Читать книгу "Шатун - Андрей Дышев"

- Но мы еще встретимся? - голосом, в котором трудно было заметить желание, спросил он.

- Обязательно, - пообещала Ирина, зажгла бра и скинула с себя шубу.

Андрей что-то промычал и поднялся с кровати. Едва он подошел к двери, как она взяла его за руку.

- Подожди, - тихо сказала она. - Я хочу тебе сказать… Точнее, попросить…

- Ну? - с готовностью ответил Вешний, но глаза все еще не поднимал - наверное, свет бра был слишком ярким. Чтобы не столь явно шататься, он оперся рукой о стену.

- Ты же помнишь - в школе Земцов был в меня влюблен…

- Да-а-а? - протянул Андрей, но скептицизм в его интонации получился слишком явным, и он даже закашлялся.

- А я его на дух не переношу, - как ни в чем не бывало продолжала Ирина. - Но Земцов как слепой - подкатывает ко мне с какими-то глупыми намеками. Мальчишка!

Андрей с пониманием кивал головой.

- Я тебя прошу, - ласково сказала Ирина и взяла Андрея за руку. - Ты своим поведением как-то дай ему понять, что у него нет никаких перспектив, что он опоздал. Ладно?

Андрей молча развел руками: мол, о чем речь!

- И еще, - произнесла Ирина, покусывая губы и теребя рукав куртки Андрея. - Я, конечно, не подумала, сказала это сгоряча… В общем, я попросила его заплатить хозяину - мой кошелек лежал на самом дне сумки, надо было долго искать. А потом подумала, что Земцов такой гордый и упрямый, что наверняка откажется взять мои деньги. Это для него будет ударом по самолюбию.

- Еще каким! - подтвердил Андрей.

- А я не могу позволить, чтобы он расплатился за всех нас. Шестьсот долларов - слишком большие для него деньги. Меня потом совесть заест, понимаешь?

- Угу.

- Так что сделай доброе дело: незаметно опусти в карман его куртки этот конверт. Куртка, по-моему, висит в прихожей.

И Ирина вложила в руку Андрея пухлый сверток.

- Почему так много? - спросил Андрей, взвешивая сверток на ладони.

- Это не много, - усмехнулась Ирина. - В общем, так надо.

- Ноу проблем, - согласился Андрей, заталкивая сверток в карман.

- А это тебе.

Она протянула ему плоскую коробочку стального цвета.

- Мне? Что это? - в первый раз по-настоящему удивился Андрей.

- Электробритва «Панасоник». Для сухого и влажного бритья.

Андрей выглядел обескураженным.

- С какой стати? - пробормотал он, открывая коробочку и рассматривая отливающие сталью бритвы. - Спасибо, конечно. Но… это, наверное, дорого стоит…

- Ерунда, - махнула рукой Ирина. - Я всем приготовила подарки… Ну, давай, иди!

И она с мягкой настойчивостью подтолкнула Андрея к двери. Выпроводив его, Ирина повернула в замке ключ, склонилась над сумкой и стала выкладывать на столик ноут-бук, сотовый телефон, саквояж. Она пыталась успокоиться, как часто делала, бесцельно перебирая знакомые и привычные вещи, но чувство гнева по-прежнему клокотало у нее в душе. «Негодяй! - думала она о Земцове. - Самовлюбленный дегенерат! Он опять вздумал издеваться надо мной, заигрывая с Людкой, с этой потрепанной куклой!»

Она подошла к зеркалу и внимательно рассмотрела свое лицо. Все-таки пора ложиться под нож хирурга-косметолога. Без подтяжек никак не обойтись. Надо убрать намечающийся второй подбородок, сгладить мешки под глазами и немного подкорректировать нос. Говорят, прекрасные косметологи работают в швейцарском институте красоты.

Морщась от боли, она принялась расчесывать склеенные лаком волосы. Некогда аккуратные завитки на лбу потеряли форму и упругость и повисли перед глазами, как шерсть у болонки. Ирина, не сдержавшись, швырнула расческу в угол комнаты и легла на кровать. На ощупь взяла со столика пачку сигарет, закурила, глядя в бревенчатый потолок. Кажется, это он, Земцов, предложил ей покурить первый раз в жизни…

Они были святые в сравнении с сегодняшними школьниками. Может быть, так из поколения в поколение твердят зацикленные на догмах педагоги, но Ирина вспоминала свою юность, и ей хотелось плакать от жалости к себе. Девственница до двадцати лет, первый бокал шампанского - в девятнадцать, первая сигарета - перед выпускными экзаменами. И Земцов таким же был. Самый красивый мальчик в классе. Может быть, и во всей школе. Высокий, спортивный, с удивительно приятным голосом, не по возрасту начитанный, кандидат на золотую медаль. А какие родители! Его отец в ту пору работал в театре, мать - в «Интуристе». Картинка! Учителя по профессиональной привычке повторяли мифическую глупость менторским тоном: «Все девчонки из десятого «Б» сохнут по Сереже Земцову». И вовсе не все. Далеко не все. Потому что в то время сохнуть по Земцову было почти равносильно тому, как сегодня сохнуть по Леонардо ди Каприо. Земцов был недосягаемой звездой и прекрасно знал себе цену. Одноклассниц он вообще не замечал. Ходили слухи, что он общался с молодыми актрисами из драмтеатра, где его отец был главным режиссером.

Ирина тоже шла на золотую медаль, тоже училась легко, каждый год побеждая на математических олимпиадах, и тоже знала себе цену, хотя у ее родителей было более скромное положение, чем у родителей Сергея. И как-то она сказала себе: Земцов должен быть моим. А мама, словно читая ее мысли, как-то обронила: «Главное, забеременеть от него». И Ирина стала ждать удобного случая.

Что случилось потом, Ирине было мучительно больно вспоминать. На выпускном балу она наконец решилась и предложила Сергею на время «исчезнуть» - сбегать к ней домой и попить кофе. Ее родители в ту ночь дежурили в школе - следили, чтобы выпускники не слишком много пили. Ирина оставила Сергея на кухне, а сама, дрожа от стыда и страха, зажгла свечи, разделась и легла в постель. Когда Сергею надоело ждать обещанного кофе, он зашел в комнату Ирины. Увидев свечи и одноклассницу в постели, он слегка смутился, но присутствия духа не утратил, подошел к кровати, сел на край и вдруг с нежной решимостью сорвал с нее простыню.

«Боже мой, Ириша! - воскликнул он. - Я и не думал, что ты такая пухленькая!»

Она думала, что сейчас умрет. Закусив до боли губу, она закрыла глаза и не увидела, как Земцов встал с кровати и подошел к двери.

«Сколько тебе ложек сахара? - как ни в чем не бывало спросил он и добавил: - Впрочем, от сахара тебе лучше воздержаться».

Она не вставала с постели и не отвечала на его вопросы. Когда он ушел, у нее началась истерика. Часа через два, с трудом взяв себя в руки, она вернулась в школу. Играла музыка, кажется, Макаревич пел про солнечный остров, который скрылся в тумане. Посреди спортивного зала, где были накрыты столы, в медленном танце качались пары. Земцов танцевал с Людой, его руки скользили по ее спине и мяли ее платье…

«Человеком всю жизнь управляют комплексы и обиды детства», - вспомнила Ирина фразу какого-то известного психиатра. Она встала с кровати, подошла к окну и выкинула в форточку окурок. Снизу доносились оживленные голоса, звон стаканов. Ирина взяла телефонную трубку и набрала номер телохранителя.