Читать книгу "Герцоги налево, князья направо - Киран Крамер"

— Это еще не самое худшее. — Поппи уселась в кресло рядом с теткой. — Драммонд заявляет, что если я убегу, а он меня поймает, то мы с ним обвенчаемся в тот же день или будем жить во грехе до тех пор, пока не придет специальная лицензия.

— Он так и сделал? — Тетя Шарлотта протянула эти слова с коротеньким смешком. Коротеньким злым смешком.

Поппи покачала головой:

— Что-то явно не так. Что-то произошло со всеми вами такое.

— Уверяю тебя, племянница, — перебила ее тетя Шарлотта, заговорив в самом высокопарном тоне, — я не забыла, что князь Сергей — единственный мужчина, который почти полностью соответствует твоим требованиям и стал поводом для твоего отказа от соблюдения правил Клуба Старых Дев. — Она прищурилась и продолжала: — Суть в том, что Драммонд относится к той категории мужчин, которые настораживают любую Старую Деву: он опасен. Ибо может сделать так, чтобы Старая Дева забыла… — Тут она прищелкнула пальцами. — Да, забыла все до единого правила Старых Дев.

Господи, да ведь она права! Стоило Поппи подумать о том, как герцог ее целовал, и ее стародевичьи коленки с дрожью подогнулись. Но сказать об этом вслух она, разумеется, не могла себе позволить.

Она привлекла тетушку к себе и прошептала ей на ухо:

— Вы самая лучшая дуэнья, какую только может пожелать себе девушка.

И все же какая-то часть души Поппи желала, чтобы ее дуэнья была человеком более проницательным и опытным в чисто житейском смысле слова. И могла просветить ее в области тех греховных дел, какими она занималась с герцогом Драммондом прошедшим вечером, подсказать, как избежать подобного в дальнейшем и осуществить план обретения Сергея даже в такой опасной ситуации.

Вдруг послышался громкий стук в дверь дома, сопровождаемый чьим-то требовательным голосом и собачьим лаем.

В гостиную вошел Кеттл и объявил:

— Княгиня Наташа и ее собачки желают видеть вас, леди Поппи.

Поппи обменялась удивленными взглядами с тетей и сестрами по Клубу Старых Дев.

— Проводите их сюда, Кеттл, — сказала она, не зная, что и подумать.

Вошла Наташа в потрясающе элегантном утреннем платье светло-зеленого цвета с высоким кружевным воротником; на плечи наброшен широкий шарф из тонкого, полупрозрачного шелка. На руках она держала двух собачек породы корги, одна из которых была слепой на один глаз.

Поппи встала, коленки у нее слегка подрагивали.

— Это большая честь с вашей стороны, княгиня.

— О да, большая честь, — сочла нужным добавить Элинор.

Беатрис незаметно ткнула подругу рукой в бедро.

Поппи сделала шаг-другой вперед, заслонив собой и ту и другую, в то время как Наташа окинула взглядом комнату с таким видом, будто за исключением Поппи здесь никого не было, а между тем тетя Шарлотта взирала на княгиню округлившимися в изумлении глазами.

— Я надеялась на исключительно личную аудиенцию, — проговорила княгиня с мягким, но весьма заметным русским акцентом.

— О, сделайте одолжение, — произнесла тетя Шарлотта, взяла свою чашку и удалилась.

Беатрис и Элинор последовали ее примеру и, тоже прихватив с собой чашки с чаем, вышли из гостиной.

— Подождите! — окликнула их Поппи, но дверь в комнату захлопнулась, и она осталась наедине с княгиней и двумя ее собачками.

Наташа уселась на канапе вместе со своими любимцами.

— Итак, — заговорила она, — вы опять ведете себя таким же образом.

— Каким, позвольте узнать?

— Таким же, как прошлым вечером, когда вы украсили прическу цветами ромашки. Ради того, чтобы привлечь к себе внимание, хотя, по сути дела, для вас же было бы лучше остаться менее заметной в толпе гостей.

— Менее заметной?

— Мало кто из нас не стремится блистать в высшем свете, и вы не относитесь к такому меньшинству. Но не отчаивайтесь. Ведь вы собираетесь выйти замуж за герцога Драммонда, и нет сомнения, что он увезет вас в свое поместье на севере, где вы станете покорной супругой в полном соответствии с вашим долгом.

Поппи ощутила вспышку раздражения. Она вовсе не желала быть покорной женой кому бы то ни было. Стоило бы дать понять, что она не собирается выходить замуж за герцога. Однако допустимо ли это?

— Да, — заговорила Поппи с некоторым сомнением в тоне. — Мы обручились, но вы же знаете, мало ли как в таких случаях оборачивается дело. Не стоит слишком далеко заглядывать в будущее… Не хотите ли чаю?

— Для чаепития час еще слишком ранний. — Наташа вдруг повернулась и посмотрела на картину с изображением Санкт-Петербурга, которая висела над фортепиано. — Мои английские знакомые уверяют, что вы любите мою страну, и теперь я сама вижу, что это так и есть.

— Я по мере сил стараюсь узнавать как можно больше обо всех культурах мира, — сказала Поппи, — однако да, это правда, что особое место в моем сердце занимает Россия.

И Сергей.

Наташа подалась к ней поближе.

— Расскажите, когда начались ваши отношения с Драммондом?

Какая досада, что она переменила тему… Какое вообще дело Наташе до ее отношений с Драммондом? Но Поппи не решалась сказать княгине об этом напрямую й заговорила о другом:

— Я недавно приобрела русскую икону, и ее уже повесили на стену у меня в спальне. Не хотите ли взглянуть на нее?

Наташа ответила с нетерпеливым вздохом:

— В России я постоянно смотрю на иконы.

— Да, конечно, — согласилась Поппи, нервно сглотнув слюну.

Наташе определенно нравилось сидеть там, где она удобно устроилась. Судя по тому, что она в эту минуту подвинулась поглубже на сиденье диванчика, она готова была оставаться на месте хоть целую вечность.

— Вы собирались рассказать мне о том, как произошло ваше сближение с Драммондом.

Господи помилуй, всполошилась про себя Поппи, как быть? Неужели пересказывать длинную и нелепую историю, придуманную кухаркой?

— Мы познакомились в абонементном отделе библиотеки. — Поппи прижала к груди ладонь. — Мое сердце…

— Я не спрашиваю вас о сентиментальных подробностях. — Наташа широко распахнула глаза. — Любовь не имеет ничего общего с флиртом, во всяком случае, не должна иметь. — Она встала, явно взволнованная. — Я приехала сегодня, чтобы сообщить вам, что ваша связь с Драммондом — настоящее несчастье. Я уже начинала думать, что вы будете моей подружкой на балу у Ливенов, где мы с моим негодяем-братом должны снять покрывало с последнего произведения моего дяди Ревника.

Лицо у Поппи так и вспыхнуло. «Негодяй» — слишком сильное слово. Тем более что Сергей — ее возлюбленный. Однако она не может выступать в его защиту. Семейные дела — это семейные дела, и только. А она не член этой семьи. По крайней мере — пока.