Читать книгу "На ветру твоих желаний - Ксения О"

стало понятно.»

— На какую же тему вы хотите услышать поэзию? — спросила я, намеренно пытаясь оттянуть момент.

— Давайте на тему жертвенности.

Я впала в ступор. Из жертвенного мне ничего не вспоминалось.

— Я, признаюсь, не учил стихов, но я могу сейчас же сочинить для вас.

Брови учителя поползли вверх.

— Мне не нужно много времени, буквально пару минут, — успокоила его я.

— Хорошо, — сказал он, и пока продолжил вести лекцию.

«Ну зачем я пришла!» — достала блокнот и крепко задумалась. Когда время истекло, поэтический профессор с энтузиазмом опять обратился ко мне.

— Про кого же вы сочинили поэзию?

— Про бога войны! — ответила я бойко, — Его скульптура стоит на возвышении у храма и смотрит печально на город.

Учитель был весьма доволен. Но будет ли он доволен моими стихами? Они на самом деле были по нынешним меркам довольно просты.

— Хорошо, хорошо.

Встала, выдержав паузу, пока все стихли в полной тишине. Мой прекрасный голос не подвел. Я исполнила с придыханием то, что пришло в мою голову за две минуты. А пришло в нее нечто в стиле Владимира Маяковского:

Когда тучи покинут гору.

И не будет для взора преград.

Я признаюсь, что стал героем.

Классических триад.

На холсте. Обнаженный кистью.

Я смотрю на тебя из кустов.

Мои подвиги за столетия.

Все истлели до пары слов.

Я не Бог. И я не был Богом.

Моя нравственность не сложна.

Я ища пред собой дорогу.

Не заметил, как выпит до дна!

Я осмотрела тронутых моими стихами слушателей. Учитель смотрел на меня с ужасом. Лео Сюань с трудом сдерживал смех. Он буквально закрыл рот рукой и слегка трясся. Третий принц, напротив, с некой озабоченностью во взгляде.

«Где же я опозорилась?»

— Бей, Вей! Ты… ты… — разбухал, и без того пухлый учитель поэзии. Я совершенно не понимала его возмущения.

— Вееэй! — он уже орал заикаясь, — Как ты можешь поорочиить честь бога воййны, иди и получи наказзание!

«Что еще за наказзание?» — это звучало не очень хорошо. Каждое наказание в этом мире могло кончиться банально — казнью. Ещё каким нибудь изощренным способом.

— А мне показалось. Весьма и весьма неплохо звучит. — вдруг раздался голос ректора. Я слегка выдохнула. Он был все таки главнее всех в академии и ему понравилось.

— Вей, ты где этого набрался таких познаний про бога войны? — спросил так просто глава.

— Я видел его скульптуру на возвышении у храма и она слегка заросла. Между тем он весьма впечатляет внешне. Также я читал несколько свитков о его подвигах. Там написано, что он не достиг божественности из-за женщины демоницы, но все же назван богом благодаря своему жертвенному поступку. Также я видел его портрет в трёх цветах. Он висит в зале искусств. Там он написан в тумане со сверкающим мечом. Когда обнажен его меч, обнажена и душа. Такой слог пришел мне в голову, но теперь я думаю это слишком двояко звучит. Прошу меня простить.

— Твоя поэзия, как бы сказать… Слишком прямая, Вей. Постарайся впредь, не усердствовать столь точно при описании и указывать на преимущества, нежели на недостатки. Поэзия для восхваления создана, а не для критики.

Я склонилась в почтительном поклоне.

— Уважаемый Лианг Луй. Не надо наказывать мальчишку за эту вольность. Но отправь его переписывать свиток «Помни о почтении и думай о долге» сто раз. Там много полезного для его страстного ума. И приведите в порядок скульптуру Бага Войны.

«Думала что обошлось, а нет!»

Глава 13

Все шло наперекосяк. Мои каракули то расползались, то сгущались, переходя в темные пятна. Я уже давно не считала страниц, назначила Ханьшу ответственным за это. Когда роняла на пол очередной лист рисовой бумаги, испорченный моим почерком. Он шептал:

— Сорок семь, сорок восемь.

От его шёпота у меня уже мурашки по спине бежали. Кисть натёрла руку. Я устало поднялась, разминая плечи. Ночь окутала темным сумраком огромный зал библиотеки. И только за моим столом горела лампада.

— Давай пройдемся, Янь. Осмотримся. Я почувствовал энергию осколка, — вдруг прошептал Ханьшу.

Я удивилась его новому умению — «шептать». Встала, беря лампаду в руку, и начала обходить комнату. Он направлял меня. Это было похоже на игру в «горячо» и «холодно».

Ощупывала стену, ища заветную кнопку, которая бы открыла мне двери. Ханьшу намекал, что тут было «максимально горячо.» Но никакого чуда не происходило!

— Ну нет тут ничего, что ты заладил.

И тут я ощутила, как кто-то большой по ощущениям встал за моей спиной. Мороз прошел по коже и волосы на затылке встали дыбом.

«Вот блин! Блин.» — я честно боялась обернуться, так и застыла с руками на стене, как будто меня поймали с поличным полицейские.

— Очень интересно, с кем ты тут так мило беседуешь — бархатный голос демона звучал ласково и так интригующе, что меня отпустило так же внезапно, как и накрыло. Невольно заныл живот. Я отодвинулась от него, прижимаясь к стене, и почувствовала, как он тут же настиг меня и всем телом впечатался в моё. Сказать, что я заволновалась, не передать всех моих чувств вообще, даже и на пару процентов. Я просто сгорела в смущении, истлела, как бумажная балерина в агонии сжигающего пламени. О боги! Он вжался в меня, обхватив руками талию, прижимаясь еще плотнее, потерся.

Даже сквозь ворох наших многослойных одежд я почувствовала его стоящий член. Ну, может, конечно, у него был там, допустим, какой-то кинжал. Не знаю. Не решилась это проверять. Хотела развернуться, но он не дал. Руки его держали очень крепко.

— Лео Сюань, что вы себе позволяете! — хотела возмутиться грубо по-мужски, но вышло тонко, с хрипотцой.

— Ты все еще держишь меня за дурака? — я похолодела от вопроса. А он, пользуясь моим замешательством, наклонил голову и поцеловал прямо в шею. Не просто коснулся губами, а сделал засос, оставляя маленькую красную отметину и даря ни с чем не сравнимое удовольствие. Честно признаюсь, на этом моменте я вся потекла, чувствуя предательскую влагу между ног. Глупые бабочки набили мой живот так туго, что я буквально слышала, как ломаются их тонкие крылья.

Он, наверное, тоже слышал. И передвинул туда руку, сминая бедных волшебных насекомых в прах. Я же закусила губу, чуть не до крови, пытаясь отвлечь себя от этого влечения, в которое меня засасывало все сильнее.

— Отпусти же меня! — воскликнула сердито и наступила ему на ногу. Он ослабил хватку, и я успела развернуться. Отходить было некуда. Он выставил