе. В голове у него прояснилось, тело отдохнуло, и он всем своим существом жаждал оказаться у Белинды Гамильтон прежде, чем Долф Брекинридж проспится и узнает об их поцелуе.

Судя по вчерашнему поведению Долфа, его реакция на эту новость не будет положительной. Когда баронет явится к мисс Гамильтон, Хоук должен быть рядом с ней, чтобы защитить ее.

Больше того, он принял определенное решение. Мисс Гамильтон могла бы послужить средством, при помощи которого он сможет отомстить Долфу. Правда, сначала придется ее немного испытать, выяснить, как она относится к Долфу, но если она действительно невзлюбила его так, как делает вид, ему останется только уговорить ее отдаться под его покровительство.

Он с трудом заставил себя дождаться второй половины дня, чтобы явиться к ней.

Было четверть пятого, когда он подъехал к дому Харриет Уилсон. Оставив экипаж на попечение Уильяма, своего смекалистого грума, высокого, рыжеволосого, тощего малого девятнадцати лет, он постучал в дверь.

На пороге появилась служанка. Хоук протянул ей свою визитную карточку и спросил, может ли он увидеть мисс Гамильтон. Горничная присела в реверансе, потом отправилась наверх по узкой деревянной лестнице взглянуть, готова ли ее госпожа к приему гостей. Он мерил шагами маленький вестибюль, и шаги его отдавались резким эхом в пустом помещении.