Читать книгу "Случайные соседи - Ксения Чапин"

открыв глаза только около десяти утра. Давид уже не спал, но терпеливо лежал и ждал, пока я высплюсь. Он водил пальцами по моему плечу, и, казалось, что смотрел на меня. Из-за туч выглянуло солнце, и подсвечивало его силуэт со спины. Волосы были взъерошены, торс обнажен. Костяшки пальцев сбиты. Как я вчера не заметила?

- Чувствуешь себя лучше? – Заговорил он. Я села, спуская ноги с кровати.

- Леманн, у тебя, конечно, мастерски получается решать мои проблемы, но ты только посмотри на себя!

На полу стоял вчерашний коробок с лекарствами. Я бросила его на кровать, ознакомилась с содержимым, и с душой смочила вату антисептиком. Пришлось потянуть запястья мужчины на себя, устраивая ладони на моих голых коленях. Давид только хмыкнул.

- У меня все отлично.

- Врун. – Костяшки были настолько счесаны, что ошметки кожи встали дыбором. За ночь они подсохли, и ощутимо кололись. – Будет щипать, но я подую!

Леманн не шелохнулся и не издал ни звука, пока я обрабатывала его руки, и усердно дула на каждую фалангу. В аптечке нашелся заживляющий порошок. Зубами я сняла крышку, и уже было занесла его над руками Давида, когда дверь открылась, и на пороге спальни показался помятый во всех смыслах Йошик.

- В вашем случае, поговорку «Любовь слепа», можно воспринимать дословно. – Он потер шею, и широко улыбнулся. – А говорили еще «Между нами ничего нет!», «Мы просто соседи!», «Ты все неправильно понял, Иосиф!».

Я окинула себя взглядом, и, кажется, покраснела. Платье собралось гармошкой и спряталось под большим и широким свитером Давида. Мы сидим очень близко друг к другу, на его кровати! А на моих голых коленках покоятся его руки, периодически сжимающиеся на моих коленных чашечках.

Картина маслом!

- Ты все неправильно понял, Иосиф!

- Вот! А я о чем говорил! Постой…. Красавица, а кто это тебя так разукрасил? – Йошик обвел пальцем в воздухе свое лицо, явно намекая на мой внешний вид. В уголке губ до сих пор саднило, и ранка уже успела покрыться корочкой.

- А вот об этом с тобой хотел поговорить уже я! – Давид поднялся на ноги.

- Я не бью женщин!

Кто-то боится своего старшего брата! Вот это поворот!

- Ты – нет. Но вот несколько других отморозков с легкостью нашлось! Ты бросил Мири одну. Напился, и пошел баиньки, тогда как она бродила по темным улицам, и искала тебя! А я ведь предупреждал, Иош!

Давид сделал шаг в сторону брата.

- Мириам, прости! – Йошка отступал к двери. Я ему коротко кивнула. Что с него взять? Жалко болезного!

- А ты куда собрался? Я еще не закончила! – Я сцепила пальцы на запястьях Леманна, и бровями указала Иосифу на выход. Парня, как ветром сдуло, а вот мужчина слушаться не хотел.

- Пусть идет…. Давид? - Я, с упертостью барана, потянула Давида, и заставила сесть обратно. Он повернулся, снова устраивая руки, на моих коленях.

- Слышать свое имя, а не фамилию, довольно приятно!

И мы улыбнулись друг другу.

- Спасибо. Меня еще никогда никто не защищал, кроме папы…

- Мне жаль, что его больше нет.

- Да… но тебе повезло, что у тебя есть брат, и отец с мамой, и Изольда! – Я продолжила свои лечебные манипуляции, под конец, обернув раны Давида тонким бинтом. – Готово! Я пойду домой, в душ, а вот тебе лучше не мочить по возможности руки первое время!

Вместо того, чтобы со мной попрощаться, Давид пополз по моим коленям вверх, забрался под свой же свитер, и зацепился бинтами за кружево трусиков.

- Я… в душ собиралась…

- Подожди… Был у нас один незаконченный разговор… - Мои глаза забегали по красивому лицу, пытаясь считать, к чему именно он клонит.

- Ааа… тот самый разговор? – глупо ухмыльнулась я.

- Да. Тот самый!

Твердые мужские губы коснулись моих. Давид приподнял меня, и посадил на свои колени, вынуждая обнять его ногами. Ранку засаднило, но я все равно с душой ответила на поцелуй. По всему телу прошлись электрические разряды.

«Как же хорошо!» - Пронеслось в голове. И не нужны были никакие антидепрессанты.

- По-моему, у Изольды есть какие-то сверх способности! – Затараторила я в полураскрытые губы Леманна, когда он уже снял с меня свой свитер, и принялся ощупывать бретельки платья. - Она знает наперед то, о чем другие и не догадываются!

- Мири… - Грудь Давида начала сотрясаться от сдерживаемого смеха.

- Ну а что? Согласись, она на редкость проницательна! – Он не выдержал, и громко рассмеялся.

- Не поминай Изи в суе! С нее станется прийти, и начать консультировать нас в тех вопросах, в которых мы и без нее прекрасно разберемся!

Меня одарили еще одним, сладким, тягучим поцелуем.

Глава 15. Ты чувствуешь?

Сильный ветер распахнул большое окно. По спине меня погладила грубая бязь занавесок, закрыла меня и мое лицо, словно невесту. Сквозняк качнул дверь в гостиную, в портале которой пару минут назад стоял Иосиф, и извинялся. Ветерок поиграл исписанными нотными листами на кухонном столе, набрался сил и взметнул их в воздух.

Давид уже спустил с моих плеч тонкие бретели платья. Он захватил губами ключицу, вынуждая склонить голову на бок. Одновременно расстегивая бюстгальтер, и целуя плечи, мужчина лишал меня последних связных мыслей.

Мы избавились от одежды. Мое обнаженное тело обнимало Давида.

- Я хочу тебя Мири. Чувствуешь? … Ничего еще так сильно не желал.

Он приподнял меня за бедра и опустил вниз.

- Ммм… - Вздохнула я.

Нутро сводило от удовольствия, а грудь сжалась от сладкой боли. Болело мое сердце, сопротивляясь, дергаясь. Оно безумно боялось. Мужчина щекотал своим дыханием мою шею, по лопаткам водил свежими бинтами, а я медленно умирала.

- Мешают… - Прошептал Леманн, и сжал широкие полоски бинта ладонями в тонкую нитку.

Когда меня опрокинули на холодные простыни, листы с нотами залетели в спальню, окружили нас, и громко зашелестели, смешиваясь с нашими вздохами. С широко раскрытыми глазами, я смотрела на их сумбурный танец, отзываясь на каждое движение мужчины. Написанная на бумаге музыка толи хотела разделить с нами этот момент, толи помешать.

Подушки глухо падали на пол. Матрас прогибался под тяжестью наших тел.

Когда все закончилось, Давид все еще нависал надо мной, водил по лицу щекой, носом и губами, вплетая свою руку в мою, будто это были стебли весенних цветов в венке, а не пальцы мужчины и женщины.

Где-то в коридоре звенел раз за разом без перебоя мой телефон, но я ничего не слышала.

Вся боль мира от любви. И все прекрасное тоже…

Давид не хотел отпускать меня, но я завернулась в свой пиджак, подхватила оставшиеся вещи, и сбежала