Читать книгу "После поцелуя - Карен Рэнни"

Хоторн взял письмо с подноса.

– Уверен, что твой дворецкий одним своим видом может обрушить со стен штукатурку, – усмехнувшись, промолвил Роберт, как только дверь за Смайтоном захлопнулась.

– Дело в том, что Смайтон не выносит дураков. Более того, кажется, я – вообще единственный человек, который ему нравится, да и то не всегда.

– Но он хотя бы моложе Питерсона, – отозвался Роберт. – Старик все еще работает у твоей матери, или ты отправил его на покой?

– Питерсон твердо намерен не уходить в отставку до тех пор, пока Смайтон при деле, – улыбнулся Майкл.

Питерсон не выносил дворецкого Майкла из-за того, что тот получил свою должность совсем не так, как он, то есть поднялся на самый верх иерархической лакейской лестницы, минуя многие ступеньки. Смайтон не любил очень многих и не обращал внимания на раздражительность Питерсона, что только усиливало антипатию между ними.

Майкл часто думал о том, как хорошо, что в их доме немного слуг. Их бесконечные дрязги и ссоры по поводу того, кто и как добился своего положения, кто и чем должен заниматься в доме, могли бы вывести из себя и святого. К Майклу слуга приходил каждые два дня – он следил за состоянием его гардероба, а потом долго жаловался на то, что для одежды, за которой он посылал, и для него самого не хватает места.

– Я предлагал Питерсону отправиться на покой, – сказал Майкл, – но он слишком горд. К тому же его отец не уходил в отставку до восьмидесяти лет, и, по-моему, Питерсон твердо намерен повторить его подвиг.

– Сколько ему сейчас? – поинтересовался Роберт.

– Семьдесят два, – с улыбкой ответил Майкл и надорвал конверт, который ему вручил Смайтон.

«Я согласился купить еще один том «Записок», Монтрейн. Миссис Эстерли будет у меня четырнадцатого», – прочел он в письме.

У Майкла перехватило дыхание. Странное чувство, ведь он так хотел еще раз увидеть таинственную незнакомку!

– Судя по твоему ошеломленному виду, речь идет о женщине. Кандидатка на роль невесты? – улыбнулся Роберт.

Ничто не ускользало от его внимания.

– Нет, – признался Майкл. – Ничего подобного.

Он уселся за стол, Роберт занял место напротив друга.

– Черт, меня ужасно волнует одна женщина, – признался Майкл. – Я видел ее лишь однажды, но с тех пор мысли о ней не идут у меня из головы.

– Это страсть, – заявил Роберт, откидываясь на спинку стула. – Лишь страсть может связать мужчину и женщину. Правда, думаю, женщины чувствуют ее иначе. А тебе известно, что это один из смертных грехов?

– Хочешь проверить, знаю ли я их наперечет? – с улыбкой спросил Майкл.

– Говорят, человек не забывает того, о чем хоть раз прочитал, так что давай считать, что я попросту проверяю эту теорию, – вымолвил Роберт, в глазах которого вспыхнули озорные огоньки.

Майкл рассмеялся и на мгновение закрыл глаза, представляя себе книжную страничку. Один из его учителей втайне мечтал стать иезуитом, в результате граф получил всестороннее религиозное образование. Его образование вообще было весьма необычным. Отец Майкла нанимал сыну одного преподавателя за другим, и не потому, что те не справлялись со своими обязанностями, а потому, что граф не желал, чтобы сын расслаблялся.

– Гордыня, алчность, лень, похоть, чревоугодие, зависть, гнев, – перечислил Майкл и лишь затем открыл глаза.

– Что ж, твоя память впечатляет, – сказал Роберт. Встав с места, он по-хозяйски оглядел библиотеку. Спустя несколько минут Адамс снова уселся на стул с бокалом бренди в руках. Второй бокал он наполнил для Майкла и теперь подтолкнул его приятелю. – И кто же она?

– Толком не знаю, – ответил Хоторн. Чтобы вспомнить ее, ему не нужно было закрывать глаза. На ее левой щеке была крохотная родинка, словно специально устроившаяся там, чтобы привлечь внимание к ее глазам – широко распахнутым, полным чувств, которые Майкл так и не успел распознать. У нее было овальное, в форме камеи, редкой красоты лицо. Ее розовые губы изгибались в соблазнительной улыбке.

Красивая женщина, впрочем, разве мало в Лондоне красивых женщин? Причем не только англичанок, но и иностранок, приезжающих в Британию со всех концов света. Временами казалось, что Лондон становится центром вселенной, а населяющие его женщины – сверкающими звездами на небесах.

Но что же тогда так привлекло его в ней? В верхнем ящике стола Майкл держал ее поношенную перчатку. Сколько раз с той памятной ночи он вынимал ее оттуда и в задумчивости разглядывал! Бред какой-то, это совершенно не в его духе! Такое поведение нерационально.

Ну почему именно эта женщина, и только она? Майкл никак не мог понять, почему ни одна из кандидаток на роль невесты не очаровала его подобным образом.

А ведь он обычно получал удовольствие от общения с женщинами! Но ни одна из них не казалась ему столь же необходимой для благополучного существования, как еда или вода. Страсть занимала в уме Майкла лишь второе место после товарищеских отношений. Да, страсть – вещь приятная, хорошо, когда она есть, но и без нее можно жить.

Да, вероятно, его чувство к ней – это и впрямь страсть.

Или любопытство. Только Майкла поражала его сила.

– Она продает коллекцию книг, – наконец сказал он. – Книг с весьма откровенным содержанием. «Записки» Августина X.

Роберт несколько мгновений молчал, задумчиво разглядывая бренди в своем бокале.

– Я уже слышал об этих книгах. – Он покачал головой, словно старался отогнать неприятное воспоминание, а затем уныло улыбнулся. – Боюсь, не припомню теперь, что с ними связано.

– Ну да, вспомнить что-то нелегко, особенно если учесть, сколько тайн скрывается в твоей голове, – поддразнил его Хоторн.

– Я всего лишь младший секретарь, – с усмешкой промолвил Роберт.

– Надо полагать, все эти разговоры о твоих тайных агентах – не более чем сплетни? – с сомнением спросил Майкл.

– Тебе уже удалось разобраться с шифром на кириллице? – с улыбкой поинтересовался Роберт, уклоняясь от излишне прямолинейного вопроса друга.

– Нет, – ответил Майкл, не пытаясь скрыть раздражение, – но я справлюсь.

Роберт вздохнул:

– Я надеялся, что ты по крайней мере придешь к какому-то выводу, до сих пор это еще никому не удавалось.

Чем более трудным и важным был шифр, тем больше специалистов из «черного кабинета» привлекали к работе над ним. Майкл не знал их имен. Вероятно, этот шифр, записанный кириллицей, очень важен, если учесть, какое внимание ему уделяют.

Значит, Майкл должен первым делом заняться именно им. Ему нравилось быть первым, и он предполагал, что Роберт не случайно сообщил ему о том, что многие уже сдались.

Подумав об этом, Майкл улыбнулся. Его друг не походил на змею, которая до того запуталась в собственных кольцах, что могла укусить сама себя за хвост. И все же было в этот момент дело, которое еще больше интриговало Хоторна. Еще одна тайна – эта незабываемая миссис Эстерли.