Читать книгу "Рецепты Апиция. Миссия (III) - Олег Мамин"

и любой другой товар в моей лавке. Но за это мы заключим с тобой договор.

- Хороший ход, иудей, но нет. Слишком дёшево. Это я не о плате, а о твоей хитрости. Я патриций, из сенаторского сословия. Такая бумажка даст тебе право даже в самом Риме торговать.

Есть такая "хохма" в римском праве. Вот приходит богатый торговец в Рим, пробует что-то продать. А его вяжут и порабощают. С точки зрения закона - нет никаких преград. Ну да, некоторый ущерб репутации напавшего может быть, мол, не умеет дела вести, но по закону чужеземец - ничто. Ноль без палочки.

А вот договорные отношения с гражданином вводят его в римское право уже как объект, а не субъект. Теперь к нулю пририсовывается эта самая палочка, его так просто не похолопят.

Этим же документом можно размахивать, не только в самом Риме, но и в колониях пригодится. То есть это не просто договор, а универсальный пропуск и охранная грамота.

- Пятая часть прибылей, полученных от дел в Городе, - озвучил я свою цену. Видя сомнения добавил: - Сейчас войн почти нет, рабы очень дороги. Мой отец не так давно купил каменщика за две тысячи денариев. А ты почём продаёшь? Сосредоточься на людях, владеющих профессиями, по дороге немного подучи их латыни...

Я остановился, потому как заметил, что мой будущий партнёр (в этом я не сомневаюсь) начинает раздражаться. Ну да, правильно. Прожжённого торгаша учить вздумал.

- Расскажи мне вот что, чужеземец... - решился на что-то Иоаким.

- Маркус Габий Апиций, сын Примуса Габия Феликса, римского сенатора.

- Рад слышать такое благородное имя, - слегка, без подобострастия, но с уважением поклонился мой новый знакомый. - Так вот... Я хотел поинтересоваться, что этот раб болтал про свободу для пробуждённых?

- В Риме пробуждённый получает свободу. Так что будь осторожен, выбирая товар на экспорт, - я слегка улыбнулся.

- И какое отношение это имеет к нему?

А вот тут уже мои глаза округлились. Я как-то подзабыл, что одарённость не обязательно означает, что глаза открыты. Это отдельная процедура!

- То есть ты не видишь ауру?

- Нет, - с сожалением вздохнул торгаш. А ведь в его бизнесе это могло бы принести кучу бонусов, особенно в переговорах.

- Ха-ха, партнёр. Тогда, мой дорогой партнёр, я озвучу тебе своё второе желание, за которое открою тебе глаза. У старика на рынке есть одна вещь, но тот не пожелал продать её мне. А ты, уважаемый среди своих человек, выкупишь её для меня.

Иоаким перекинулся парой слов с парнем, и немного погрустнел:

- Тот старик под защитой хозяев города. Я не могу его ограбить. Он должен мне немного денег, но цену я сбить сильно не смогу.

- Йехоаким, даже слышать не хочу ничего о твоих, подчеркну ещё раз: твоих, - проблемах. Мне нужен кинжал и ножны. У тебя будут открытые глаза. Не согласен, считаешь цену завышенной - скажи прямо. Но не забудь о нашем первом договоре. Он под угорозой срыва.

- А ты тоже что-то понимаешь в торговле, Маркус Габий Апиций, - Иоахим изобразил грустную улыбку. - Завтра во второй половине дня я принесу запрошенную тобой вещь тебе в лагерь. Тебя устроит?

- Лично что ли? - я удивился.

- Вещь за десять тысяч денариев? Конечно лично, - ну да, затупил я что-то.

- Тогда, неси бумагу, выпишу тебе пропуск-вездеход. Но раз придёшь в наш лагерь лично, то это потребует подарков для легата... О! Кажется я снова учу тебя вести тебя дела, да? Отличный повод для тебя познакомиться с сыном императора... Пожалуй, я всё-таки дам тебе маленький совет: я зову его будущим императором. Ему нравится.

Торговец улыбнулся слегка снисходительно. Мол, молодой, толком льстить ещё не умеешь.

- Вот, держи. Это предварительный договор. Завтра перепишем. Я всех правил не знаю, наши сигниферы помогут оформить так, чтобы никто не подкопался. Но для входа в лагерь этого хватит, - я вручил свиток партнёру. - Поставь свою подпись внизу, и отдай мой экземпляр мне. Так. Парень, а ты пойдёшь со мной. И вон та красавица.

Я кивнул в сторону женского отделения «витрины».

Работорговец тяжело вздохнул, что-то сказал подчинённому, и тот привёл ещё одного с молотом и ещё какой-то кузнечной штукой, похожей на клещи. Вместе они принялись расковывать какую-то толстуху.

- Э! Партнёр! Я сказал «красавицу», - возмутился я.

На лице Йехоакима отразилось искреннее непонимание, а мне захотелось сделать фэйспалм. То есть вмазать себе ладонью по лицу. Забыл я, что вкусы разные бывают. Определение «красавица» оно может восприниматься неоднозначно.

Знаете этот древний анекдот из ушедшей развитой цивилизации космонавтов и учёных про армянское радио, когда их спросили, какие ещё есть упражнения для похудения женщине, на которую уже не надевается обруч-халахуп? Там на помощь пришло турецкое радио, категорически запретившее портить такую красоту.

- Всю семью решил собрать? Она тоже пробуждённая? - спросил меня партнёр, хитро прищурившись, когда я указал на правильную женщину.

- Благодарю, добрый господин, что не разлучаешь нас с сестрой, - тут же завопил мой переводчик. - Она единственная, кто у меня остался после нападения...

- Помолчи! Мне не интересна твоя слезливая история, - я прикрикнул на парня. Видимо, слово «свободный», хоть и в отдалённой перспективе, затуманило его рабский разум.

С тех пор, как я принял покровительство Сомнуса, моё состояние стало весьма ровным, нет всплесков подростковых гормонов. Всё идёт ровненько, но и на развитие тела это не сказывается негативно. Но вот к этой женщине я почувствовал вожделение даже сквозь пелену полусна. Так что я планирую использовать её по прямому назначению. Возражения Домициана, что женщинам не место в легионе, я не приму.

Я решил.

И пусть только кто-то посмотрит на неё косо или с вожделением! Напомню, что я не только любимчик Вулкана, но и под покровительством Морса.

- Не стану обманывать, пробуждённая, - продолжил я бесцеремонно прерванный разговор между нами, уважаемыми людьми.

- Это и в самом деле сестра твоего толмача. Они ко мне вместе попали. Но уж больно строптивая. Попорчена немного. Да и не невинна она, - принялся отговаривать меня Иоаким. - На спине следы от плети... Тебе же придётся её освободить, когда в домой вернёшься? Выбери другую. Есть и костлявые, но не порченные.

Я удивился такой заботе. Какая ему разница-то? Все же на продажу выставлены. Неужели и вправду он это говорит