Читать книгу "Млечный Путь № 3 2021 - Далия Мейеровна Трускиновская"

Ноги имелось - так это грация.

- За то, чтобы он сдох! - сказала Ноги и отпила примерно половину.

- Наша Ноги пьет только за козлиные похороны, - объяснил Норберт.

- Что ж она за такого вышла? - спросил я.

- Тсс...

Это "тсс" было почти беззвучным, и движение пальца к губам - едва намеченным.

Дальше была обычная ахинея - Норберт расхваливал прекрасную Ноги, как будто хотел навязать мне ее на шею, я подыгрывал, но на самом деле сопротивлялся: такая девка мне не по карману, да она и выше меня на полголовы, для меня это неприемлемо. Потом ее позвали какие-то знакомые, и она нас покинула.

Ушла походкой манекенщицы, да еще бедрами зазывно покачивала.

- Такие ноги одни на весь город, - сказал Норберт. - Но в голове у девочки ветер окурки гоняет. До сих пор. Замуж она в нашем городе не выйдет, а в другом городе, если приедет, сразу ее на панель определят. Это она все-таки понимает.

- Она где-то работает?

- Сидит у родителей на шее. С куриными мозгами найти работу - проблема. Торговать на улице овощами она не пойдет.

- А одета прилично...

- Донашивает прежние тряпки, которые ей еще козел дарил. Тряпки она первым делом утащила...

- Откуда?

- Из дома, где они жили.

- Чем же она козлу не угодила?

Норберт тихо засмеялся и сразу помрачнел.

- Сперва-то угодила... Старый дурак увидел эти ножки и умишком повредился. Ей подружки объяснили - такого нужно брать, не раздумывая. А подружки - клейма ставить негде. Вообще-то они ей правильно советовали. С ее куриными мозгами главное - найти ходячий кошелек. Ему казалось, что с ней можно договориться... А Ноги - она и есть Ноги! И ничего больше.

Я хотел спросить, что там у нее вышло с козлом, но постеснялся показать, что мне это интересно. Собирать сплетни - совсем не мужское занятие.

Меня больше интересовало другое.

- Кто ее назвал Ноги?

- А как ее еще называть?

Норберт, видимо, был прав.

- Но кто-то же был первым?

- Когда я с ней познакомился, она уже была Ноги. А было это, это было... Три года назад! Как раз перед тем, как Гринман ее выгнал.

- И что, он тоже называл ее Ноги?

- Конечно!

Норберт все время прикладывался к фужеру, куда бармен подливал дорогой коньяк. Я такие только на витринах видел, да и вообще мы с Семеновым, если случалось подходящее настроение, покупали бутылку приличной водки. Это нас вполне устраивало, особенно под хорошую закусь. А хорошая - это мясная нарезка, "оливье", пара горячих котлет, без всякого картофельного пюре, обязательно соленые огурчики. Мы все это брали в "Корзинке".

Конечно, и я понемногу отпивал из своего фужера. Но - совсем понемногу: ну что это за закуска - соленые орешки?

- Бедная девчонка... - пробормотал я.

- Сама виновата.

Я привстал, чтобы высмотреть ее в полумраке. Она опять сидела с подружками, нога на ногу, выставив напоказ свой главный товар. Но никто над ней не склонялся, в вырез платьица не заглядывал. Видно, эти ножки уже всем тут примелькались.

- Если по уму - ей уезжать надо.

- Без родителей эта дура пропадет. Она же ни хрена не умеет, только ножки раздвигать. Гринман - идиот. Вокруг него такие дамы круги нарезали! А ему подавай Ноги! Вот и попался... Мы все боялись, что он в петлю полезет.

Из-за чего бы лезть в петлю богатому козлу Гринману, подумал я, изменила она ему, что ли?

- Но ведь не полез же...

- Да, но с инсультом в больницу попал. Хорошо еще, что инсультом отделался. И что теперь с ним будет - совершенно непонятно. Коз-з-зел! Ему бы на Миланке тогда жениться! Миланка бы не хуже дите родила, и мамкой бы стала хорошей, и не было бы всего этого... Но Миланке - тридцатник, а Ноги тогда было девятнадцать, вопросы есть?

- А Гринману?

- Когда он попался, было то ли пятьдесят восемь, то ли пятьдесят девять. Мальчик! Юное создание! Во-от с таким брюхом!

И тут до меня дошло: старый козел Гринман на самом деле - владелец сети "Корзинка" Гринман! Пузо там действительно конкретное.

Что-то, связанное с этим человеком, хранилось в памяти, что-то совсем нехорошее.

И вдруг я вспомнил.

Молодая жена родила Гринману сына. Можно сказать, наследника империи. Как вышло, что это вообще его первый ребенок, я не знал. В такие годы вообще-то положено внуков нянчить, а он стал молодым папашей. Говорили - совершенно сумасшедшим папашей.

Потом все газеты и новостные порталы сообщили кошмарное. Супруга Гринмана, которой он подарил прекрасную машину, взяла с собой ребенка и поехала шопиться. Естественно, в самый дорогой торговый центр. Ей была нужна какая-то ерунда, и она, оставив в машине спящего ребенка, побежала тратить деньги. На минутку забежала. А дело было в июле.

Там ее угораздило встретить одноклассниц, они забурились в ресторанчик и потеряли счет времени. Из ресторанчика Ноги извлекала полиция.

Эта дура бросила машину на солнцепеке. Когда добрые люди заметили, что в креслице сидит потерявший от жары сознание ребенок, они разбили окно и вытащили дите. Да только было поздно.

От такого, пожалуй, не только инсульт, но и полное безумие случится.

Гринмана можно было понять...

- И что? - спросил я. - Он выгнал Ноги и женился на Миланке?

- Он живет с Миланкой, но у них пока ничего не получается. А Ноги от него полгода пряталась. Все думали - он ее убьет. Ей же ни в чем отказа не было, лишь бы занималась ребенком. Но это же Ноги! Вон, гляди, опять с подружками...

- С теми же самыми?

- Мало ли в городе дур? Смысл жизни у нее - не мужики, не тряпки, а - тусоваться с подружками! Я помню, как они в "Пирамиду" бегали, четыре девки, все - в черном, и раскрашены под двухнедельных покойников. В третьем часу ночи вдруг увидишь, как эти четыре морды на тебя из угла таращатся, навеки заикой станешь.

- Жалко дурочку.

- Дурочку? Дурищу!

И дальше Норберт погнал не то что волну, не то что мутный вал, а целое цунами на весь бабский пол. Потом к нам подошел какой-то его приятель, видимо, тот, кого ждали. Норберт как-то сразу протрезвел, и они стали объясняться загадочными намеками. Я понял, что при мне они не могут