Читать книгу "Последняя любовь президента - Андрей Курков"

Традиционное начало любого делового разговора. И чем он деловитее, тем дольше длится игривое вступление.

– Как ваша мама? Выздоровела?

– А вы все знаете! – удивляюсь я. – Да. Пришлось потратиться на лекарства, но ведь сами понимаете.

Он кивает. Я мельком бросаю взгляд на часы. Очень не хочется, чтобы разговор затягивался. У меня на сегодня есть еще и другие планы.

– Вам тут не тесно? – Сергей Дмитрич осматривает мой просторный кабинет.

– Да нет, вполне уютно, – говорю я, а сам думаю: это проверка на сытость или предложение подняться еще на одну ступеньку вверх?

Следующая ступенька мне не нравится. Сейчас я замминистра. Замминистра живет обычно дольше, чем министр. Да и не большой я любитель прожекторов государственной славы. Мне и при моей свечке хорошо.

– А мне казалось, что эта работа вам не позволяет раскрыться до конца. Я же разбираюсь в людях. Вижу, кто слишком мелкий для выполнения поставленных задач, а кто – слишком крупный. Так вот вы покрупнели в последнее время.

– Может, кофе?

Он кивает. Я прошу Нилочку, свою секретаршу, порадовать нас крепкой арабикой.

– У нас на Банковой есть вакансия, – полушепотом вдруг сообщает он. – Деньги те же, но радостей больше. И ответственности, конечно. Вы подумайте, а я вам перезвоню. – Он достает из кармана электронную записную книжку. Прогоняет по монитору какие-то записи. – В среду, в одиннадцать!

Кофе Догмазову кажется слишком крепким, и он вбрасывает в чашечку три ложки сахара.

– Знаете, – улыбается он, – у нас в роду все любили и любят сладкое, и ни одного случая диабета!

Сергей Дмитрич уходит, снова оставив на приставном столике свою визитку. Интересная у него привычка! Прямо как в детективе каком-нибудь! Или в фильме моего детства «Фантомас».

Я беру визитку в руки. Сначала хочу бросить в урну для бумаг, но рука замирает над пластиковой урной. Уборщица убирает мусор, но куда она его выносит? И не попадет ли эта визитка кому-нибудь на стол? Нет, я не должен забывать, что чем ближе к солнцу, тем горячее.

Я просматриваю бесконечный перечень должностей и званий. Кажется, что-то добавилось. Вот это – «Академик Европейской Академии Управления». Ладно.

Я достаю визитницу и вставляю в ее окошко сломанную пополам новую визитку Догмазова. Поверх старой.

– Сергей Павлович, – заглядывает Нилочка, – вы Васе приказали к трем подать машину. Он уже ждет.

– Сегодня меня уже не будет, – говорю я секретарше на ходу.

Светлану Виленскую я узнаю сразу. Она так похожа на сестру.

Она сидит за столиком в ресторане «СССР» за Печерской лаврой и ждет меня. Главврач дома-интерната молодец! Он сделал все так, как я просил. А попросил я связаться с ней и сказать, что есть человек, который готов помочь ее сестре. В медицинском смысле. И она позвонила сама. Это главное. Не я позвонил, чтобы набиваться на встречу, а она!

– Извините, я опоздал. – Я опускаюсь на стул рядом. – Служба! Вы что-нибудь будете?

Тут же возле нее оказывается официант в пионерском галстуке. Предлагает меню.

Мы берем по салату и по бокалу «Муската белого камня».

Ей – лет тридцать пять. Даже трудно сказать – она старше Вали или младше.

– Знаете, мой брат тоже живет там, в Глуховке, в доме-интернате. Главврач сказал, что у вашей сестры и моего брата схожие диагнозы.

Она внимательно смотрит на меня. Очень внимательно. Коротенький модный жакетик расстегнут. Под ним – облегающая шерстяная кофточка. Я соскальзываю на мгновение взглядом вниз – джинсы-дудочки и остроносые туфли из мягкой кожи. Тоже коричневые.

– Ваш брат там давно? – спрашивает она.

– Сначала он был под Киевом, а три года назад его перевели в Глуховку. А Валя?

– Валя недавно. Второй год. Николай Петрович говорил.

– Да, когда он рассказал о схожести диагнозов, я подумал, что, может, попробовать эту новую методику одновременно?.. Вы понимаете, о чем речь? Я – не врач, тем более – не психиатр. За что купил – за то и продаю, извините за выражение. Цветотерапия. Говорят, немцы изобрели. Подбирают индивидуальный успокаивающий цвет, потом второй цвет, стимулирующий акцентируемое внимание к реальности. Поселяют на время курса в специальную лечебную квартиру, оформленную в этих двух цветах, и корректируют психику.

– У меня есть деньги, – спокойно говорит Светлана. – Главное, чтобы это помогло.

– Деньги могут не понадобиться. Я попробую через Минздрав договориться. Это новая клиника, она только что получила лицензию. А вы чем занимаетесь?

– Медом, – говорит она. – Экспортом меда.

– И как?

– Не хватает. – Светлана вздыхает. – Меда не хватает. Можно было бы продавать тонн на триста больше.

– Так вы не против моего предложения? – спрашиваю я.

Она согласна.

– Тогда, пожалуйста, оставьте вашу визитку, и я буду держать вас в курсе, – говорю я и внутренне раздражаюсь своему внезапному косноязычию.

«Светлана Виленская

Т. 210-00-01

Ф.210-00-02»

Непривычно видеть визитки, на которых кроме имени, фамилии да телефонных номеров ничего больше не указано. Что это? Признак скрытности натуры?

34

Москва. Октябрь 2014 года.

Лететь в Монголию и не залететь хотя бы на обратном пути в Москву было бы просто глупо. Тем более, что Россия всегда хочет знать стратегические планы соседей.

– А каким образом Монголия может стать стратегическим партнером Украины? – искренне удивляется вице-спикер Госдумы. – Что вы там кроме кожи найдете?

– Наша делегация подписала семьдесят два контракта, – не без гордости отвечаю я. – Да, из них половина по коже и кожевенной промышленности. Но вы же понимаете, что через вашу голову далеко не прыгнешь. Поэтому контракты по коже открыты также и для российского бизнеса.

«Откуда они берут таких медведей? – думаю я, глядя на вице-спикера. – Гитлер мечтал о таких немцах, а не получились! Чистый ариец – двухметровый блондин с синими глазами и русой бородкой!»

Шея устала от напряжения. Да и просто неприятно задирать голову, когда говоришь с низшим, в общем-то, по должности. Лучше бы сесть.

– Давайте присядем, – говорю я, показывая, что устал. Сам он явно не собирается предложить присесть.

– Да-да, – русский ариец кивает, оглядывается по сторонам. – Пойдемте в переговорную. Каминная гостиная занята – там премьер с немецким канцлером встречаются.

«Переговорная» – это их жаргон. Просто небольшая гостиная, каких в Кремлевском дворце полтора десятка. Правда, кресла кожаные, да и обслуга тут как тут – подтянутый парень в строгом черном костюме.