Читать книгу "Сказка для злодеев - Валерий Гусев"

А вот ворон встретил нас неприветливо. Присел, разинул пасть, оглушительно каркнул, сорвался с зубца и закружил над башней.

— Лех, — сказал я, — а ведь эта вещая птица этого Червяка знает. При нем он не каркал и не взлетел.

— Он его, наверно, кормит. Остатками своего обеда. Небось и в свертке ему пожрать принес.

Мы походили по каменной площадке. Меж камнями проросшей травой и маленькими березками. Романтично было. А вот свертка не было. Не сожрал же его ворон вместе с бумагой.

Однако мы его нашли. Но не сразу. Сначала я обнаружил тот самый таинственный огонек — это отражался солнечный лучик в пустой водочной бутылке, стоящей между зубцами. Здесь же стоял и пластиковый стаканчик.

— Все ясно, — разочаровался Алешка. — Он здесь водку пьет.

— Кто? — не понял я. — Ворон?

— Червяков. Дома ему родители мешают. А здесь никаких родителей нет.

И свертка с закуской тоже. Но мы его все-таки нашли. В одном уголке, в глубокой нише. Развернули. Там была упаковка свечей!

— Мне его жалко, — я покачал головой, — этого Червякова. Ни фига себе — бутерброды.

— Это не бутерброды, Дим, — Алешка тоже покачал головой. — Это он готовится в подземелье спуститься.

— А зачем свечи? Взял бы фонарик.

— Ты и этого не знаешь? Когда лезут во всякие пещеры и подземелья, то берут не фонарики, а свечи.

Я этого в самом деле не знал. Я во всякие пещеры не лазаю.

— Там, Дим, бывает, что накапливается вредный воздух. Можно отравиться на всю жизнь.

— А свечи-то при чем?

— При том. Они в таком воздухе начинают плохо гореть или сразу гаснут.

— И что, от этого воздух становится лучше?

— Ага, — засмеялся Алешка. — Когда вылезешь. Если успеешь. — Он призадумался. — Нам тоже нужно свечи купить. Сто рублей у нас есть. — Он еще раз задумался и опять засмеялся. — И копать ты больше не будешь.

Я искренне обрадовался — на фиг мне эти сокровища! Но обрадовался рано.

— Пусть, Дим, Червяков сам копает. А когда докопается, мы его прогоним. Вместе со свечами.

Лихо задумано. Надеюсь только, что до этого дело не дойдет.

Мы снова уложили сверток в нишу, еще разок полюбовались на окрестное раздолье, поплевали вниз и пошли покупать свечи.

Но мы их не купили…

В городке работают аж четыре супермаркета в виде «Копейки» и «Пятерки» — по две штуки. В каждом из них был хозяйственный отдел, и в каждом отделе не было в продаже свечей. Хоть в церковь за ними иди. Но ведь Червяков где-то их покупал!

— Давай у дяди Мифы спросим, — предложил Алешка. — Он все знает.

Плюшки ему понравились — это ясно.

* * *

Дядя Мифа нам обрадовался. Он, вообще, наверное, такой человек, который радуется другим людям. И старается что-нибудь сделать для них доброе или полезное. Например, вылупить маленького динозаврика из большого кокосового ореха.

— Свечи? — дядя Мифа поскреб лысую макушку. — На улице Весенней есть лавочка, где продают всякие хозтовары. Но продавец заболел, и лавочка закрыта. А зачем вам свечи?

— На всякий случай, — многозначительно ответил Алешка.

Такой ответ дядю Мифу вполне удовлетворил, и он опять начал развивать свои мечты о создании в городке краеведческого музея имени Марфуши.

— Это обязательно надо сделать. Наши жители наконец-то вышли из спячки и заинтересовались историей своего древнего города. — Тут он задрал подбородок и гордо взглянул на нас: — Этому немало поспособствовал и ваш покорный слуга.

Алешка оглянулся — никакого покорного слуги за нашими спинами не было.

— Это выражение такое, — объяснил дядя Мифа. — Ваш покорный слуга в данном случае это я.

— И как наш покорный слуга поспособствовал истории города? — спросил я.

— Очень просто. Опубликовал в нашей газете очерк о незавидной судьбе Марфуши. О легенде про ее сокровища. Многие заинтересовались, в редакцию пошли письма. А не так давно ко мне заходил вполне приятный молодой человек и очень подробно расспрашивал о Гремячей башне, о подземелье, о нечистой силе…

— И вы ему все рассказали? — с волнением спросил Алешка.

— Конечно! Ему было так интересно.

— А у этого очень приятного молодого человека, — спросил я, — вот здесь, на грудном кармашке, была такая бирочка с его фамилией, вроде ценника?

— На кармашке у него ценника не было, зато на голове были рыжие волосы. Рыжие люди вообще любопытны.

Что-то не замечал. И что-то мне не очень нравится повышенный интерес всяких Червяковых и рыжих к сокровищам спящей царевны.

Мы еще поговорили, поспрашивали, потрогали экспонаты. Алешку почему-то (или зачем-то) очень заинтересовал белый гипсовый череп Ивана-царевича, совсем как настоящий.

— Дадите поносить? — вдруг ляпнул он. Не череп, а Алешка.

Наш покорный слуга возмутился:

— Поносить! Это тебе не пиджак.

С тем мы и расстались. А когда наконец пришли домой, мама сказала, что за нами приезжала бабушка.

— Вы обещали ей помочь, а сами где-то шляетесь. Обедайте и дуйте на завод. А где ваши лопаты? Отнесли обратно?

Мы переглянулись, промолчали, но покивали головой. В общем, мы их отнесли. В зеленую рощу. И после обеда мы туда помчались, чтобы забрать лопаты и вернуть их бабушке.

* * *

В роще мы нашли только одну лопату. И то не нашу. Она стояла, прислонившись к дереву, будто отдыхала. А наши лопаты исчезли. Несмотря даже на то, что они были помечены — на их черенках были выжжены буквы «КЗ» — конезавод. Чтобы их не украли. Но это не помогло!

— От бабушки попадет, — сказал я.

— Ни фига! Купим ей другие. У нас сто рублей есть.

— На сто рублей, Лех, только детскую лопатку купишь. В песочке играть.

В общем, от большого огорчения мы перепрятали чужую лопату и пошли на завод.

* * *

— Явились, — сказала бабушка. — А ну-ка, переодевайтесь, берите совки и марш денники чистить.

Началось… Чистили денники, носили воду в поилки, таскали сено и овес в кормушки. Про лопаты бабушка пока не вспомнила.

Уже темнело, уже заморосил дождик, когда рыжий Обормот позвал нас пить чай — самовар готов.

— Молодцы, — хвалила нас бабушка за столом — то ли за аппетит, то ли за работу. — Завтра утречком, жеребятки, прокопаете канавку от ручья и можете шляться где угодно. Лопаты не забыли?

Мы не успели ответить. Ответил рыжий Обормот, незаметно нам подмигнув: